– Спасибо! Персики я обожаю! – сказала и замолчала, судорожно вспоминая, любила ли персики Ираидала.

– Это мы знаем! – рассмеялись вокруг. – Поправляйтесь, госпожа. Мы молим пламя за вас и за счастье в вашей судьбе.

Вернувшись обратно, я увидела нескольких мужчин в чёрной форме у своей двери и одну из служанок майриме. Здесь же оказались и два евнуха. Видно тоже из тех, кто прислуживал матери омана. Один из тех, мужчин. что были в форме, поклонился.

– Моё имя Таргос. Я старший сотни охраны внутреннего порядка. Мы прибыли, чтобы приступить к поискам покушавшегося на вашу жизнь, чтобы привести в исполнение вашу волю. – Представился он.

– Простите, что заставила вас ждать. Нас не предупредили, что вы сегодня прибудете. – Начала я, и было видно, что мужчине приятны мои слова, хоть он и пытается скрыть своё удивление.– Проходите. Фарли, Гульниза принесите, пожалуйста, закуски с кухни.

После того, как мужчины получили по чашке горячего чая и смогли слегка перекусить, началась беседа, точнее мягкий допрос.

– Госпожу уже несколько дней мучила то ли изжога, то ли тошнота. Она спасалась соком граната. – Описывала события того дня Фарли. – Гульниза заподозрила, что госпожа в положении. Снова. И собиралась позвать врачей. А я передала на кухню приказ принести сока госпоже и ушла в прачечные. На завтра планировался отъезд омана, и нужно было подготовить платье госпожи. Потом прибежала Гульниза с криком, что госпоже очень плохо. Я прибежала в комнату. Госпожа корчилась от боли и плакала. Лекарь сказал, что она беременна. И что, похоже, её отравили. Я попыталась сообщить господину, но он меня вышвырнул из своей комнаты и запретил его беспокоить.

– Вы обвиняете господина? – возмутилась служанка майриме.

– Да! – вдруг полыхнула взглядом милая и улыбчивая Фарли.– Он обязан был защитить госпожу и малыша, а не...

– Может твоя госпожа сама чего съела? – перебила её противная баба.

– Скажите, с какой целью вы здесь находитесь? – спросила я её. – О событиях вы явно ничего не знаете. Перебиваете, пытаетесь всех перекричать, навязываете свою точку зрения, что никто ни в чём не виноват. Да, оман виноват! И он был обязан обеспечить уход, заботу и безопасность даже просто мне! Особенно, как только появились первые подозрения о беременности. То, что злоумышленник смог осуществить свои намерения, целиком и полностью вина омана. Можете так, и передать тем, кто вас сюда послал. И можете идти, не стоит допускать, чтобы ваши госпожи нервничали и долго ждали новостей.

– Я... Как же... – видимо от меня этого никто не ждал вообще.

– Тебе не понятно? Что ж скажу привычным для тебя языком. – Видно раньше я отпора никому не давала, поэтому, что со мной такой делать никто не знал. – Пошла вон!

Рявкнула я в лучших традициях Ивана Васильевича.

– На вот, молочка тёплого попей. – Смеясь, подала мне чашку матушка Вали́. – А то горло першить начнёт с непривычки. Наконец-то голос прорезался. Я прибыла уже ночью. Ребенка спасать было поздно. Его уже не было. Еле кровотечение остановила. В кувшине гранатовый сок стал сине-фиолетовым. Так бывает, когда в него добавляют сок или отвар плодов оварка. Это сильный яд, открывающий кровотечения. Если его совсем слабо развести, то женщины его пьют, чтобы не забеременеть или скинуть нежеланного ребёнка. Кувшин я закрыла крышкой и запечатала воском. Так что можете проверять, сколько дней стоит, и что в нём.

– Кто-то знает о том, что вы сохранили сок? – спросил Таргос.

– Что ты, милый? Я же ещё жива. Пойдём, покажу, где спрятала. – Она встала, и в сопровождении Таргоса и двух его спутников зашла в гардеробную. Откуда вышла пару минут спустя. У идущего за ней Таргоса, в руках был тот самый кувшин.

