я могу спасти мой народ. В-третьих, мне необходима Армия горгулий, потому что только так я могу помешать Сайрусу стать богом. А в-четвертых, мы уже зашли слишком далеко и слишком много потеряли. Так что нам действительно нужно завершить это все.

Значит, мне пора перестать распускать нюни. И что с того, что этот зверь огромный, жуткий и в ярости? Он стоит между мной и спасением всех тех, кто мне дорог, а значит, либо он будет побежден, либо я погибну.

Я очень надеюсь, что случится первое, но сейчас исход еще не определен.

– Вы готовы? – спрашиваю я, глядя на Хадсона, стоящего справа от меня, и на Джексона, стоящего слева.

– Нет, – отвечает Мэйси, но она стоит за моей спиной, и я знаю, что она прикрывает меня.

Это хорошо, потому что эта тварь явно готова разорвать нас на куски.

Глава 142. Не время умирать

– Бегите к краям арены, – кричит Реми, и мы все рассыпаемся, как кегли от удара шара.

– Зачем? – спрашивает Иден на ходу.

– Поверьте мне. А когда добежите туда, двигайтесь против часовой стрелки.

– Это что, и есть твой план? – спрашивает Флинт. – И что нам делать? Бегать, пока мы не умрем?

– Я просто хочу посмотреть, сработает ли это, – говорит Реми.

– Сработает ли это? – повторяет Мэйси. Она бежит так быстро, будто от этого зависит ее жизнь, но у нее вдруг становится неуверенный вид.

И немудрено. У этой твари чертовски длинные ноги, и она наверняка сможет нас догнать – нет, не вампиров и не тех из нас, кто может летать, но Мэйси, Колдер, Дауду и Реми, похоже, крышка.

Неудивительно, что моя кузина отнюдь не в восторге.

– Беги, – кричит Реми Флинту.

Флинт удирает, его протез ничуть не тормозит его, но зверь догоняет его.

– А что я, по-твоему, делаю? – огрызается он. – Почему бы вам просто не превратить эту тварь в кролика?

– Ты думал, я не пыталась это сделать? – кричит Мэйси. – Это не работает. Она не восприимчива к магии или что-то вроде того.

– Я тоже ничего не мог сделать, – говорит Хадсон.

– На хрен, – бормочет Флинт и превращается в дракона.

Зверь пытается схватить его за хвост, но промахивается на дюйм, а может быть, и меньше. И Флинт взмывает под купол, а чудовище ищет следующую мишень.

Судя по всему, его следующая мишень – это я, потому что он несется на меня, пуская слюни и скребя когтями по каменному полу. Это жуткий звук, и я морщусь, стараясь бежать быстрей. Секунду мне кажется, что надо бы последовать примеру Флинта и взлететь в воздух, но я пытаюсь добежать до края, как хотел Реми.

Пусть Реми и не очень откровенен, когда речь о его замыслах, но, если я что-то и узнала в тюрьме, так это то, что у него всегда, всегда есть план. Остается только надеяться, что его план относительно этого чудовища по-настоящему хорош.

Сейчас я нахожусь всего ярдах в двадцати от края арены, но эта тварь догоняет меня. Я прибавляю скорость, но еще пара футов, и я чувствую его жаркое дыхание на моем затылке. Нет, этого нельзя допустить.

У меня сейчас даже нет времени, чтобы сбежать, так что вместо этого я берусь за мою платиновую нить, превращаюсь в сплошной камень и застываю на бегу, вытянув руки и ноги. Я надеялась, что это убедит зверя оставить меня, но он, похоже, разозлился сильнее, чем я думала, потому что он хватает меня за талию и тащит по арене, тащит все две тысячи фунтов камня.

– Отличный план, Реми, – рычит Джексон, но я не обращаю внимания ни на что, кроме этого чудовища.

Мне надо избавиться от него до того, как оно сломает мне руку или раздавит меня в пыль, но у меня будет только одна возможность сделать это. И это значит, что мне надо использовать ее по полной.

Я позволяю ему тащить меня, ожидая, что он немного ослабит хватку. В конце концов его челюсти немного разжимаются, и я частично отпускаю платиновую нить – достаточно для того, чтобы ожить, хотя и недостаточно для того, чтобы полностью перестать быть камнем.

Я прижимаю руку к одному из его огромных зубов и опираюсь на нее, а другой рукой я что есть силы бью его по носу.

Оно удивленно ревет, но мне только этого и нужно. Я отпускаю свою платиновую нить и, упав на землю, откатываюсь так быстро, как только могу. Затем снова хватаюсь за нить и взлетаю в воздух, махая крыльями изо всех сил. И все же эта тварь едва не достает меня. Она бы преуспела в этом намерении, но откуда-то берется Хадсон и с силой врезается ей в бок.

Они взмывают в воздух, и чудовище пытается добраться до Хадсона, а Хадсон пытается отделаться от него.

Они приземляются с глухим стуком, который сотрясает всю арену. Хадсон оказывается на земле, зверь нависает над ним. Я вижу по его лицу, что он старается использовать свой дар и убедить это существо отпустить нас. Но, как и все остальное, что мы пытались сделать, это определенно не работает. Более того, кажется, после того, как Хадсон пускает в ход свой дар убеждения, зверь становится только более кровожадным.

В этом нет никакого смысла. Я знаю, я не очень-то хорошо знакома с этим миром, но все, что я знаю, говорит мне, что только горгульи не восприимчивы к магии, потому что мы созданы такими. А это существо, чем бы оно ни было, определенно не горгулья – а значит, оно не должно быть невосприимчиво к магической силе Реми, Мэйси или Хадсона. Но очевидно, что магия не действует на него, или же кто-то сделал его невосприимчивым к ней.

Я недостаточно знаю об этом мире, чтобы быть уверенной, что это вообще возможно. Но сейчас не время спрашивать об этом, ведь в эту минуту моя пара пытается помешать этой твари откусить ему голову.

И, похоже, проигрывает. А мы все находимся слишком далеко, чтобы ему помочь.

Глава 143. Встаньте в круг

– Хадсон! – Я лечу к нему, лечу быстро, как никогда, но, кажется, это неважно. Кажется, я все равно лечу недостаточно быстро.

Хадсон держит пасть зверя, используя всю свою силу, чтобы не дать ему сомкнуть челюсти. Но зверь сильнее, чем вампир, сильнее даже самых сильных вампиров, к тому же у Хадсона недостаточно времени.

О, боже. Хадсон. Хадсон.

– Хадсон!