До ресепшен оставалось всего несколько шагов, когда она вдруг замерла в напряженной позе, глядя куда-то в сторону просторного фойе с мягкой мебелью, где сегодня утром ее ожидал сам Матвей. С одного из кресел медленно поднялся Лука и направился прямиком к ним. На нем тоже в кои-то веки были джинсы, футболка и тонкий кожаный пиджак. Лицо как всегда непроницаемо, волосы взъерошены в неповторимом творческом беспорядке, что придавало ему дерзкий более молодежный вид. Кажется, Матвей впервые смотрел на него оценивающим взглядом соперника.

— Ну и что ты тут делаешь? — не без досады поинтересовался Матвей, пожимая руку брата.

— Ты мне нужен сегодня вечером, — безапелляционно заявил тот.

— Интересно, для чего.

— Извини, но это наши личные с тобой дела. Обсудим наедине. — Вновь холодный приказной тон, который не терпел возражений. Уж если Лука что вбил себе в голову, хоть кол на голове теши, все равно настоит на своем. Матвей раздраженно нахмурился.

— Сегодня я никак не могу, — попытался не менее категорично отстоять свои права он. — Пусть дела подождут.

— Они не могут ждать. Наши молодожены приезжают в этот четверг. Нужно кое-что подготовить.

Вот это уже взбесило не на шутку. Какие еще молодожены?! Плевать он на них хотел!

— Я не… — продолжил возмущаться Матвей, но быстро прикрыл рот, видя, как еще больше мрачнеет и без того суровое лицо Луки.

— Как ты думаешь, явился бы я сюда из-за каких-нибудь пустяков? — прорычал тот, давя своим авторитетом.

— Да уж определенно это не пустяк, раз приперся, — уже с нескрываемой злостью проворчал Матвей, искривляя губы в едкой ухмылке. На миг обернувшись, он заметил, что Кристина вся побледнела и затравленно отступила за его плечо, вслушиваясь в их перепалку. Видимо, только и мечтала, как бы сбежать поскорее к себе в номер, боясь, что вдвоем-то они ее точно на что-нибудь уломают. На всякий случай он еще крепче сжал в руке ее прохладные тонкие пальчики, все еще не смиряясь с мыслью, что добычу придется выпустить. Только вот все сейчас шло совсем не так, как он планировал… Лука едва ли бы расположен поразвлечься с этой куколкой, да и ему весь кайф обламывал… Так что Кристина вдруг тоже немного осмелела, бросая украдкой любопытные взгляды на Луку. Хотя нет, это было не любопытство, это был неумело прикрытый интерес женщины к мужчине. Матвей стиснул зубы, но все же выпустил такую желанную женскую ручку. Зацепившись большими пальцами за карманы джинсов и поведя плечами, он натянуто улыбнулся, на несколько секунд устремив задумчивый взгляд в пустоту. — Хочешь поговорить? Давай отойдем, — почти с угрозой проговорил он.

— Это длинный разговор, — и не думал отступать Лука. — Мой автомобиль припаркован в двух шагах от отеля. Ты будешь мне нужен и сегодня, и завтра.

Зависла напряженная пауза, во время которой Лука, наконец, обратил внимание на Кристину, окинув ее беспристрастным оценивающим взглядом. Та поспешно устремила взгляд в пол.

— Ладно. Пошли, раз нужен, — холодно бросил он Луке, подошел к Кристине, завел руку под ее локоны на затылке, слегка сжал их, притягивая к себе ее лицо, и поцеловал ее тем глубоким откровенным поцелуем, на который она меньше всего хотела бы отвечать при Луке. Когда губы Матвея оставили ее в покое, она еще раз поймала беспристрастный взгляд его брата, натянуто улыбнулась краешками губ и пробормотала смущенное «пока», которое больше походило на наивное «спасибо».

— Какого черта? — злобно рявкнул Матвей, схватив брата за плечо и разворачивая его к себе, когда они подходили к черному ауди Луки. — Ты же сказал, что она тебя не интересует!

— В чем дело? — усмехнулся Лука. — У тебя ведь был целый день, чтобы с ней развлечься. Решил поиграть для разнообразия в пай-мальчика, а теперь не доволен?

— Твое-то какое дело? — зарычал молодой человек, действительно злясь на себя за подобный промах, но больше всего — на проницательность старшего брата.

— Да, собственно, до ваших отношений мне не было бы никакого дела, если бы не всплыли некоторые обстоятельства, о которых я и пришел тебе сообщить.

— Ну и?

— Садись, — приказным тоном бросил Лука и обошел автомобиль, чтобы пройти к водительской двери. — Думаешь, мать случайно подсунула нам эту нимфетку? — продолжил он, когда обе дверцы захлопнулись.

— Эээ… Что ты имеешь в виду?

— Я тут выяснил на досуге, кто ее отец… Он прокурор города Москвы. Как тебе такое?

— И? — нахмурившись и все еще не окончательно поверив в услышанное, протянул Матвей.

— Что «и», дубина?! Прокурор города Москвы! Тебе это о чем-нибудь говорит или как? И еще пофантазируй на досуге, на что может пойти такой папаша, если узнает хотя бы о твоих грязных мыслях о его любимой единственной дочурке! Не знаю, что у вас с ней было, но уже того, что было вчера, будет достаточно, чтобы нас с тобой нашли в сточной канаве.

— Но… — смутился и слегка растерялся Матвей, — она даже не упоминала…

— Да. Умная девочка, что не болтает такие вещи, кому ни попадя. Но, если ты помнишь, папой нам все-таки грозила.

— Ну да… и мне что-то лепетала про то, какой он проницательный и как будет на нее сердиться… В любом случае Кристина никогда ему не сознается, — уверенно заявил Матвей, немного успокоившись.

— А кто ее станет спрашивать? Мать напоет ее отцу все, что нужно, если вдруг посчитает, что это будет ей выгодно. Мы ведь порядком ее обобрали по твоей инициативе.

— В таком случае, что бы мы ни сделали, мы по-любому априори виноваты. Это даже развязывает руки, — невольно усмехнулся Матвей.

— Ты что, охренел? — взревел вдруг Лука. — Если ты уже оставил на ее теле хотя бы царапину, будь уверен, что мать об этом узнает, даже если она находится у нее на заднице.

— Я не трогал ее задницу. Пока что… — Матвей несколько натянуто рассмеялся, затем, успокоившись, пробормотал: «Вот сука…» — Ну и… что будем делать? — добавил он.

— Я для этого за тобой и заехал. Для начала нужно выяснить, чего именно она хочет добиться. Также нужно пересмотреть все наши козыри, то есть весь наш компромат на нее. Но учти, что это для подстраховки, а не для нападения… Лишние проблемы нам ни к чему.

— Едва ли ей удалось бы скрыть от прокурора свою судимость за мошенничество. Значит, он должен быть в курсе… Но не могла же она его посвятить в суть всего дела… Тогда пришлось бы выставить наше семейство в слишком неприглядном виде, и отпускать дочку в такую компанию отец бы не стал. Как же я ее ненавижу… — Матвей снова выругался.

— Слушай, я тоже не испытываю к ней особо теплых чувств, но отца она не убивала… у него был рак…

— Серьезно? А на какой стадии его диагностировали, ты забыл? Нормальная жена ни за что бы не пропустила! Он худел полгода!

— Матвей… — Лука положил ладонь брату на плечо. Тот бросил на нее беглый косой взгляд.