– Мы не будем вас дольше беспокоить, госпожа. Если понадобиться я предупрежу вас о встрече и задам возникшие вопросы. Но сейчас, как мне кажется, осталось только найти, кто и кому передавал этот кувшин. – Сказал он мне.

Я проводила его и спутников до дверей, с удивлением обнаружив толпу слуг рядом со своей комнатой. Кажется про кувшин, и то, что яд в нём сохранился, через час уже знали даже мыши в подвале дворца.

Желающие сказать мне гадость или понасмешничать разом пропали. Никто даже ни разу не высмеял мои утренние занятия с детьми.

На встречу со мной строитель пришёл не один. С ним пришли и старшие тех районов города, где располагались площади.

– Госпожа, поймите, сейчас плохо, но хоть порядок. А разворотите вы две площади, а деньги на доделки где брать? И будет плохо, но ещё и бардак. – Опасались они.

– Вы ведь в курсе, что недавно на меня было совершенно покушение? За это, как мне сказали, упущение, мне выплатили своеобразную компенсацию в шестьсот монет. Именно на эти деньги и будут возводиться фонтаны.– Хотела я их успокоить, но они только смотрели на меня с непонятным выражением на лицах.

– То есть вы на фонтаны свои смертные пускаете? – тихо спросил один из них.

– Пусть хоть на дело пойдут. – Ответила я, внимательно просматривая сметы.

Работы на площадях начались в тот же день. А вечером Фарли и Гульниза начали раскройку подаренного майриме бархата под мои задумки.

Мир огня.

Империя Тер-ли-Осан.

Мертихаят. Столица империи.

Полигон бессмертных.

– Зачем ты связался со всем этим, Азуф? – спросил меня старый друг, переживший как и я, множество боёв.

– А ты не понимаешь? – мы стояли на небольшом холме, с которого отлично было видно тренировочный полигон, на котором сейчас занималась лари Ираидала со своими детьми. Упрямая!

– Нет. Не понимаю я эту дурь. Чего ради возиться с бабой и двумя сопляками, которые никакого отношения к корпусу не имеют, и иметь никогда не будут.– Высказал мне друг.

– Алир, ты хороший воин, но не можешь смотреть даже на шаг вперёд. Поэтому я мастер, а ты старшина. – Вздохнул я. – Первый наследник распустил гарем, поисками лари не занимается. А наш император уже стар. Сколько ему ещё осталось? Двадцать лет, самое большее. А у омана два крылатых мальца. Старший сидит безвылазно в комнате, часто болеет. Какова вероятность, что Барлик останется единственным наследником? А потом потеснит на троне и отца?

– Наследником, чьим наставником был мастер бессмертных... – начало доходить до Алира.

– Именно. Бессмертные и так у него в кумирах и примерах для подражания ходят, а после того, как мы протянули руку помощи ему, его сестре и матери, и подавно. – Улыбнулся я, видя, как упавший с бревна будущий наследник вытер пот рукавом и снова упорно лез на бревно. – Его мать, содержит несколько кверхов, строит фонтаны в городе на свои деньги, спасая жителей и торговцев от жары. Пройдёт пару лет, и она будет любимицей народа. А её сын и дочь станут приемниками этой народной любви. Кого захотят видеть на троне? Похотливого козла, который только и может, что воевать да увеличивать свой гарем или сына лари, что стала обережным пламенем, для тех бессмертных, кто не может позаботиться о себе, той лари, что отдала последние деньги на фонтаны, что будут поить весь центр города? А этот мальчик уже сейчас по духу наш, бессмертный! Мы просто воспитаем из него воина в традициях корпуса. И сестра, за руку которой через десять лет начнутся серьёзные споры, получившая в защиту наше мастерство. Принимая их в ученики, мы намертво связываем себя с будущим престолом империи! Уже не просто обязанные гибнуть по приказу, добывая оману победу. А члены одного братства с правителем! Подожди, мы ещё пару лет спустя примем мальца в корпус, придумаем красивую церемонию с присягой и взаимными клятвами в верности. И проведем на площади, что сейчас украшает его мать.