Археологи исследовали также жилые дома и хозяйственные постройки. Особенно интересным оказалось большое здание с подвалом, выбитым в скале, построенное в III в. до н. э. Рядом с ним находился двор с хранилищами. Было открыто много ям с зернами пшеницы и проса. (Занятию земледелием благоприятствовали плодородные земли. Еще Страбон отмечал плодородие местных почв, дающих возможность собирать богатый урожай[106]. Крыши домов покрывались черепицей. Широко применялась облицовка стен глиной, сверху лощеной и нередко окрашенной. В первых веках нашей эры сооружались небольшие постройки из мелкого рваного камня.

Большую ценность представляют раскрытые археологами остатки мавзолея с погребениями знати[107]. Этот мавзолей, почти квадратный в плане, размером 8,65 X 8,10 м, сохранился на высоту около 3 м. Стены его были выстроены из больших блоков. Особенно тщательно был выложен фасад принятой в греческом строительном искусстве кладкой: плиты клали лицевой и боковой узкой гранью поочередно. Получалась кладка, известная в археологии под термином «кордонами на ребро, плитами на образок». Кладка выложена на глиняном растворе. Здание имело одну дверь в восточной стене. Против двери прослежены остатки каменной лестницы. Внутренность помещения была заполнена массой сырцовой глины, которая должна была предохранить погребения от расхитителей.

При раскрытии мавзолея обнаружено много разновременных погребений. По-видимому, мавзолей использовался в продолжение длительного времени. Самым ранним и основным считается погребение в северо-западном углу, лежавшее в каменном ящике, сложенном из плит и опущенном в специальное углубление, высеченное в скале. В ящике на спине, головой на запад, лежал костяк мужчины с погребальным инвентарем. В ногах найдены два меча, три копья, железный шлем и горит, от которого сохранились кольца для подвешивания, золотые накладные бляхи и железные стрелы. Один меч лежал у пояса. При разборке могилы обнаружено много золотых декоративных бляшек, которые покрывали одежду покойника. Погребение относится ко II–I вв. до н. э.[108] К этому погребению относят четыре конских костяка и скелет собаки, лежавшие на полу в центре мавзолея. Пятый костяк лошади покоился на ступенях лестницы. Вокруг коня лежали обломки чернолаковых и краснолаковых чаш, по-видимому, следы тризны. Рядом с конскими костяками в прямоугольном деревянном гробу лежал костяк мужчины головой на восток. Следующие захоронения производились поверх первоначального погребения. Это были поставленные в несколько рядов деревянные гробы, в которых, нередко на подстилке из войлока, располагались погребения; их оказалось 72. Верхние погребения сохранились очень плохо, гробы сгнили, кости проваливались вниз и смешивались. Многие могилы оказались ограбленными еще в древности, может быть при следующих захоронениях.

Исследователи выделили несколько групп, из которых особенно интересной оказалась восточная группа. Здесь было шесть ярусов гробов. Наиболее важным по значению оказалось погребение богатой женщины, положенной в роскошный деревянный саркофаг, расписанный голубой и розовой краской. При покойной найдено много золотых вещей, по которым погребение можно отнести к первым векам нашей эры[109]. Исследованиями установлено, что основное погребение принадлежало царю и людям, занимавшим высокое общественное положение. К ним следует причислить и женщину в саркофаге.

Материал раскопок позволяет утверждать, что Неаполь Скифский был типичным рабовладельческим городом. По сравнению с Каменским городищем на Днепре, где из ремесел представлена только металлургия, ремесло Неаполя было разнообразнее и существовали более широкие международные связи. Раскопки свидетельствуют о ремесленном производстве керамики, которая обычно дольше всего задерживается на уровне домашнего производства.

Прекрасные ювелирные изделия, найденные в мавзолее, могут быть разделены на две группы. Первая из них содержит античные изделия, вторая — местные, типично скифские. Таким образом, перед нами крупный ремесленный центр.

Торговые связи города были весьма оживленными и охватывали большой круг стран. Продолжались тесные связи с античными городами Крыма. Многие вещи из мавзолея Неаполя были, по-видимому, рассчитаны на сбыт у скифов и изготовлены греческими мастерами, прекрасно знавшими скифские потребности. В качестве примера можно указать на сердоликовый скарабей с головой скифа[110] и на многие золотые изделия. Отдельные украшения заставляют вспомнить кавказские аналогии. Наконец, Западная Европа представлена большим числом кельтских вещей латенской культуры (кельтской), среди которых оружие и фибулы, что свидетельствует о широких связях с Центральной, может быть Западной, Европой. Богато отражены связи с северными степными кочевниками.

Помимо Неаполя Скифского, в степном Крыму известен ряд городищ с остатками ремесленного производства. Таково городище Кермен-Кыр близ Симферополя, где были раскрыты остатки скифской гончарной печи[111]. В отбросах производства там сохранились обломки гончарной посуды, аналогичной найденной в Неаполе.

Страбон, рассказывая о городах Крыма, отмечает некоторые, принадлежавшие скифам. В их числе Палакий и Хаб, построенные скифским царем Скилуром. В настоящее время археологам известно несколько укрепленных скифских поселений и на западном берегу Крыма[112]

В эллинистическую эпоху (III–I вв. до н. э.) Крым в основном был земледельческим краем[113]. Земледельческое население, вероятнее всего, образовалось там в результате оседания разорившихся кочевников и концентрации скота в руках немногочисленной рабовладельческой знати.

Одним из интересных и еще окончательно не решенных вопросов является вопрос об этническом составе населения Крыма в эллинистическую и последующие эпохи.

К востоку от Танаиса

Как помнит читатель, к востоку от Танаиса (Дона) в древности начиналась Азия и там располагалась Азиатская Скифия. По Геродоту, за Доном собственно скифы уже не жили, но на основании типичных скифских вещей, найденных в этих местах, присутствие их отмечается и здесь. Это прежде всего Прикубанье и Центральное Предкавказье. Можно думать, что скифы осели здесь при своем движении в Закавказье, когда они двинулись в поход, вслед за киммерийцами. По-видимому, скифы возвращались из своих походов этим же путем. Здесь часть их осела и смешалась с местными племенами меотов, о которых немало интересных сведений сообщают античные авторы.

В науке не существует единой точки зрения по вопросу, какому народу принадлежали курганы Прикубанья. Часть исследователей приписывает их меотам, другие — скифам. Может быть, причина кроется в том, что курганы Прикубанья исследованы давно и даже по тому времени довольно плохо. Большинство работ было проведено еще тогда, когда методика раскопок не была разработана, а часть курганов вообще раскопана людьми, не имевшими никакого отношения к археологии.

В Прикубанье известны замечательные памятники, в том числе наиболее ранние скифские, с богатым инвентарем. Здесь прежде всего следует отметить курганы около Ульского аула, Келермесские, погребения у станиц Костромской и Воронежской. Около станицы Келермесской в 1904 г. были раскопаны принадлежавшие представителям скифской аристократии курганы. В одном из них[114] под насыпью выше 2 м была открыта яма 10 м в поперечнике и глубиной 2,2 м. Двумя рядами столбов яма разделялась на три части.