Шрифт:
Закладка:
Они остановились, плавая на одном месте. Оба СКУБ-мена перекинули из-за спины ночные бинокли, висевшие на ремнях. Кенлон сделал то же самое и секунду спустя наблюдал довольно странную сцену.
Он вычислил точно. Торпедообразное судно находилось всего в 30 футах от них.
Крылатый человек 431 Сначала палуба была пуста, однако, мгновение спустя на ней возникло какое-то движение – под дождем где-то происходило.
Держась на одном месте (как он говорил: стоя на плавниках), Кенлон заметил несколько фигур, взбиравшихся на странное судно.
«Плавают до ночам!» – изумленно подумал он. Учитывая дождь и скрытность, происходящее было настоящим открытием.
Кенлон терпеливо ждал, рассуждая про себя, что каждый доставленный сюда из прошлого, вместо купания по ночам, должен быть совершенно поражен страхом.
На палубе снова возникло движение – где-то поднялось из глубины судна. Судя до внешнему виду, это напоминало боевую рубку.
Разглядев немного погодя спуск с корабля для «купальщиков», Кенлон с трудом подавил в себе сильный порыв подняться на борт и познакомиться.
«Нет, – решил он, – не сейчас, не в такой тьме».
Поднявшиеся на палубу фигуры встали та йоги – «дна, затем еще четыре, Кенлон, как зачарованный, смотрел, не отрываясь от ночного бинокля. Дождь, казалось, искажал очертания: фирма, сложение, даже движения поражали какой-то неестественностью – видимо, мешали водяные брызги на линзах.
Кенлон уже собирался дашь сигнал возвращаться, когда до него дошлю, что даже дождь не мог бы вызывать столь заметные искажения.
Это были не люди.
Больше всего они напоминали крокодилов, стоящих на длинных ногах и передвигающихся с экспрессивностью и уверенностью, на какие ни один из земных крокодилов не способен.
Кенлон замер – это был настоящий ударю Теперь все сводилось к одному что дальше? Он уныло осознал, что увиденное ничего не дает.
Суть превосходила все ему известнее, а инстинкт требовал одного – поскорее убираться отсюда Кенлон дотронулся до рук товарищей, продолжавших смотреть в бинокли, и прошептал:
– Видели?
Пожатия рук подтвердили: «да».
– О'кей, пойдем вдоль корабля, посмотрим внимательнее.
Они двинулись вперед, нырнув под судно.
Оно было около 50 футов в диаметре, 40 футов в ширину и 120 в длину.
Как они ни старались, но не смогли обнаружить никаких двигательных механизмов, ни ракетных дюз, ни винтов, ни какого-нибудь отверстия. Ничего.
Кенлон не забыл слова Арпо о барьере, воздвигнутом для охраны корабля, и решил, что двигательные механизмы расположены внутри него. Он мрачно подумал, что разведка не дала никакого ключа к разгадке таинственного судна, и с неохотой подал знак уходить.
Поднявшись на борт «Морского Змея», он сразу же вызвал в капитанскую каюту Бенджамина и Теддерса и описал увиденное.
– Итак, джентльмены, ваше мнение? – закончил он. – Что будем делать со всем этим?
На мгновение воцарилось молчание, прерванное Бенджамином.
– Капитан, вы не интересовались у людей на остальных кораблях, не происходило ли в их время контакта с инозвездными цивилизациями?
Кенлон признал, что подобная мысль у него даже не возникала, и он не понимает, куда клочит Бенджамин.
– Но, сэр, наверняка чужой звездолет доставлен сюда, в будущее, крылатыми неумышленно.
– Гм… – протянул Кенлон. Столь простое объяснение не приходило ему в голову. Конечно, что же еще!
– Я идиот, – объявил он. – Привести сюда Неммо! Приказ был мгновенно выполнен, и Кенлон задал вопрос.
– Мы не можем связаться с нашими товарищами, доставившими сюда это судно.
– Лицо Неммо помрачнело. – У меня предчувствие, что после установки временных ламп они не сумели попасть на борт корабля и остались в прошлом.
– Но сам корабль точно из прошлого? – настойчиво поинтересовался Кенлон.
– Да. После его прибытия временные лампы были еще ясно видны в течение нескольких часов, потом погасли сами. Очевидно, технические познания у тех людей очень велики. Арпо, разумеется, тоже мог бы это сделать, но он ни во что не вмешивается.
Кенлон принял объяснение – теперь оно выглядело полным.
– Что ж, теперь я знаю свои ближайшие действия, – с удовлетворением сказал он.
– Какие? – жадно осведомился Бенджамин.
– Иду спать, – усмехнулся Кенлон. Но его подняли, едва рассвело.
Шедшая под хмурым небом с высунутой из воды боевой рубкой субмарина отработала винтами «малый назад» и замерла в миле от торпедообразного судна.
Спустив на воду ялик, Кенлон отдал швартовы, запустил мотор и двинулся в одиночное плавание.
Огромное окружающее пространство казалось теперь привычно знакомым: корабли находились достаточно далеко, и вокруг расстилалось море, безвременное море, которое можно было отнести к любой эре человечества, покрытое рябью, грохочущее, с белесыми гребнями волн – бесконечный водный горизонт, принадлежащий всем поколениям землян. Да, все было бы привычным, не захватывай он краем глаза гнездо крылатых – это невероятное творение разума, вносившее резкую дисгармонию в привычный вид бесконечного океана, который столько лет был для него вторым домом.
И как-то по-детски Кенлон прошипел, что находится здесь, что все это действительна Происходит с ним.
Тем не менее, он машинально продолжал выискивать что-либо необычное в низко сидящем в воде судне, к которому приближался, ни на миг не забивая слова Бенджамина о пришельцах из космоса.
И тот факт, что они, пришельцы, находились здесь, доставленные из прошлого, открыл ему еще одну страницу в истории человечества.
А теперь подошло время установить с ними контакт, установить открыто, без угроз, и узнать, как они относятся к возможности вернуться в прошлое.
Ялик подошел к кораблю на две сотни ярдов. Кенлон отработал винтом задний ход, потом снова начал медленно двигаться вперед, и то, на что он втайне надеялся, произошло.
Непонятная конструкция поднялась над кораблем футов на восемь и скользнула к воде. Откатилась в сторону дверь, и изнутри, один за другим, шагнули наружу три существа. И замерли.
Кенлон подумал, что не ошибся ночью: они выглядели как крокодилы, отрастившие цепкие руки и ноги, обретшие умение сохранять равновесие и держаться легко, даже с грацией. Они глядели на Кенлона проницательными глазами. Потом один резко взмахнул рукой, приглашая его приблизиться.
Движение руки, согнувшиеся пальцы, безошибочное значение в жесте самой механики движения – все это было человеческим по сути, по крайней мере, так представлялось Кенлону, наводя на мысль, что эти существа научились подражать человеческим движениям.
