счастлив, чем Лонгстрит, от того, что ему пришлось сражаться под Геттисбергом. Действительно, в своем отчете о сражении Ли писал: "Не предполагалось вести генеральное сражение на таком расстоянии от нашей базы... но, неожиданно столкнувшись с федеральной армией, стало трудно отходить через горы с нашими большими обозами. . . . В то же время местность была неблагоприятной для сбора припасов в присутствии основных сил противника. . . Таким образом, сражение стало в определенной степени неизбежным".

Слово "неизбежный" - именно то, которое отверг бы Лонгстрит: он хотел избежать сражения любой ценой. Но за всеми решениями, неудачами и сюрпризами под Геттисбергом, а также за разногласиями между Ли и Лонгстритом по поводу тактики стоит простая реальность: армия Северной Вирджинии должна была продолжать двигаться, чтобы найти продовольствие и фураж. Ли не мог отступать, рискуя бросить свои повозки с боеприпасами; он не мог совершить длинный фланговый марш по стране, которую его армия уже очистила; он не мог искать лучшее место для сражения, где Мид должен был атаковать его, поскольку линия коммуникаций Ли до Винчестера, а оттуда по железной дороге обратно в Ричмонд, уже находилась под угрозой. Ли находился на вражеской территории; он не мог позволить своим людям и животным голодать; а благодаря Стюарту Мид застал его врасплох, так что у него не было другого выхода, кроме как сражаться там, где он находился.

Лонгстрит был прав, когда ворчал, что сражаться придется не на той земле, но у Ли не было другого выбора с того момента, как Харрисон принес известие о том, что Мид находится всего в двух днях марша позади него. Фримантл, который по темпераменту был склонен видеть солнечную сторону вещей (не самое плохое качество для солдата), пишет 30 июня: "Я долго беседовал со многими офицерами [включая Лонгстрита, в столовой которого Фримантл был гостем] о приближающемся сражении, которое теперь нельзя откладывать надолго и которое произойдет на этой дороге, а не в направлении Харрисбурга, как мы предполагали. Юэлл, который поставил под контрибуцию Йорк, а также Карлайл, * получил приказ воссоединиться. Все, конечно, говорят с уверенностью".

Если все чувствовали себя уверенно (возможно, Лонгстрит считал иначе, но если это так, то он держал свои сомнения при себе в окрестностях Фримантла), то во многом это было заслугой Ли. Во-первых, сам Ли вдохновлял окружающих, независимо от их ранга; во-вторых, он был полностью уверен в своих солдатах, которые никогда не подводили его даже в самых сложных ситуациях. В конце концов, он верил, что его люди непобедимы и что, как только он переместит их на нужную позицию, его генералы будут знать, что делать. Исход был в руках Бога и зависел от боевого духа солдата Конфедерации, в который Ли верил почти так же глубоко, хотя сравнивать их считал бы нерелигиозным, если не кощунственным. Вера, конечно, может сдвинуть горы, но ставить на нее битву - дурной тон, что и сделал Ли.

30 июня вся армия двинулась к Кэштауну, который находился в шести милях от Геттисберга. Ли по-прежнему беспокоила нехватка кавалерии. Местонахождение Стюарта по-прежнему было неизвестно; кавалерийская бригада бригадного генерала Джона Д. Имбодена, которая, несомненно, могла бы предоставить достаточно солдат для рекогносцировки, все еще находилась к юго-западу от Чемберсбурга, охраняя тыл армии; кавалерийская бригада бригадного генерала Альберта Г. Дженкинса находилась с корпусом Юэлла, совершая форсированный марш к Кэштауну. В отсутствие кавалерии Имбодена Ли оставил дивизию генерал-майора Джорджа Э. Пикетта из корпуса Лонгстрита для охраны Чамберсбурга - решение, которое должно было иметь серьезные последствия в течение следующих трех дней. Хотя Пикетт был чем-то вроде денди, носил волосы "длинными кольцами", полковник Фримантл оценил его как "отчаянного персонажа", и у него была репутация решительного бойца. Кроме того, он был энергичным и "озорным", и, возможно, это стало одной из причин, по которой Лонгстрит, неразговорчивый и серьезный человек, не склонный к юмору, наслаждался его обществом.

Проливной дождь замедлил марш армии - хотя, должно быть, это было облегчением для людей и лошадей в знойную жару, - и на данный момент у Ли не было никаких планов, кроме как "пойти и посмотреть, что там генерал Мид". Сам Ли провел ночь в Гринвуде, примерно в четырнадцати милях от Геттисберга, сознавая, что вся его армия сейчас в движении, заполняя дороги через Южную гору, и что у него нет ни одного кавалериста, чтобы разведать, что его ждет впереди. Даже самый самоуверенный генерал мог бы быть встревожен, но Ли, похоже, сохранил самообладание; во всяком случае, из его штаба ни Лонг, ни Маршалл не фиксируют ничего необычного, хотя Лонгстрит отмечает, что "нет сомнений" в том, что отсутствие кавалерии тревожило мысли Ли. Должно быть, оно было еще более встревожено вечером того же дня, когда А. П. Хилл прислал сообщение о том, что бригадный генерал Джеймс Петтигрю, который слышал, что в Геттисберге есть большой запас обуви, * получил разрешение от командира своей дивизии Генри Хета войти в город и реквизировать ее - приобретение обуви всегда было одной из главных задач армии Северной Вирджинии - и был удивлен, обнаружив федеральную кавалерию к юго-западу от города, а также услышав звук пехотных барабанов за его пределами. Ли, похоже, не проявил никакого беспокойства - это, несомненно, отчасти было результатом его твердого самообладания, но его замечание, сделанное накануне, о том, что он собирался отправиться в Геттисберг, чтобы посмотреть, за чем "охотится генерал Мид", похоже, указывает на то, что он уже догадывался, что может обнаружить там часть армии Мида. Он надеялся добраться туда, пока большая часть армии Союза еще не растянулась по дорогам от Вестминстера, штат Мэриленд, до Геттисберга.

Стоит учитывать, что в середине XIX века большинство карт не были ни топографически точными, ни легкодоступными. Ли имел очень слабое представление о том, как выглядит страна перед ним; даже Мид, пенсильванец с пенсильванскими полками в своей армии, почти не имел представления о том, что представляет собой страна вокруг маленького городка. Сегодня среднестатистический гражданин, имеющий в машине дорожную карту или, что более вероятно, мобильный телефон и GPS-навигатор, будет лучше информирован, чем оба генерала. Конечно, многие офицеры и люди Ли хорошо знали Северную Виргинию, а местные жители к югу от Потомака в любом случае охотно указали бы армии Конфедерации дороги, кратчайшие пути и важные ориентиры; но в Пенсильвании, на вражеской территории, Ли был предоставлен сам себе: Он почти не представлял, что перед ним, когда он и Первый корпус Лонгстрита начали пробиваться