Шрифт:
Закладка:
— Ты разбираешься в людских технологиях!? — удивлённо спросил охотник.
— Я живу около двух тысяч лет, возможно, я в них понимаю больше твоего, — довольным тоном ответил демон.
— Жить так долго, я бы столько не вынес.
— Придётся, ты теперь будешь жить вечно, если тебя не убьёт очередной ангел, а здесь мы для того, чтобы этого не допустить, — кисть демона загорелась чёрным огнём. Крит понял намёк. После боя с ангелом, он захотел использовать силу в полной мере, не теряя рассудка.
— Научишь меня драться с ангелами?
— Ангелами, демонами, со всеми иными существами… я научу тебя контролировать и раскрывать весь потенциал чёрного пламени.
Грегориан развернулся и пошёл вглубь цеха. Дойдя до весьма мощного станка, он начал наводить порядок. Сперва раскинул несколько столов, затем пинком повалил здоровый станок и швырнул его в дальний угол. Около минуты в подобном духе демон расчищал тренировочную площадку. Крит присел на стул, положил ногу на ногу, сложил руки и задумался. Для него было удивительно, что Грегориан хочет научить его контролю демонической сущности. Охотник не мог понять, зачем ему это? «Если тьма полностью поглотит моё сердце и разум, будет гораздо проще. Ведь я буду выполнять любой приказ беспрекословно, не думая, не сожалея. Он силой может склонить меня и заставить отказаться от всего человечного. Может, ты хочешь ещё больше поиздеваться надо мной или в тебе есть капля сострадания, тогда же мне не показалось…» — Крит снова размышлял о своём хозяине. О Грегориане он практически не думал, поначалу его сознание занимали мысли, о тот, кем он стал, затем он думал о Мире, а прошедшую ночь терзался воспоминаниями содеянного. Крит знал, что Грегориан ему очень многого не договаривал, да и правильно, к чему оружию лишняя информация? Кого убить и где он находится — все, что охотник должен был знать. Но Криту потихоньку открывалась другая сторона демонической жизни, а именно то, что они не бесчувственны. Крит решился начать откровенный разговор. Охотник встал и окинул взглядом помещение. В центре цеха образовалось свободное пространство, хоть и не очень большое. Крит перешагнул ящик с инструментами и глянул в закрытое лицо демона.
— Зачем? — отрешенно спросил охотник.
— Что, зачем? — непонимающе ответил демон.
— Зачем ты хочешь обучить меня контролю?
— Так ты дольше мне прослужишь, разве это неочевидно? — спокойно ответил Грегориан.
— Но если я полностью стану демоном, отдамся во власть черного огня, разве это не будет легче для тебя, никаких разговоров, споров и разъяснений — только голое повиновение, — с вызовом сказал Крит.
— Хм, будь по-твоему — с лёгкой злостью произнёс Грегориан. Криту удалось зацепить его и, не давая своему хозяину что-либо предпринять, он продолжил нападение:
— Я ведь не глупый ребёнок, хоть мне и двадцать лет. Жизнь подносила мне разные испытания, которые меня многому научили, в том числе разбираться в людях, — после последней фразы, брови Грегориана приподнялись, но этого Крит, конечно, не увидел и продолжил, — когда в самом начале ты говорил, что мне больше не быть с Мирой, когда ты заставлял меня убивать, угрожая расправой над ней, когда ты посылал меня в храм на эту бойню, я слышал жалость в твоём голосе. Ты сожалеешь о том, что делаешь сам и о том, что заставляешь делать меня. Я ведь прав и чувства тебе не чужды!? — голос охотника был наполнен надеждой. Наступила гнетущая тишина. Грегориан молча смотрел на Крита, то сжимая, то разжимая кулаки. Крит же, сощурив глаза, концентрировал всё внимание на своём хозяине. Он знал, как его хозяин отреагирует на такое заявление. Но Грегориан не заорал на него, не разрубил на части, он просто стоял, обдумывая ответ. Демон несколько раз резко мотнул головой. Тяжело выдохнув, он опустил голову и положил руки на пояс. Напряжение Крита потихоньку рассеялось, и он хотел продолжить, но, ни с того, ни с сего, все его мысли вылетели из головы. Грегориан медленно поднял голову и снял с неё капюшон. Впервые Крит увидел его лицо, а точнее, ужасающую маску, скрывавшую его. Маска была тёмно — серого цвета. На лобовой части вверх торчали три шипа, центральный был длиннее остальных. С висков, огибая линию глаз и носа, опускались металлические полосы. Щёки закрывали пластины. Глаза Грегориана сверкали ядовито — оранжевым светом. Взглянув исподлобья на своего слугу, он заговорил таким же низким, но слегка хрипловатым голосом:
— Жалость.… Это конечно громко сказано. Вы — люди, очень противоречивые создания. Я наблюдал за вашей жизнью более тысячи лет, и для себя определил общие черты человека — слабое и трусливое существо, но некоторые из вас достойны восхищение. Были люди, которые силой духа не уступали ангелам, которые шли на отчаянные поступки. Их сердца не знали страха, они жили ради других. Но всё же, остальная людская чернь губила их, всегда, всегда сильные стороны человеческого духа проигрывали, — Грегориан сейчас говорил с сожалением, а не с призрением к человечеству, — я демон и лишён чувств. То, что ты назвал жалостью, только звучит, как жалость. Мне досадно смотреть, как вы упорно боритесь и проигрываете. Но я поражён тем, что вы продолжаете бороться в самых безвыходных ситуация. Крит (первый раз он назвал его по имени), ты достоин того, чтобы остаться человеком. Ты умер ради другого, при этом потеряв всё и всех. Ты отказывался нести смерть людям, не имея выбора, ты отказываешься стать демоном, хотя уже им стал. Не смотря на всё, ты борешься, хоть и не за что бороться. Это достойно уважения! — казалось, что Грегориан в какой-то степени гордился Критом. Его слова были наполнены удивлением и восхищением.
Охотник же стоял, чуть ли не разинув рот. Уж чего, а такого он никак не ожидал услышать. Грегориан, как ему вначале показалось, уничтожил бы человечество, будь у него на то силы, оказывается, восхищается силой его духа. Похоже не только человек противоречив. Однако Крит поспешно обрадовался, посчитав, что разговорил своего хозяина.
— Почему же в самом начале ты был таким суровым и безжалостным? Зачем прикидывался таким злым демоном? — непонимающе спросил охотник.
— Во-первых, я демон, во-вторых, я не прикидывался, с тобой иначе было нельзя, и, в-третьих, я не изменил своей позиции касательно человечества, — злость постепенно поднималась в груди Грегориана, — борьба людей со злом проиграна, но для тебя ещё не всё кончено, мм? — Крит вопросительно поднял бровь, — хочу испытать твои чувства, если они у тебя ещё остались, думаю, тебе понравится, — Криту стало весьма интересно, так как пока все
