Шрифт:
Закладка:
ПРЕЗИДЕНТ (смеется):
– Спасибо, господа. Но при чем тут явление Мухаммеда аятолле и другим мусульманам? Как это можно сделать? Какими микробами?
ОТВЕТ:
– Вы правы, сэр. Генетика тут ни при чем. Пока мы сюда летели, у нас было время это обсудить. И вот наше общее мнение. Явление Пророка – это визуальное психологическое внушение через Интернет. Представьте: по заказу Израиля где-нибудь в Голливуде или даже в Болливуде снимают клип с актером, которого гримируют под пророка Мухаммеда. Потом этот клип кодируют, сжимают и по Интернету отправляют адресату.
ПРЕЗИДЕНТ:
– Как?
ОТВЕТ:
– Запросто. Если вы хоть раз заказали себе галстук по Интернету или просто искали в Интернете магазин с галстуками, вам потом месяц сыплется через Интернет реклама галстуков, верно?
ПРЕЗИДЕНТ:
– Верно, но эти галстуки не снятся мне по ночам и не разговаривают со мной ни по-английски, ни по-арабски.
ОТВЕТ:
– Да, сэр. Вот тут и зарыта собака! Какой-то израильский гений придумал этот последний шаг: на экране своего компа вы видите некий текст, например, статью «СМЕРТЬ ЖИДАМ!». Что вы сделаете?
ПРЕЗИДЕНТ:
– Я? Немедленно удалю!
ОТВЕТ:
– Вот! Вы удалите. А что сделает антисемит? Будет читать всю статью. А в ее тексте закодирован видеоклип, который попадает к нему в мозг с тем, чтобы распаковаться во время сна. И всё! Просто и гениально.
ПРЕЗИДЕНТ:
– А как они знают электронные адреса миллионов антисемитов?
ОТВЕТ:
– Ну, это еще проще. Вы же знаете, что такое Big Data, вы сами пользовались этим во время своих избирательных кампаний. С помощью анализа Big Data вы знали, кто у нас не любит демократов, а кто – республиканцев, и мобилизовали своих избирателей. А врагов просто уничтожали…
ПРЕЗИДЕНТ (перебивает):
– Морально и публично! Я же не кастрировал их по ночам!
ОТВЕТ:
– А у Израиля другая ситуация. Два года назад в ответ на мирный договор «арабских штрейкбрехеров» Иран собрал Новый арабский блок, чтобы уничтожить Израиль и всех евреев во всем мире. Только и всего. Но в Израиле есть уникальные специалисты по Big Data. Одна Кира Радински из Хайфы стоит целого Пентагона! Они собрали электронные адреса всех, кто хоть пару раз в Интернете или в телефоне высказался за уничтожение Израиля, и отправили им ролик пророка Мухаммеда с предупреждением.
ПРЕЗИДЕНТ:
– А рождаемость? Точнее: не-рождаемость мальчиков. Как они это сделали? Вы можете по Интернету послать кому-то вредные микробы, чтобы убить его мужские хромосомы?
ОТВЕТ:
– Мы – нет, не можем. А они, похоже, смогли.
ПРЕЗИДЕНТ:
– Но как??? Это же абсолютное оружие! Если бы я мог сделать импотентами своих врагов! Как это сделать?
ОТВЕТ:
– Этого мы не знаем, сэр. Спросите у израильского премьер-министра.
Файл № 22. 1978 год
Негромкий приказ всесильного хозяина КГБ Юрия Андропова крещендо отозвался на всей европейской части Советского Союза.
Ровно через два часа после окончания совещания о мерах по пресечению сборища сионистов у Бабьего Яра во всех аэропортах страны – московских, ленинградских и прочих, а также на всех железнодорожных и автобусных вокзалах появились милицейские патрули и бригады дружинников с красными повязками на рукавах, усиленные курсантами Высших школ МВД и КГБ. Врезаясь в густые толпы пассажиров в залах ожидания и на платформах, они наметанным взглядом выявляли лиц еврейской национальности, вежливо просили их предъявить документы, и всех, кто имел билеты на киевский авиарейс, киевский поезд или автобус, тут же отводили в комендатуру или в линейный отдел милиции. Там офицеры КГБ сверяли задержанных со списками «сионистов» и «отказников». В случае совпадения оформляли на них протоколы об аресте «за нарушение общественного порядка», сажали в «воронки» и отправляли в ближайшую тюрьму на пятнадцать суток. А остальных подвергали допросу с пристрастием: где работаете, зачем едете в Киев, к кому, на какой срок, почему именно сегодня? Всех, кто путался в показаниях или возмущался допросом, тоже задерживали и сажали в КПЗ «до выяснения».
Одновременно такие же патрули проходили по вагонам поездов, идущих в Киев из Москвы, Ленинграда, Прибалтики и с Кавказа. Обнаруженных «сионистов» высаживали на ближайшей станции и, в зависимости от степени их возмущения, либо сажали в КПЗ, либо отправляли домой встречным поездом.
А с иностранными журналистами, которых в Москве было несколько сотен, а в Ленинграде, Прибалтике и на Кавказе несколько десятков, поступили еще проще. Все кассирши авиа- и ж/д касс получили приказ не продавать иностранцам билеты в Киев с 27 по 29 сентября, а вежливо сообщать: «Всё продано. Мест нет».
Система «Железный Феликс», основанная Феликсом Дзержинским и доработанная «зоркоглазым» Николаем Ежовым, всевидящим Лаврентием Берия и непоколебимым Юрием Андроповым, работала без осечек по всей стране.
Но, конечно, особая нагрузка лежала на Управлениях МВД и КГБ Киева и Киевской области.
Здесь 28 сентября всех местных «отказников» вынимали из постелей еще до рассвета, свозили в районные отделения милиции и предупреждали: «Если завтра появитесь в Бабьем Яре, можете считать себя вечными отказниками». Особо активных и «зловредных» – Льва Эльберта, Семена Кислика и еще троих – подполковник Ищенко поставил перед выбором: либо через два часа сами уезжаете на неделю за пределы Украины, либо мы отправляем вас в ГУЛАГ сроком лет на десять.
Что касается Бориса Левина, то с ним Ищенко «разобрался» уже без всяких политесов.
В шесть вечера, когда сентябрьские сумерки накрыли Быковню и Инна зажгла свечи на крохотной кухне, Борис, Миша и Мариша сели ужинать. Лицо у Миши было еще в синяках, а лоб залеплен пластырем.
– Барух Ата Адонай Элу эйну… Благословен Ты, Всевышний, Царь вселенной, наградивший нас своими заповедями, подаривший нам этот мир, крышу над головой, еду на столе… – привычно помолился Борис.
– А-а-аминь, – сказал в заключение Миша, после избиения его речь осложнилась заиканием. Вертя вилкой в тарелке с вареными макаронами, он, поколебавшись, спросил: – П-папа, в Киеве д-двести тысяч е-евреев. Почему т-только м-мы хотим уехать в-в Израиль?
– Нет, Миша, – ответил Борис. – Хотят уехать все, просто боятся сказать об этом.
– А т-ты не б-боишься?
– Конечно, боюсь. У нас только мама бесстрашная, – усмехнулся Борис.
Миша удивленно посмотрел на мать, и она сказала:
– Если у нас есть хоть один шанс вырваться отсюда, мы обязаны уехать.
– П-почему?
Инна отложила свою вилку и посмотрела на дочку и сына, решая, имеет ли смысл говорить с ними как со взрослыми. Пластырь на лбу у Миши подсказал ей решение:
– Потому что в сорок первом, когда немцы пришли сюда, все считали, что они лучше
