Шрифт:
Закладка:
— Что же касается полиформов, то здесь все не так просто, — закончив с одним вопросом, перешла к следующему пункту Лорана. — Ты же мало что знаешь о них, не так ли?
— Совсем ничего не знаю, — согласно кивнула Анастасия, очень внимательно слушая эльфийку. — Хотя… Мне известно, что эльфы их ненавидят и готовы на все, чтобы уничтожить полиморфов. А еще те могут менять свою внешность. Ах, да. Еще когда-то вы с ними воевали.
— Так я и думала, — тяжело вздохнула Лорана. — Трудно будет пояснить, но попытаюсь вкратце ввести тебя в курс дела. Начнем мы, пожалуй, с войны. Да. В далеком прошлом мы действительно воевали против полиморфов. Все потому, что они решили захватить весь мир. Или точнее, взять его под свой контроль.
— Но зачем? — искренне удивилась Анастасия.
— Зачем — вопрос неправильный, — хмыкнула Лорана. — Правильнее спросить «почему». Почему они, обладая такими силами, сразу не попытались захватить и поработить остальных. Впрочем, ответ на оба вопроса одинаковый. И он даже не один. Просто, до того как среди полиморфов не родился один амбициозный разумный, они даже не задумывались о подобной возможности. Им и так жилось вполне неплохо. Но все резко изменилось, когда к власти в одной из ключевых стран полиморфов пришел Асторот.
— Демон Асторот? — изумленно округлила глаза Анастасия.
— Это уже потом его назвали демоном, — улыбнулась печально Лорана. — Точнее, он таким стал в легендах других народов, но не у нас. Для нас, эльфов, он как был злым гением, там им и остался. Именно он стал проводить исследования сил полиморфов и их возможностей. Причем успешно. Именно он смог внушить целой расе мысль об их исключительности. Именно он развязал войну со всеми. Удивительный полиморф. С одной стороны, гениальный разумный, а с другой, жестокий и мерзкий урод, решивший уничтожить эльфов и оборотней, так как считал нас опасными для полиморфов, а из остальных сделать послушных рабов.
— Но зачем? — все еще не понимала Анастасия.
— Власть. Влияние. Сила. Можешь выбрать любой из пунктов, а можешь собрать все, — равнодушно пожала плечами Лорана. — Увы. Но точного ответа на этот вопрос нет. Мы так и не смогли понять, почему кто-то из разумных в какой-то момент решает, что именно он исключительный, а его народ избранный. Ну а все остальные — это бесполезный мусор, который может лишь прислуживать им. А те, кто не согласятся стать рабами, должны умереть.
— Честно говоря, звучит как-то уж слишком невероятно, — с недоверием посмотрела на эльфийку Анастасия.
— Так и есть, — печально вздохнула Лорана. — Пока были живы те, кто помнил ту страшную и ужасную войну, унесшую миллионы жизней, то вопросов не возникало. Но шли годы. Сначала ушли из жизни свидетели той войны, потом их потомки и так далее. В итоге, ужасная война через сто лет превратилась в сказку, и даже нашлись те, кто стал жалеть полиморфов. Мол, все не так однозначно, и возможно эльфы специально придумали страшную сказку, дабы скрыть правду. А еще через сто лет нас, эльфов, начали обвинять в том, что мы устраиваем геноцид целой расы.
— Почему?
— Дело в том, что в отличие от людей, оборотней и остальных, мы, эльфы, живем очень долго. В то время, как у других все свидетели ужасов войны с полиморфами давно уже покинули наш мир, эльфы все помнят. Помнят лагеря смерти. Лагеря, где уничтожались потоком все подряд эльфы. Женщины, дети, старики, больные, здоровые. Все. Помнят, как наши деревни и города ровнялись с землей. Полиморфы тогда не жалели никого из нашей расы. Кстати говоря, оборотней они тоже уничтожали так же, как и нас. Но ваша раса быстро забыла об этом. Всего за каких-то двести лет. А вот мы не смогли. И даже когда прошло столько лет, наши воины по-прежнему охотились за теми полиморфами, кто смог выжить. Находили и безжалостно уничтожали, — отстраненно глядя в сторону, ответила Лорана.
— Но разве через столько лет полиморфов нельзя было простить? — искренне удивилась Анастасия. — Разве они тоже живут так долго, как и вы?
— Да, — кивнула Лорана. — Они живут так же, как и эльфы, до тысячи лет. Но ты права в другом. Тех, кто убивал эльфов и участвовал в войне, уничтожили еще в первые десятилетия после войны. Потом просто уничтожали их расу и все.
— Но зачем? Разве это правильно? — ужаснулась этим словам Анастасия. — Разве они были виноваты в преступлении своих предков?
— Это неправильно. И да. Они не виноваты, — тяжело вздохнула Лорана. — Вот только как остановить того, кто потерял всех своих близких на той войне? Как пояснить тому, кто своими глазами видел, как сжигали заживо в собственном доме детей и женщин, что именно эти полиморфы ни в чем не виноваты? Наше долгожительство стало нашей проблемой. Наши предки не смогли остановиться. В итоге, это привело к проблемам с другими расами. И возможно, началась бы еще одна война, но уже эльфов против остальных.
— Из-за полиморфов?
— Нет, — отрицательно покачала головой Лорана. — Точнее, не только из-за них. Эту позорную страницу истории эльфы предпочитают скрывать как можно тщательнее. Те, кто еще недавно был против полиморфов из-за их жестокости и псевдо-избранности, сами поверили в свою избранность. Среди нас появились те, кто стал утверждать, мол, эльфы — венец творения, а все вокруг только и желают нам зла и смерти. Мол, они защищают выживших полиморфов. Прячут их от нас. Строят планы против эльфов. Они хотят уничтожить наш народ. Но мы будем первыми. Мы опередим их всех. Мы сами нападем на них и уничтожим, до того как они соберутся с силами напасть на нас. Вот такие вот ходили настроения среди нашей расы.
— И что вас остановило? — любопытство так и било из глаз Анастасии.
— Не что, а кто, — хмыкнула Лорана. — Боги. Уж не знаю, почему, но они решили вмешаться. Точнее, не они сами, а их аватары. И да. Они смогли победить, но ненадолго. Эльфы собрались и нашли способ борьбы против аватаров. Правда, цена оказалась слишком большой. Большая часть наших воинов погибла в войне против аватаров. Собственно, именно из-за этого боги стали нашими врагами. Но не только потому, что вмешались, а еще и потому, что они появились против нас, но почему-то никто не видел богов, когда полиморфы уничтожали всех подряд.
— А
