— Да что делать- опять два миллиона готовить. — хохотнул старший Даркенов- Ну-ка, подложи гостю элеша* — велел он жене.

— Так ты в школе — главный хулиган, Турал? — перевел я взгляд на парня, которого знал ещё совсем мальчишкой. Тот упрямо качнул головой:

— Не я. Просто….там…Там всё сложно. — не решился рассказать правду.

— " Просто всё сложно"- передразнил его отец- Ну точно, девочка какая замешана, а? Иначе бы не сидел красный как помидор.

Фахрие неодобрительно поглядела на мужа. " Арман, хватит. Дай мальчикам поесть". Тот криво усмехнулся, но спорить не стал.

Спустя некоторое время Фахрие убрала со стола, чтобы принести сладкое и чай. В доме Даркеновых прислуги достаточно, но для самых дорогих гостей и родни всегда негласно действует правило (опять эти правила!) — " только сама хозяйка". Она и приготовит (многие, естественно, заказывают или диктуют повару, что сделать, а выдают за свои шедевры), и подаст, и следить будет, чтобы тарелки гостей были полные.

— Ну, что. Пойдем, поговорим? — предложил Даркенов, вставая из-за стола.

— Да. — согласился, прекрасно понимая, зачем меня позвал Даркенов. В последние годы он был единственным связующим звеном между мной и отцом.

Я поблагодарил вошедшую с подносом сладкой выпечки Фахрие за ужин. Та немного посокрушалась в ответ, что не попробовал сладкое. " Фигуру бережет"- поддел Арман, но Фахрие приняла за чистую монету. Для нее любой, кто хоть ходил в спортзал и имел хоть небольшой рельеф тела, был спортсменом и качком. Поэтому женщина понимающе покачала головой, и прошла мимо нас, в столовую.

* * *

— Давай не будем тратить время, — усмехнулся я, видя, как Арман задумался, чтобы подобрать верные слова. Раньше его функцию исполняла мать, но она, в силу женской эмоциональности, часто выводила из себя то одну, то другую сторону. А чаще всего накручивала саму себя. Поэтому я запретил ей говорить со мной об отце и всем, что с ним связано. Отрекся от сына? Так тому и быть, его выбор. Я никогда не говорил, что у меня нет отца или же он плохой, не такой, как бы я хотел. А вот он в мою сторону выдал подобное почти дословно. Ок, без проблем — человек уже в возрасте, сердце слабое. Я самоустранился, чтобы не доводить его своим поведением. Вернее, тем, что он не соответствовало его желаниям.

— Ну зачем ты так? — попенял мне Арман- Ты ведь знаешь, он тебя любит.

Я скучающе прошёлся пальцами по деревянному подлокотнику кресла, выполненного в старинном стиле. Всё это " цыганское барокко"- ещё один " маячок", напоминание о моих корнях. У нас такое до сих пор в ходу- интерьер в стиле " я и сам своего рода король". Тяжёлые портьеры с вензелями и узорами, мебель в дворцовом стиле, как можно больше вычурных элементов декора, позолота, отделка из дерева и тому подобное. Наверно, поэтому мой дом полностью в современном стиле. Минимализм, мать его!

— Обожает. Он и инвалидом меня чуть не оставил тогда исключительно из-за любви? — напомнил Арману былое, хоть и не любил об этом вспоминать. Да и ответ знал наперед. И Арман не разочаровал:

— Это давно было, да и сейчас он сожалеет, поверь. Но и ты виноват не меньше — ты опозорил его перед всеми, рассорил с другом детства. Если бы не Дамир, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. Ты же понимаешь, как унизил дочку Мусаевых? Столько лет была помолвлена, всем отказывали, а потом жених отказался. Да ещё ты же почти всё время в другой стране жил. Естественно, все решили, что ты узнал о ней что-то плохое, поэтому и отказался жениться. Ты представляешь, каково было самой Жаным? Её родителям?

Хитрый старый лис Даркенов умел красиво говорить, тут не поспоришь. Хоть и сам был не без греха, а вызвать угрызения совести у собеседника мог в считанные минуты. Да, он прав. Я поступил как скотина по отношению к самой девушке, сейчас- моей невестке, жене среднего брата, Дамира. И к её семье. Но я уверен в одном- что поступил бы гораздо хуже, согласившись на ней жениться. Потому что испортил бы тем самым жизнь и ей, и себе. Я не такой, как мои братья, как родные. Часто чувствовал себя белой вороной там, на родине. Только дед мог понять меня, хоть и не разделял моего видения мира, но понимал, защищал как мог. Вот и в тот черный для нашей семьи день именно благодаря ему я остался жив, именно он прекратил избиение, спас. Так что моим вторым днем рождения я обязан старому Бахтияру.

— Что он хочет? — поднял ничего не выражающий взгляд на Даркенова. Тот нахмурился:

.-У Дамира не все хорошо…с женой. Ты же знаешь, он любил другую девушку. Хоть договоренности не было с её семьёй, но он планировал… — не упустил шанса снова воззвать к моей совести Даркенов- Теперь и бизнес не на кого оставить, Ренат совсем ещё мальчишка. Ты здесь.

— Отец, вроде бы, ещё пару десятков лет проживет прекрасно, как считаешь? Да и у него — не королевство, чтобы думать, кто у руля встанет — едко вернул ему издевку. Арман печально покачал головой:

— Молодые вы. Оттого и глупые- годы знаешь, как быстро летят? Это кажется, что впереди столько лет в запасе, а оглянуться не успеешь — и все, седой и немощный. Да и просто отец хотел бы тебя увидеть.

По странному выражению, мелькнувшему на лице Даркенова, и не менее странному сообщению, что спустя столько лет, именно сейчас, отец вдруг резко захотел помириться, понял- что-то здесь не так.

— Чего он хочет? Скажи сразу, не юли. Какие свои интересы он преследует на этот раз?

Даркенов поморщился, но ответил честно:

— Он хочет женить тебя на дочке Дарджиева. Она…Ты видел её, она когда-то училась здесь. Говорят, все уши отцу прожужжала о тебе, вернувшись.

Ясно. Отец узнал, что я женюсь. И понял, что козырь уплывает из рук. Ничуть не изменился. Дамира уже не женить. Ренат ещё маленький. Остаюсь я, естественно, лучший вариант для избалованной и тупой как пробка Мары Дарджиевой. Я знал ее поверхностно, виделись пару раз. Но и их мне хватило, чтобы составить мнение. Вторая Оксана, только с налетом национального колорита. И богатый влиятельный папаша имеется, и эгоистичная, и ограниченная. По сравнению с Марой " Окси" даже лучший вариант — хоть целеустремленная, правда, цели у нее так