— Сяньшэн, это была всего лишь шутка. Достаточно резни. Мы с радостью поработаем на тебя.

— Конечно поработаете. Но теперь за вашу работу я заплачу не двадцать миллионов йен, а пятнадцать, — сказал Огнёв.

— А как же…? — выдавил из себя Тонг, покосившись на сумки, в которых виднелись драгоценные камни и слитки золота.

— Тебя что-то не устраивает? — спросил Огнёв и уткнулся лбом в лоб Тонга, отчего смрадное дыхание стало просто нестерпимым. Тонга начало подташнивать.

— Нет. Нет. Всё в порядке. Отзовите своих… — старший брат замялся, не зная, как назвать этих монстров так, чтобы не обидеть их хозяина. — Своих чудесных друзей.

Илья оскалился и щёлкнул пальцем. В следующую секунду изменённые чудовища исчезли, продемонстрировав Чжан Тонгу потери. Не прошло и минуты, а три тысячи его воинов были повержены. Изломанные тела, обожженные, обращенные в лёд, разорванные на куски — валялись повсюду. Белоснежная плитка превратилась в чашу, заполненную морем крови.

От такого зрелища Тонг нервно сглотнул. Подобную резню он видел лишь однажды. В детстве его отец служил императору и повёл армию против Японии. В столкновении участвовало по десять тысяч бойцов с каждой стороны, и всего за час на поле боя осталось восемь тысяч трупов. Но то сражение длилось часы! А здесь секунды!

От осознания того, какое чудовище стоит перед ним, по спине старшего брата пробежала дрожь. Дрожь усилилась, когда среди покойников он заметил тело Кима. Его разрубили на четыре части. В этот момент Чжан Тонг проклял его «чёртов ублюдок! Сам вляпался в неприятности и сбежал в загробный мир, оставив меня разгребать эту кашу?». В каком-то смысле так оно и было.

Приосанившись, Тонг поднял вверх руку и закричал:

— Союз Бамбука! Вы прошли проверку на верность! — он не мог сказать иного, ведь иначе все бы поняли, что лидер Союза прогнулся под чужака. Поэтому решил всё вывернуть в свою пользу. — Оставшиеся в живых получат тройное жалование! Прошу любить и жаловать, наш наниматель… — Тонг замялся и посмотрел на Огнёва. — Эммм… Как я могу обращаться к вам, сяньшэн?

— Огнёв Илья Максимович.

Услышав имя своего нанимателя, Чжан Тонг понял. Вот и закончилась его свобода. Хорошо если удастся выбраться живым из цепких лап этого калеки.

* * *

Мы шли по шумным улочкам Саппоро. Местные жители пялились на меня и Квазара, и их интерес был понятен. Гайдзины заявились в их город, а ещё козлёнок идёт за мальчишкой, словно собачонка, и трётся о ноги. Дрессированных козлов тут явно никто не видал. Да и я хотел бы знать, как Квазар смог так быстро обучить козлёнка.

По дороге встретили пару книжных магазинов. Квазар порывался туда завалиться, но я его остановил. Тогда эта обиженка достала мобилет и написала в общий чат:

Квазар: Дубровский не поддерживает моё стремление к развитию «грустный смайлик».

Антип: Он тебе качалку построил, а ты всё ноешь. Жаба ненасытная.

Гантулга: Ага, совсем со своими книжками с ума сошел. Наркоман.

Юлия: Чего вы на бедную лягушку накинулись! Вам бы самим не мешало книжки почитать!

Оболенский: Какого чёрта тут происходит, и кто такой Квазар?

Дубровский: Забей. Я вас позже познакомлю.

Львов: Виктор верен себе. Сплошные секреты «возмущённый смайлик».

Картаполов: И это хорошо. А то Гриша эти секреты уже бы давно разболтал «ржущий смайлик».

Оболенский: Эй! Да вы охренели⁈ Надёжнее меня человека не найти!

Любава: Не обижайте Гришечку!

Оболенский: Любавушка, хоть ты меня поддерживаешь. Когда мы снова встретимся?

Львов: Началось… «вздыхающий смайлик».

Квазар: Я требую, чтобы мне купили книги!

Улыбнувшись, я убрал мобилет и подмигнул лягухе.

— Да купим мы тебе пару книг. Купим. Уж без сувениров домой не уедешь точно.

— Квупим монографию про период Квамаквура? — разинув рот, спросил Квазар.

— Если заткнёшься, то заодно купим и про период Эдо. Там Токугава не слабо разгулялся. Есть над чем задуматься после прочтения.

— О! Дубровский-доно — знаток Японской истории, — похлопал в ладоши Ода, одарив меня уважительным взглядом.

— Не сказать, что знаток, а так. Что-то видел левым глазом, что-то слышал правым ухом. Кстати, лягушатина. Опасайся связываться с Одой. Он с виду выглядит щуплым. А по факту вырос в стране, где тысячу лет шла война. Представляешь, какие здесь воины?

— Ода — друг. Я не собираюсь с ним драться… — сказал Квазар и на секунду завис, увидев вывеску. — А что такое «додзё кваратэ-до»?

— «Каратэ-до» — это название одного из популярных направлений боевых искусств Японии. Так называемый «путь пустой руки». То есть сражение ведётся исключительно с использованием собственного тела, — пояснил Ода, не поворачивая головы, и мы пошли дальше.

Лишь через пару кварталов я понял, что Квазара нигде нет.

— Ода! Твою мать. Это ты попросил взять его с собой. Ну и где теперь его искать? — отчитал я самурая и услышал, как вдалеке поднялся громкий гул сотен глоток. — Да ё-моё. Надо было вас оставить в Дубровке.

— У-у-у, — запротестовал Киба и ткнул носом меня в руку.

— Да, дружок, только ты себя хорошо ведёшь. Идём, найдём зеленомордого, пока он не натворил дел.

Мы рванули назад. Оказалось, что вопли раздавались из додзё, у стен которого сидел десяток крепких парней в белых кимоно. Парни сидели не по своей воле. У некоторых были выбиты зубы, а у парочки оказались сломаны носы. Рядом с бедолагами скакакл козлик нашего лягушенка, радостно стуча копытами по каменным ступеням.

Тяжело вздохнув, я ворвался внутрь додзё и увидел чудесную картину. В окружении учеников, носивших кимоно с красными, синими, фиолетовыми, желтыми и прочими поясами, стоял маленький мальчик Тимур. Точнее, там была огромная мускулистая жаба, но все его воспринимали как мелкого русского пацана.

Напротив Тимурки расположился мужчина лет сорока. Косточки на кулаках деформированы, образовав собой огромные наросты, больше похожие на панцирь черепахи. Это говорило о том, что он десятилетия напролёт околачивал груши, превратив поверхность кулака в кусок стали.

У мужчины имелся чёрный пояс, спокойный взгляд и явно стальные нервы. Ведь он никак не реагировал на то, что Квазар только что надрал задницы его ученикам.

— Сопляк. С какой целью ты ворвался в додзё и избил моих учеников? — ровным голосом спросил мужчина, убрав руки за спину.

— Так они меня не вкусквали. Я хотел посмотреть, что таквое кваратэ, — пояснил Квазар, сверля собеседника взглядом.

— У