Шрифт:
Закладка:
– Извини, малышка, шанс упущен. У меня нет сейчас настроения продолжать! – оскалился в ехидной улыбке, нависая надо мной, словно скала.
– Ты – скотина! Какой-то мужик не выпустил меня за ворота дома, будто какую-то преступницу!
– Хотя знаешь, я передумал. Согласен немного покувыркаться, – продолжал нести чушь, будто не слыша моих слов.
От его взгляда и близости мне стало не по себе, и я поняла, что погорячился. Нельзя было так поступать, ведь Влад больной! Он неадекватный человек, а я сама к нему припёрлась, да еще и руки распустила.
– Я хочу немедленно покинуть этот дом вместе с сыном, – прошептала, когда наши с Владиславом губы почти соприкоснулись.
– Нет. Если хочешь уйти, я прикажу, и тебя без проблем отпустят, но без ребёнка, – сказал и упёрся ладонями о стену прямо возле моего лица, заставляя ощущать себя пойманной в ловушку.
– Зачем тебе Антон? Прошу…
– Антон мой сын… – с нескрываемым сожалением выдохнул мужчина и отошёл.
– Что? Ты совсем умом тронулся? – не смогла сдержать истеричного смеха, но внутри что-то екнуло, и где-то в недрах моей души начиналась разгораться паника.
– Ты была великолепна тогда, хотя я думал, поймёшь, что это не Кирилл. А может ты догадалась, просто не смогла остановиться? – ехидно хохотнул Влад и снова плюхнулся на постель.
– Я тебе не верю…
Я ему поверила, сразу! Потому что я много раз потом занималась любовью с Кириллом и сразу ощутила разницу, но гнала от себя эти мысли, заставила себя поверить в то, что это просто моё больное воображение.
– К тому же это не доказывает, что ты отец. Кирилл…
– Кирилл был бесплоден. А я нет…
– За что ты так с нами? – прошептала и спустилась медленно по стене на корточки. Теперь я чувствовала себя предательницей, грязной продажный шлюхой, которой попользовались и выбросили.
– Это ради вашего драгоценного семейного счастья, которого вы так хотели.
– Ты – чудовище! Ты… я ненавижу тебя! – прошептала и, захлёбываясь слезами, выбежала из комнаты.
Хотелось выброситься в окно, но я всего лишь упала на когда-то нашу с Кириллом кровать и снова почти умирала от щемящей внутри боли.
За что?..
Старалась не встречаться с Владом, и мне это удавалось. Мы не виделись почти неделю, и я немного успокоилась, ну насколько это возможно в моем положении. Мне было тяжело смириться с тем, что я узнала, но ещё тяжелее было от того, что в глубине души знала, что тогда мне действительно очень понравилось. Что с той самой ночи, когда он воспользовался мной как последняя скотина, я стала понимать, что Кирилла мне мало, что больше я не получала того удовлетворения, как раньше. Окончательно запуталась, и все перемешалось в голове. Безумно тосковала по мужу, но в то де время не могла выбросить из головы мысли о Владе. Вспоминала, как трепетало и дрожало тело от страха тело, тогда в его спальне, когда он усадил меня на колени перед собой, и ненавидела себя за это.
– Он не такой ужасный, каким хочет казаться, – грустно выдохнула Екатерина, когда я помогала ей принять ванну.
– Он здесь уже три недели. Сколько раз он навещал Вас? – спросила, стараясь сдержать бурю негатива.
– Мне неважно сколько раз он ко мне зашёл. Я знаю, что он любит меня, и мне этого достаточно, тем более после… – голос женщины дрогнул, и она замолчала, смахнув со щёк слезы.
– Прошу, не надо. Вам нельзя нервничать, и я тоже устала плакать, – тихо сказала и укутала старушку в махровый халат. – Идемте. Отдохните еще немного, а после я вывезу Вас на прогулку и ничего не хочу слышать против.
Екатерина кивнула и закрыла глаза. Я погладила её по морщинистой щеке и пошла к выходу.
– Попробуй простить его… – неожиданно бросила мне в след Екатерина.
– Я постараюсь… – ответила, но сама не могла в это поверить.
Как можно простить столь ужасное поведение?! Столь низкий и отвратительный поступок? Дело даже не во мне, а в Кирилле, ведь он так любил брата, так верил ему, а он…
Даша гуляла с Антоном в саду, а я занималась приготовлением обеда. Пока крошила лук, разрешила себе снова поплакать, но моё уединение прервал стальной голос Влада. Он стоял, облокотившись о дверной косяк, и сверлил меня взглядом.
– Любишь плакать? – недовольно бросил он.
– Я тебя не заметила. Не твоё дело. Чего тебе? – также холодно ответила и поспешила утереть слезы.
– Да ничего. Хотел узнать, что на обед, – пожал плечами и подошёл к столу, где я крошила овощи на борщ.
– Ты разве будешь обедать дома? – спросила, не сумев скрыть разочарования в голосе.
– Если ты не отравишь меня, то я бы попробовал твою стряпню… – заглядывая в кастрюлю, где варился бульон, ответил и, закрыв глаза, вдохнул пряный аромат. – Няня часто нам готовила сама. Я давно отвык от подобной еды, в основном в ресторанах питаюсь.
– Я не собираюсь травить тебя, – вырвав крышку из рук мужчины, ответила и закрыла кастрюлю. – Обед через 1.5 часа.
– Хорошо. Завтра будут готовы бумаги. Надеюсь, ты все спокойно подпишешь, без лишних истерик и скандалов.
– А как же Антон? Как же Екатерина? В тебе есть хоть капля сострадания? – отшвырнула нож в сторону и, сложив руки на груди, посмотрела на Влада.
Сердце отбивало чечётку, и тело немного потряхивало, ведь я не знала, что можно ожидать от этого человека.
– Если захочешь, сможешь остаться здесь. Я оплачу все расходы и зарплату новой прислуге. Не хочу, чтобы пацан был обделен материнской любовью. Я не намерен кому-либо сообщать о своём отцовстве, поэтому советую и тебе держать язык за зубами.
– Спасибо и на этом, – выдохнула и немного расслабилась.
Больше всего я боялась, что Влад захочет признать Антона, как своего сына. Я не знала, как смогу смотреть Екатерине в глаза, если она узнает правду, ведь если подумать, то я сама отдалась ему, не отличила любимого мужчину от совершенно чужого человека.
– Ты любила его? – вдруг спросил Влад, когда практически вышел из кухни, и в его голосе я услышала некую обиду и даже боль.
– Очень. Его невозможно было не любить, – ответила я честно.
– Да, ты права… – дверь хлопнула и я, наконец, смогла выдохнуть с облегчением.
Всё тело было натянуто, как струна в присутствии мужчины, и больше всего пугало то,
