нужное место – так человек ощупывает пустое гнездо на месте выдернутого лекарем зуба. В моём разуме зияла дыра с рваными краями, непроглядная тьма – там, где раньше были все мои отточенные заклятья.

Видя мое замешательство, грабители заухмылялись. В свете факела блеснул зазубренный нож. В отчаянии я вцепился в кошелек, болтавшийся на поясе, и со всей остававшейся в руках силы отбросил его подальше от себя. Увесистые золотые монеты высыпались и покатились по полу. Какое-то мгновение нападавшие просто стояли и смотрели друг на друга, затем, все как один, развернулись и бросились к месту падения, стараясь выцарапать вожделенные кругляши из разбросанной соломы. Их вожак ощерился на меня, размахнувшись ножом, заколебался, и, выругавшись, присоединился к остальным в поисках добычи.

Я не стал упускать свой шанс; заставляя свои трясущиеся руки и ноги работать, я уполз прочь, держась вдоль стены и огибая углы, пока не достиг входной двери. Каким-то образом я всё же смог подняться на ноги, вывалился в проём и пьяной шатающейся походкой доковылял по причалу до улицы.  Только сейчас со стороны Вороньего Гнезда донеслись негодующие крики – мое исчезновение наконец заметили. Я попытался ускориться, но моя нога соскользнула в грязную сточную канаву. Потеряв равновесие, я упал, больно ударившись о булыжники мостовой, и стремглав покатился вниз по широкой аллее, остановившись только в середине груды тухлой рыбы и прочих объедков. Я замер. Выше по улице, нечеткие силуэты пробежали мимо входа в переулок, их злобные возгласы растворялись в ночи.

Задыхаясь от вони, я выкарабкался из кучи мусора и выпрямился, пытаясь понять, что же произошло. Я потянулся своим естеством, стараясь нащупать магическую субстанцию, пронизывавшую пространство между всеми предметами. Но я был словно слепец, пытающийся нащупать путь онемевшими пальцами. Ничего, и опять ничего. Я мог вспомнить, как творил мощные чары, мог вспомнить то ощущение искрящейся через кончики пальцев силы; но слова, интонации, запутанные пассы – всё это ушло. Я прижал горячий лоб к холодной грязной стене. Неужели я сошёл с ума?

Странное спокойствие овладело мной. Нет, я не сумасшедший.  Что-то другое. Что-то куда хуже. «Ты не можешь дать свою силу мне, но я сам могу её забрать», - так сказал Зет. Каким-то образом он украл мою силу, присвоив себе. Мне снова стало плохо. Вот, оказывается, каково это – быть лишённым.

Словно по своей собственной воле, моя рука поднялась на уровень лица. Ладонь, ранее носившая печать Руны Магии со времен моего посвящения, теперь же была чиста. С обратной стороны появилась татуировка, которую я мельком заметил на руке вора – запутанный узел из острых, угловатых линий. Определенно, этот знак таил в себе мощь, и я смутно осознавал, что где-то уже видел подобные ему. Но где? Я напряг память. Пусть моя магия и покинула меня, все остальные общие знания – философия, математика, история – оставались. Внезапно я вспомнил.

Нетерил. Немногие знали это название, ибо эта древняя империя исчезла тысячелетие назад, поглощённая песками пустыни Анаурок. Сетчатый узор был популярным мотивом в искусстве и магии Нетерила. Теперь я вспомнил, как когда-то читал о гор-кеталах, похитителях магии. Они были бичом тогдашнего государства – знать правила по праву волшебства, и каждый из них боялся гор-кеталов, что могли отнять колдовскую силу – и власть – одним лишь касанием.

Последние частицы головоломки встали на место. В поисках желаемого, Зет каким-то образом наткнулся на тайное знание гор-кеталов, и я превратился в его добычу. Так же, как и воры магии тех времен, он перенял себе мою способность к ней. Жар ярости зверем метался внутри меня, но я заставил её улечься, позволяя мне обдумать сложившуюся ситуацию хладнокровно. Нерушимый закон – для каждого заклятья есть контрзаклятье, отменяющее его.  Должен был быть способ обратить моё изменение, и я должен был оставаться спокоен, если хотел найти его.

Нервный смешок сорвался с моих губ. Ну конечно, вот же он, прямо передо мной! Метка гор-кетала красовалась на моей собственной руке. Теперь я был похитителем. Всё что мне оставалось сделать, это найти Зета и коснуться его – тогда моя магия вернулась бы ко мне. Не то чтобы это было так просто выполнимо, ведь Зет будет настороже, ожидая преследования. Только теперь он ещё и колдун. Всё же, это давало мне надежду, чего мне как раз сейчас не хватало.

Я взглянул на небо. Шар Селуны висел уже прямо над головой. От осознания нового ужаса застыла кровь. Помимо сетчатого узора, другим важнейшим элементом нетерильских искусств была луна. Внезапно я со всей чёткостью понял – как только Селуна спрячется за горизонтом, станет слишком поздно. Если я не найду негодяя до того момента, я останусь таким опустошённым навсегда.

Не медля ни секунды, я поспешил вверх по улице, и далее через лабиринт неосвещённых закоулков. Всё ещё ослабленный, я тем не менее постепенно привыкал к ощущению пустоты внутри себя. Раньше, я даже не обращал внимания на ветхие домишки и грязные дороги в этой части Нового Города. Всегда я проходил по этим улицам без опаски, беспечный в своей уверенности, что аура магии отпугнёт любого. Теперь я чувствовал опасность, притаившуюся за каждым углом. Памятуя о господах из таверны – тех самых, что собирались ограбить меня и перерезать мне горло – я двигался так быстро, как только мог, одновременно обдумывая, как найти Зета.

Впрочем, это оказалось не такой сложной задачей.

Неподалёку, колонна зелёного огня взметнулась к ночному небу. Это могло быть только одна вещь. Заклинание.

Двинувшись на этот сигнал, я вскоре оказался на широкой площади. В центре её стояла высокая бронзовая статуя, памятник какому-то давно забытому правителю города. Она была объята изумрудным пламенем, тяжёлый металл плавился, стекая и брызжа на булыжники, образуя ручейки. Зет развлекался со своей новой игрушкой.

С отвращением окинув взглядом это проявление безответственности, я поторопился дальше. Похоже, мой противник двигался к хребту. Я не мог позволить ему слишком опередить себя.

На пути мне попалась открытая дверь питейного заведения, из которой доносились звуки веселья. Но в музыке крылось пугающее неистовство, а в смехе проскальзывали маниакальные нотки. Я заглянул внутрь. Внутри, мужчины и женщины кружились в безумном танце, дёргаясь, словно марионетки под управлением безумного кукловода. Показные улыбки застыли на их лицах, но в глазах плескался ужас.

Молодая девушка с серым от истощения лицом вихрем пронеслась мимо двери и увидела меня. «Пожалуйста, помогите нам!» - выдохнула она.

Я лишь печально покачал головой – сейчас я