Шрифт:
Закладка:
От блаженства Кенсина вырвала внезапно нависшая тишина. Нет, это была не та тишина, в которой мелькали какие-нибудь звуки лесной жизни. Тишина была такая, словно всё живое в лесу, что недавно издавало звуки, вымерло. Если бы кицунэ не обратил на это внимание, он бы не проснулся.
Кенсин поднялся, отряхнулся и навострил уши. Тишина вокруг напрягала его.
Лис принюхался. Воздух был морозно свеж. Никаких необычных запахов не ощущалось. Но всё равно кицунэ не покидало предчувствие чего-то постороненниго. Неуверенно он пошёл в снежную чащу.
Хруст снега был единственным звуком в лесу. Кенсин осторожно ступал по сугробу, останавливаясь и прислушиваясь к каждому звуку. Он всё время боялся, что мог что-нибудь пропустить. Острый нюх до сих пор не улавливал никаких странных запахов, которые бы показывали что не так.
Вдруг лис услышал шаги. Кто-то ритмично шагал по сугробам. Судя по своеобразному шагу, это человек. Шаг лёгкий. Значит, человек весит немного. Он шёл неспеша и приближался к месту, где остановился Кенсин.
Не теряя времени, лис быстро спрятался в снежных зарослях и, затаившись, посмотрел сквозь ветви.
Кенсин был прав: кто-то подошёл к тому месту, где он только что стоял. Лис вгляделся и поразился увиденному.
Перед его взором появилась девушка невероятной красоты. Кожа — белая и чистая, как снег. Белоснежные длинные волосы переливались серебром. Она была одета в тёплую синею одежду с белым мехом. Царил настоящий холод, но на щеках девушки не было и намёка на румянца. На её руках не было варежек или перчаток, из-за чего можно было хорошо рассмотреть тонкие, красивые, абсолютно белые пальцы, на которых тоже не имелось признаков обморожения. Изо рта красавицы даже не вырывался пар, что свойственно всем живым существам.
Казалось, девушка создана из снега и чистого льда. Это было прекрасно, невероятно и странно.
Загадочная красавица окинула взглядом снег под ногами, увидела следы лисьих лапок и посмотрела в заросли, за которыми прятался Кенсин.
— Может перестанешь прятаться? Я не собираясь причинять вреда, — произнесла красавица. Её голос тоже был красив, но в нём слышался лишь холод.
Кенсин вернул человеческий облик и вышел из укрытия. Красавица смотрела на него спокойно, без всяких эмоций. Хотя лису показалось, что её захватило любопытство.
— Здравствуй. Извини, я не думал, что встречу кого-то в лесу. Сегодня такой замечательный день, — сказал Кенсин с любезной улыбкой.
— Да, день действительно замечательный. Мне тоже нравятся снег и солнце, — ответила девушка. Кончики губ дёрнулись в улыбке.
Кенсин встретился со взглядом девушки. Её глаза были очень красивы, как драгоценные камни. Насыщенного, синего цвета, как настоящие сапфиры. Однако в них не было теплоты. И всё же лис не мог отвести взгляда.
— Что-то не так? — девушка вопросительно подняла тонкие и чёрные брови. В холодных синих глазах блеснуло что-то.
— Ничего. Просто подумал, что у тебя очень красивые глаза, — честно ответил Кенсин.
— Что ж, спасибо, — девушка улыбнулась, но на её щеках не появилось ни следа румянца.
Красавица развернулась и неспеша пошла по заснеженной тропе. Не понимая, зачем это делает, Кенсин последовал за ней. Какой-то время они шли молча, слушая лесную тишину.
— Может назовёшь своё имя? — нарушил молчаливую идиллию Кенсин.
Незнакомка остановилась и повернулась к нему. В её прекрасных глазах мелькнуло удивление.
— Зачем тебе его знать? К тому же, ты тоже не представился, — ровным голосом сказала она.
— Ах да, прошу прощения. Моё имя Кенсин, — представился кицунэ. — Так как тебя зовут?
Красавица не спешила отвечать. Она словно раздумывала: открыть своё имя или нет.
Только Кенсин решил, что не получит ответа, как девушка всё же произнесла своё имя:
— Фрозена.
— Фрозена… — медленно повторил Кенсин, словно пробуя его на вкус. — Прекрасное имя, — он не лукавил. Лис действительно посчитал это имя красивым, которые так идеально подходило его хозяйке.
— Спасибо. Но я не вижу в своём имени ничего особенного, — в голосе Фрозены промелькнул режущий холодок. С такими словами она пошла дальше.
Кенсин снова последовал за ней. Что-то его привлекало к этой загадочной девушке. Нет, дело было не в её холодной красоте, а в нечто ином. Лис чувствовал это, но не мог объяснить, что именно.
— Чудесная погода сегодня. Мне всегда нравится, когда идёт снег. Жаль, что такую красоту можно наблюдать лишь зимой, — заговорила Фрозена, подняв глаза кверху. На её губах промелькнула грустная улыбка. Кенсину на миг показалось, что лёд исчез в синих глаз. Девушка, до этого казавшаяся ледяной изваянием, стала больше похожа на человека.
— Да, зима — прекрасное время года. Но и другие не хуже. Каждое время по-своему прекрасно. Мне больше нравится весна. В это время на моей родине цветёт вишня, — сказал Кенсин. Он погрузился в воспоминания. С ранних лет он любил встречать весну. Кенсин всегда вёл сестру к цветущим вишневым деревьям, которыми они долго любовались.
Фрозена резко повернулась к спутнику. Лёд вернулся в её глаза.
— Тебе легко так рассуждать! Ты столько раз видел другие времена года, а я никогда ничего, кроме зимы, не видела!
Фрозена довольно сильно рассердилась. Кенсин понял, что явно сказал что-то глубоко задевшее девушку. Поэтому же поспешил извиниться:
— Извини. Извини, я не хотел тебя обидеть. То, что ты сказала, действительно печально.
Черты лица Фрозены смягчились. Лёд в синих глазах снова растаял и на место него появилась грусть.
— Ты правда так думаешь? — в её голосе прозвучала настоящая, отчаянная надежда.
Кенсин кивнул. Слова здесь были явно лишними. Фрозена чётко читала все его эмоции по глазам. Синие глаза будто впивались в его и изучали всё, что в них плескалось.
Уголки губ поднялись вверх, и щёчках Фрозены появились милые ямочки. Лицо девушки стало красивым и живым. Кенсин находил это прекрасным. Он хотел, если возможно, любоваться этой красотой вечно. Настигнув себя на такой мысли, лис опешил. С каких пор ему захотелось кем-то любоваться и восхищаться? Он прожил много столетий и ни раз видел прекрасных женщин. Но все они меркли по сравнению с Фрозеной. Однако кицунэ также не отпускало острое ощущение, что что-то не так с его новой знакомой.
— Знаешь, ты первый, с кем довелось хорошо пообщаться, — сказала Фрозена, возвращая лицу прежнее холодное выражение. — К сожалению, мне пора идти дальше, — она развернулась, собираясь уходить.
— Подожди! — внезапно Кенсин, сам не понимая зачем, схватил её за руку.
— Не прикасайся ко мне! — закричала Фрозена и освободила
