Когда-нибудь, наверное, настанет время, и система телепортации сможет действовать на расстояниях, измеряемых световыми годами, а не паршивыми милями, как сейчас. Может быть, тогда человек сумеет ступить на любую, какую пожелает, планету — на день, да хоть на час, чтобы потом с гордостью сказать: «Я там был!»

Конечно, Адамсу вовсе не обязательно везде присутствовать лично. У него повсюду глаза и уши, на всех населенных планетах инспектируемого им сектора.

На Альдебаране — Торн. Торн — надежный парень. Он бы не успокоился, пока не добыл бы всю, до последнего грамма информацию из груды разбитого металла и почерневших трупов.

Боже, как и хочу забыть об этом! — продолжал Адамс безмолвную беседу с самим собой. Это важно, конечно, но не важнее же всего остального!

Размышления Адамса прервал звонок. Он встрепенулся и нажал рычажок на пульте связи.

— Адамс слушает.

Голос андроида произнес:

— На связи мистер Торн, сэр. По ментафону из Андрелона.

— Благодарю, Алис, — ответил Адамс, выдвинув ящик стола и вытаскивая шлем для ментафонной связи. Он надел его и приладил поудобнее.

В мозгу тут же забегали мысли — чужие, беспорядочные, далекие. Неведомо чьи мысли, носившиеся по всей Вселенной, — обрывки мыслей неведомых существ из неведомого времени и пространства.

Адамс поежился.

Никогда не привыкну, подумал он. Вечно буду дергаться, как мальчик, заслуживший порку.

Мысли-невидимки попискивали, пощелкивали в глубинах мозга, совсем как на волнах радиоприемника. Адамс закрыл глаза и откинулся в кресле.

«Привет, Торн», — подумал он. Ответная мысль Торна добралась до него — тихая, потрепанная, прошедшая расстояние более пятидесяти световых лет.

«Это вы, Адамс? У нас тут довольно паршиво». «Да, это я. Что там у вас?» Вместо ответа, откуда ни возьмись, влезла громкая, пронзительная, как модный шлягер, идиотская мысль:

«Потише, потише, рыба на крыше, кислород нынче дорого стоит». Адамс выгнал из сознания эту абракадабру и попытался сконцентрироваться.

«Простите, Торн, повторите еще раз. Влез какой-то призрак и перебил вас». Мысль Торна прозвучала более громко и отчетливо:

«Я хотел поинтересоваться насчет одной фамилии. Такое впечатление, что я слышал ее когда-то, но не уверен…»

«Что за фамилия? Кто вас интересует?»

«Эшер Саттон. Меня интересует Эшер Саттон».

Адамс выпрямился в кресле, раскрыв рот от изумления.

«Как вы сказали?», — мысленно вскрикнул он.

Тут опять в сознание проник чей-то посторонний голос:

«Следуйте на Запад. На Запад, потом прямо…»

«Еще раз! — мысленно взмолился Адамс. — Еще раз, будьте добры, и помедленнее. Я плохо вас расслышал!»

«Дело было так. Помните, я вам сообщал о катастрофе? Погибли пятеро…»

«Да, да, конечно помню!»

«Ну, так вот. Мы нашли там книгу, вернее, нечто, что раньше было книгой. Она оказалась рядом с одним из погибших. Почти целиком сгорела, вся обуглилась, сильно облучена. Роботы исследовали ее, как смогли, но почти ничего не выудили. Сохранились единичные слова. Каково ее содержание, понять невозможно…» В течение мысли вмешивались гул и мурлыканье. Какие-то неоконченные предложения или, наоборот, окончания фраз. Помехи, мысленные помехи, в которых было нечто непонятное для человека, даже если бы удалось расслышать эти фразы целиком.

«Еще раз, — безнадежно отправлял свою мысль в пространство Адамс. — Еще раз, прошу вас!»

«Помните аварию, где пятеро погибли?»

«Помню прекрасно. Вернитесь к книге. Откуда там взялся Саттон?»

«Роботы нашли всего два слова. „Эшер Саттон“. Такое впечатление, что он автор этой книги. Имя стояло на одной из первых страниц. Может быть, это был титульный лист…»

Адамс расслабился и почувствовал, как струйки холодного пота потекли по спине…

«Может быть, я напрасно трачу время, но меня не покидает ощущение, что я уже слышал это имя раньше».

«Конечно, слышали, — мысленно ответил Адамс. — Саттон был на Лебеде-61».

«О, так это он?!»

«Да, и сегодня утром он вернулся».

«Ну, тогда это не он. Неверное, однофамилец какой-нибудь».

«Наверное».

«У меня все, — сказал Торн. — Имя не давало мне покоя».

«Продолжайте расследование, — ответил Адамс. — И сообщайте немедленно, как только что-нибудь выясните».

«Обязательно, — пообещал Торн. — До свидания».

«Спасибо, что держите меня в курсе. Всего доброго». Адамс стащил с головы шлем, открыл глаза, и вид собственного кабинета, такого привычного, земного, освещенного ласковым солнцем, почти шокировал его.

Он сидел в кресле, совершенно разбитый, и напряженно вспоминал.

В сумерках пришел человек, пересек двор, сел рядом в полумраке и завел странный разговор, сумасшедший разговор, с точки зрения нормального человека. «Когда Саттон вернется, он должен быть убит». «Я — ваш преемник». Белиберда, полная белиберда. Поверить невозможно. А ведь, наверное, надо было бы его выслушать более внимательно и постараться понять. Как можно допустить мысль о том, что человека можно убыть после двадцатилетнего отсутствия? Особенно такого человека, как Саттон!

Саттон — отличный сотрудник. Один из лучших в Бюро. Опытный, прекрасно разбирающийся во внеземной психологии, крупный авторитет в галактической политике. Кроме него, просто некому было поручить исследование Лебедя-61. Кроме Саттона, никто бы не справился. А справился ли он?

Этого Адамс не знал.

Завтра он появится, и сам мне все расскажет, успокоил он себя, отодвинул шлем и ослабевшей рукой нажал клавишу на пульте.

— Алис, принесите-на мне досье Эшера Саттона, будьте добры.

— Хорошо, мистер Адамс.

Адамс откинулся в кресле, потянулся. Плечи приятно согревало солнце. Тиканье часов успокаивало…

Да… — думал Адамс. — Тут за пятнадцать-то минут с ума сойдешь, а ведь тысячи сотрудников дни и ночи напролет только этим и занимаются — вслушиваются во вселенский эфир, охотясь за отдельными словами и предложениями, пытаясь уловить смысл, выудить из них то, что могло бы пойти на пользу человечеству — новую технологию, новую науку, о которых люди пока не могут и помышлять.

Но не только переговоры на расстоянии в десятки и сотни световых лет и технический шпионаж составляли задачу проекта ментафонной связи. Было и другое…

Человечество боялось новой философии, новой идеи, которая могла бы поколебать границы, которые с таким трудом приходилось удерживать. Все должно было оставаться, как есть.

Новая идея, подумал Адамс, не дай бог!

Глава 7

Видимо, эти люди ждали именно Саттона, и как только он вышел из кабины лифта, они направились ему навстречу.

Их было трое, они встали перед ним в ряд, как загонщики.

— Мистер Саттон? — спросил один из них, и Саттон утвердительно кивнул.

Мужчина, обратившийся к нему, выглядел так себе. Может, он и не провел ночь не раздеваясь, но выглядел именно так. В заскорузлых грязных руках он мял видавшую виды кепку. Давно не стриженные ногти украшали траурные каемки грязи.

— Чем могу