здесь, в Хайкорте, вор не сможет. Продать? Глупость. Ценность тысяч потомков кида-ловкача непредставима. Что можно потребовать за эти яйца? Континент?

Возле заведения Зальцера Херна стоял разумный, который сразу привлек моё внимание хорошо различимой аурой страха. Мужчина лет пятидесяти, больше всего смахивающий на самого обычного человека, растерянно крутил головой по сторонам, дергаясь при виде спешащих по своим делам желтоглазых. Сильно дергаясь. Одет этот необычный индивидуум был в плотные джинсообразные брюки и куртку знакомого мне фасона «бродяга». Только вот эти, измазанные маслом и грязью шмотки для Незервилля были исключительно странной одеждой. Да и поведение самого носителя столь нетипичной одежды было… нетипично. Он таращился на всё вокруг как турист. Очень испуганный турист.

Сначала я хотел понаблюдать за столь странным существом в центре самого закрытого города мира, а потом подумал — а зачем? Я шериф или погулять вышел?

— Сэр? Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — смело подошёл я к загадочному типу.

— Ох! — эмоционально выдохнул тот, глядя на меня и пытаясь раздвинуть губы в улыбке. Впрочем, та сразу же замерзла, искривив лицо мужика в гримасе, а тот, отчетливо полыхнув самой настоящей паникой, сделал шаг на неверных ногах назад, вновь отрывисто выдыхая, — Ох!!

— Вы нуждаетесь в помощи? — осведомился я, оставаясь на месте. Мужика трясло, он источал ужас почти как Суматоха при виде меня.

— Эт-ти гла-за…, — заикаясь, пробормотал мой слегка странный собеседник, — В-ы… вы… Ма-ма-магнус Кри-кригс?

— Да, — недоуменно пожал я плечами, — К вашим услугам.

— С-самый ра-разыскивае-мый Д-должник… в мире! — выдохнул продолжающий трястись мужчина, заинтриговывая меня уже до предела. Какой-либо опасности я в нём не видел, но уже точно был уверен, что это лицо в Хайкорте новое. Совсем новое. Так вот ты какое, «очевидное-невероятное».

— Сэр, предлагаю вам зайти в это заведение, пропустить по стаканчику горячительного, а затем немного поговорить, — выдвинул я предложение, указывая рукой с зажатой в ней сигаретой в сторону «Теплого приюта», — По-моему, вы сейчас нуждаетесь в хорошей порции крепкого алкоголя.

Мужчина в грязной промасленной одежде неверяще на меня посмотрел, затем, запихнув руку в спутанную шевелюру, резко и нервно почесал затылок. Затем, спустя несколько секунд, судорожно кивнул.

Атмосфера «Теплого приюта», как и налитые Херном сто грамм коричневого крепкого виски, хорошо встряхнули необычную личность, но сразу её в порядок не привели. Мужчине понадобилось принять еще два раза по столько же, чтобы перестать пялиться на меня, что-то беззвучно шепча под нос. Я безмятежно курил, ожидая, когда его отпустит, поглядывая на безмерно удивленного полуэльфа-полугнома. Зальцер всем своим видом молча кричал о том, что это посторонний! Чужой! Не из Хайкорта!

Разговорить чужака ничего не стоило. Не успели последние сто грамм булькнуть в его желудок, как того прорвало. А вот от поведанной истории конкретно поплохело не только мне, но и владельцу заведения, гревшему, по своему обыкновению, уши.

Мужчину звали Йобаддайя Дрейн, и он был, ни много, ни мало, самым обычным машинистом самого обычного поезда на самом необычном маршруте. Проще говоря, именно мастер Дрейн был ответственным за доставку к крепости-вратам Хайкорта составов с товарами, а также за доставку выгруженного из города добра обратно, к одной из узловых станций, пути от которой отходили ко всем мало-мальски значимым городам и портам Союза Равных. В течение 18 лет машинист Дрейн водил составы по практически прямой ветке, не знал горя и был вполне счастлив, пока…

— Это был последний состав, мастер Криггс, — делился Йобаддайя, — На Эласте снова война! Всё побережье в огне! Трант, Кригстан, Тирвильское княжество, даже конфедерация Барджайя! Их войска осаждают Союз Равных, а города бомбардируют города западных эльфов! Эласта в огне! Когда я рассказал всё это тем страшным парням в крепости, они запихали меня на ваш внутренний поезд! А затем — просто бросили здесь!

— У вас есть семья, мастер Дрейн? — осведомился я ради проформы.

— В-взрослая дочь, — тяжело сглотнул мужчина, — Выдал замуж.

— Скорее всего, вы её больше не увидите. Из Хайкорта дороги нет.

В ответ на это мужик лишь высадил еще стакан, в который, правда, было налито лишь на донышке, а потом сказал, что об этом не жалеет. Мол, они уже давно не виделись. А вот собственная судьба его интересует более чем, потому как он понятия не имеет, что ждать от будущего. А затем, внезапно осмелев, он поинтересовался:

— А п-правда, что за вас, мастер Криггс, дают три веса в серебре?

— Да, — пожал я плечами, — Станислав Аддамс готов столько заплатить за мой труп. Я чуть не убил его дочь.

— С-суматоху? Аврору?

— Ага.

— И… извините, но как… как власти города к вам относятся? Вы же п-прес…

— Преступник?

— Д-да…

— Потому, что другой преступник назначил награду за мою голову?

— С т-такой с-тороны я не с-смотрел…

— Ничего страшного, мастер Дрейн. Любой разумный, видящий перспективу получить более центнера серебра с радостью назовёт Должника преступником. Думаю, нам с вами сейчас стоит навестить мэра этого города. Думаю, что ему необходимо выслушать ваши новости как можно скорее.

Мужчина содрогнулся, а затем, лихорадочно покивав, неуверенно поднялся из-за стола. Правда, не успели мы с ним дойти до дверей заведения, как сзади раздался ровный, но какой-то… вредный голос Херна:

— Шериф Криггс, — проговорил хлебосольный хозяин, держа в раздвинутых руках немалое такое белое полотно, на котором крупными буквами было написано: «СДОХНИ», причем еще почти свежей кровью, — вам просила это показать мисс Аддамс.

— Надеюсь, что это не кровь невинности мисс Хиггс, — индифферентно хрюкнул я, заставляя Херна с испуганным воплем выронить наволочку.

— Шериф Криггс…, — тем временем пробормотал ушедший в аут машинист: — Мисс Аддамс… Суматоха же, да? Суматоха… Куда я попал…

— Мастер Херн, у вас можно будет одолжить большой таз? — тем временем осведомился я. — Имею желание кое-что постирать… под окнами мисс Аддамс.

— Не думаю, что это будет уместно, шериф, — тут же скис полугном.

— Ну тогда ждите меня в гости с моей зеленой пассией! — искренне улыбнулся я, добавляя, — Или с двумя!

— Таз будет! — тут же было дано твердое обещание.

Вот так-то. Я, конечно, сторонник демократии, но в моей войне с Суматохой каждый, кто не союзник — тот враг!

Правда, шутка и на пять процентов не разрядила ту тревогу, что возникла у меня от услышанных новостей. Цивилизованные страны всё-таки решились устроить реконкисту (точнее — реколонизацию) Эласты. Подавить когда-то брошенные и обособившиеся колонии и нагнуть местное население… плюнув на угрозу Хайкорта. Вместе с новостями о «стройке» это крутилось в моей голове, как кот, незаметно попавший в барабан стиральной машины. Нужно было срочно к Ахиолу.

А в кабинете