Вот только Дакоте об этом не скажешь. Если Монти не убедит ее уйти отсюда, то так они здесь и останутся.

«Этот поразительно эффективный трюк эволюции позволяет юному растущему художнику, Знатоку, выживать в изолированном пространстве долгие годы!»

– Мне нужно изготовить знак, – сказал Кит и хотел было отойти от окна, как вдруг кое-что увидел. Он было решил, что это его Дакота, закутанная в теплую одежду, или Монти, но в это же время его Дакота вместе с Монти показались на улице перед самым «Близнецом рая».

Кит приблизился к окну и распахнул его. Холода он совершенно не чувствовал, а его сердце колотилось так, как не колотилось никогда, даже при нападении роя.

Там, высоко в горах, он заметил человека.

загадочный космонавт

За обедом разговор шел урывками, прерываемый приступами кашля Дакоты.

Впрочем, дело было не только в кашле.

Последние несколько недель лицо Дакоты блестело испариной. Дакота уже не так много времени возилась в саду на крыше, предпочитая отсиживаться у себя в комнате. А по ночам, когда она поднималась в будку, чтобы подоткнуть Киту одеяло, он слышал, с каким трудом дается ей каждый вдох.

– Я за тебя волнуюсь, – сказала Лэйки, констатируя очевидное.

Подавив очередной приступ кашля, Дакота выдавила неубедительное: «Все хорошо», – и, как бы в доказательство своих слов, отправила в рот ложку кукурузы.

Однако дела у Дакоты были вовсе не хороши, потому что мононуклеоз характеризуется, но не ограничивается такими симптомами, как: постоянная утомляемость, поражение зева, лихорадка («Справочник по инфекционным болезням для начинающих» Хамфриса и Говарда, 2006 г.). Мононуклеоз – болезнь, конечно, тяжелая, но не такая, как лимфома Ходжкина, рак лимфатической системы, поражающий лимфоузлы, выводящие из тела чужеродные организмы («Справочник по онкологическим болезням для начинающих» Хамфриса и Говарда, 2008 г.), а ведь это очень важная функция. От мысли, что кровь его Дакоты сейчас кишит инородными организмами, Киту хотелось выйти на главную улицу и, задрав голову к небу, орать во все горло. Если же верить исследованию, которое Кит провел в библиотеке начальной школы Уильяма Тафта, наилучшим сценарием был бы коклюш. (А свое исследование он, увы, проводил, опираясь на труды всего двух человек, страстно желавших познакомить читателя со всевозможными смертельными хворями.) Тем не менее ситуация была из разряда тех, когда надеяться следует на лучшее, а ожидать худшего.

Кит надеялся на коклюш, но готовился к лимфоме Ходжкина.

– События утра, – напомнила Лэйки, спеша сменить тему.

Схватила бронзовое яблоко и кратко отчиталась о стрельбе по мишеням, что было, мягко говоря, необычно, ведь говорить от нее не требовали.

«Она волнуется, как и я», – понял Кит.

Закончив, Лэйки передала яблоко Монти.

– Мне есть что рассказать, но вам этого лучше не слышать.

– Нет, говори, – сказала Дакота.

– Правда?

– Мы никуда не уйдем, – напомнила она, сдерживая кашель. – Но ты говори, говори.

Монти, следовало отдать ему должное, был немногословен. Он рассказал, что проделал вычисления и узнал точное расположение островов Шолс[12]. Добраться до них будет сложно, но можно.

– Острова Шолс? – переспросил Кит.

– Безопасная зона в архипелаге, который называется островами Шолс. – Монти обернулся к Дакоте. – За достоверность не поручусь, но я слышал много записей и пустышку узнал бы сразу. Это убежище – оно максимально приближено к жизни до ПО. Голосую за то, чтобы собраться и идти туда, когда поправишься.

– Не будет голосования, – ответила Дакота.

Монти посмотрел на сестру, затем на Кита. Ему не нужно было ничего говорить, его слова будто повисли над столом жирным вопросительным знаком: «А если бы мы голосовали, то к чему бы пришли?»

Кит, разумеется, встал бы на сторону своей Дакоты. Монти это знал, и потому, даже если Лэйки займет его сторону, голоса разделятся поровну.

«А если я проголосую за него? – подумал Кит. – За то, чтобы следовать за бризом?»

Тишину нарушил приступ кашля Дакоты. Она подалась вперед и, забрав у Монти яблоко, передала его Киту.

– Ладно. – Кит положил яблоко на стол рядом с тарелкой, утер губы салфеткой и откашлялся. – «Космопес и компьютер» номер шестьсот тридцать два получились вроде хорошо. А еще я сегодня кое-кого видел.

Какое бы напряжение ни царило в тот день за столом, время, отведенное на речь Кита, только что утроилось. Дакота отложила вилку и спросила:

– В каком смысле, дорогой?

– Перед самым комендантским часом. Я стоял у окна. Мне нравится смотреть на горы. Размышлять о ветре и Пределе.

– О чем? – спросил Монти.

– Тс-с. – Лэйки улыбнулась ему. – Продолжай.

– Я кое-что видел. Точнее, кое-кого. В лесу. – Из-под стула Кит достал книгу и вспомнил, как его потрясло появление другого человека в горах. Однако потрясение переросло в нечто иное, когда ему показалось, что этого человека он уже где-то видел. В библиотеке, в секции для самых маленьких, он отыскал книжку с картинками, которая называлась «Ты полетишь на Луну»[13]. Она вышла в 1959 году, за десять лет до первой высадки на Луну, поэтому авторы понятия не имели, на что она будет похожа и как пройдет.

– Человек, которого я видел, носил маску. Или, скорее, шлем. А еще скафандр и перчатки. – Кит открыл книгу, где на первой странице была наивная и смешная иллюстрация с двумя летящими по воздуху людьми в скафандрах. – Костюм вроде этого. Только более облегающий. В черно-серой палитре.

Кит и хотел, чтобы ему поверили, и боялся этого, ведь тогда получится, что он правда видел нечто чрезвычайно необъяснимое.

– То есть ты видел… типа космонавта? – прошептал Монти.

– Типа да, – ответил Кит. – Но не такого… раздутого.

Всякий раз, закончив очередную картину, Кит оценивал ее: разглядывал, определяя значимость. До сих пор он даже не задумывался, что чувствует при этом.

Не успел никто ничего сказать, как Дакота резко и неуклюже встала, задев стол. И уставилась прямо в черноту высокого потолка.

– Посмотрите, – сказала она, однако света свечи не хватало, поэтому смотреть пришлось в пустоту. – Что это? – спросила Дакота. – Похоже на… круг. Взгляните на него. Что за прелесть.

И с этими словами она рухнула на пол.