Шрифт:
Закладка:
– Я не услышал ответа? – еще более резкий толчок и я кончаю. Ярко. Сильно.
– Дааа… – не могу сдержать громкого стона.
Сильно сжимаю его стенками влагалища. Дрожа всем телом. До сих пор не могу понять, почему его это так задело.
– Хорошая девочка… – на лице довольная улыбка. – А теперь ложись, – не выходя из меня, нажимает рукой на грудную клетку, заставив лечь спиной на стол.
Проводит ладонью между грудей. Ведет по животу. Запрокидывает мои ноги себе на плечи и продолжает сумасшедшие толчки.
Мои стоны сменяются уже всхлипами, вперемешку с тяжелым дыханием.
Быстрым движением Ник берет мои руки и кладет мне на бедра. Фиксирует их вместе с ногами, не давая возможности нормально пошевелиться.
Начинает меня откровенно трахать. На грани боли и потери сознания.
Хрипло стонет. И, кажется, меня сейчас разорвет на части.
Снова в нем будто проснулся дикий зверь.
Но это будоражит мой разум. Сводит с ума. С ним все по-другому. Ярче. Чувственней. Слаще.
Становится невыносимо жарко. Замечаю, как со лба Ника скатывается капля пота.
Сжимаю все еще зафиксированные руки в кулаки от знакомого нарастающего напряжения. Еще чуть-чуть и меня снова накроет.
Громкие звуки соприкосновения наших тел, моих стонов и его хрипов отдаются эхом по всей комнате.
Темп становится сумасшедшим. Напряжение внизу живота невыносимым.
Впиваюсь ногтями в свои же ладони и кончаю с громких стоном.
Кажется, что вот-вот моя душа вылетит из тела.
Через несколько секунд с хриплым стоном Ник следует за мной.
Опускает меня и буквально падает руками по обеим сторонам от меня, приложив влажный лоб к моей груди.
Кладу руки на его затылок, зарываясь в волосы.
Чувствую, как бешено бьется мое сердце.
Оба тяжело дышим, медленно приходя в себя.
Через минуту, Ник поднимает голову, заглянув в мои глаза. И на несколько секунд задерживается, будто о чем-то задумавшись.
Быстро встает, выходя из меня, и я вздрагиваю сжав ноги вместе.
Сажусь и смотрю, как он быстро надев боксеры уже застегивает ширинку брюк.
– Жду тебя на кухне. Я ужасно голодный, – кидает короткий взгляд и подняв рубашку с пола, выходит из кабинета, оставив меня одну в недоумении.
Неужели я что-то сделала не так?
Встаю на дрожащие ноги. Собираю свои вещи и плетусь в ванну.
Быстро принимаю душ и иду к Нику на кухню.
Вокруг витает приятный аромат, и я удивляюсь увидев Ника за плитой.
– Ты умеешь готовить? – спрашиваю, присев на высокий стул.
– Не только умею, но и люблю, – отвечает даже не посмотрев на меня, будто избегает взгляда.
– А я так и не научилась, – смущенно улыбаюсь.
– Что же так?
– Мама пыталась меня научить, но у нее не хватило времени.
– В каком смысле? – кидает короткий взгляд на меня.
Наблюдаю, как ловкими движениями он ворочает пасту с морепродуктами в глубокой сковороде.
– Она погибла в автокатастрофе вместе с моим отцом, когда я была еще подростком. А когда мы с сестрой переехали к бабушке, ей просто было не до этого и готовкой занималась домработница. А после замужества Джон не требовал от меня стоять за плитой. Чаще мы ели вне дома или просто заказывали еду из ресторана.
Ник поднимает взгляд на меня, и я успеваю заметить на его лице странное выражение. Но, выключив плиту, он отворачивается.
Достает из шкафчика две большие тарелки.
Подходит и ставит одну передо мной, а другую рядом для себя.
Он даже не спрашивает, хочу ли я есть. Видимо, он привык, что все должно быть так, как хочет он.
Кладет приборы рядом с тарелкой. А я только любуюсь его движениями по кухне. Никогда не видела мужчину за готовкой. Не думала, что это будет выглядеть так безумно эротично.
Ник накладывает пасту по тарелкам. Ставит по центру уже нарезанный салат, и я удивляюсь, когда он только все успел.
Мне казалось, я не долго была в душе.
– Вина? – отвлекает меня от размышлений его голос.
– Да, пожалуй.
Расставляет бокалы, быстро открывает бутылку и садится рядом со мной, разлив понемногу розового напитка.
Принимаемся за ужин в полной тишине. Каждый погруженный в свои мысли.
Еда оказывается очень вкусной. Как и вино с приятным цветочным ароматом.
– Значит вас с сестрой ставила на ноги бабушка? – наконец-то нарушает тишину Ник.
– Да, – делаю глоток вина.
– И каково это расти без родителей? – смотрит на меня внимательным взглядом своих шоколадных глаз.
Кручу ножку бокала, на секунду задумавшись стоит ли говорить.
– Это будто лишиться части своего сердца. Особенно в таком сознательном возрасте. Краски жизни сразу меркнут. Ты больше не чувствуешь себя наполненным в этом мире. Ты словно оторвавшийся кусок. Если бы не бабушка, я не знаю, как бы пережила их потерю.
Замечаю, как выражение его лица меняется и мелькает тень сочувствия.
– Кажется твоя бабушка отлично справилась.
– Да. Она была моей поддержкой все эти годы.
Повисает секундная пауза и между бровей Ника появляется морщинка.
Отворачивается и начинает собирать тарелки с приборами со стола. Встает и несет их в посудомойку.
–А ты в какой семье вырос? – решаю, что я тоже могу спросить у него о чем-то.
Справившись с посудомойкой, Ник ополаскивает руки в раковине. Выключает воду и вытерев руки полотенцем, так ничего не отвечает. На лице словно непроницаемая маска.
Небрежно кидает полотенце и подходит ко мне.
– Хватит на сегодня разговоров. Я снова хочу оказаться в тебе, – хватает меня за затылок и целует в губы будоражащим все внутри поцелуем.
Сразу отвечаю на поцелуй, прильнув к его рельефному телу. Зарываюсь в его волосы, слегка потянув их и из его груди вырывается сдавленный стон.
Слышу звук своего мобильного из кармана пальто, оставленного в коридоре и отстраняюсь.
– Мне нужно ответить. Вдруг что-то срочное, – пытаюсь восстановить дыхание.
– Валяй, – Ник отпускает меня, нервно проведя рукой по волосам и отходит в сторону.
Быстро иду в коридор и достаю телефон из кармана.
Вижу входящий от Кристи и отвечаю.
– Да, Кристи, – слышу на фоне истеричный детский плач.
– Джулия, ты еще в галерее? – взволнованным голосом Кристи пытается перекричать плачущего Нейтона.
– Да, – приходится соврать. – Что случилось?
– Прости подруга, но Нейтон случайно разбил коллекционную вазу твоей бабушки.
– Ох. Ну что поделать. Ничего страшного. Уверена он сделал это случайно.
Пусть даже ваза была очень дорогой, но это был всего лишь предмет, и я не собиралась ругать его за это.
– Да, но у него сильная истерика. Он
