уже возможным, так как единственная камера, которая находилась по пути, не работала, вернее работала, но в последствии сломалась. Где-то не доезжая нескольких километров до населенного пункта Вяжищи связь с абонентом была утеряна и больше не восстанавливалась. То есть телефон либо выключили, либо он так и остался где-то вне зоны действия вышек сотовой связи.

Но во всем этом отчете была одна странная вещь, которую приметили все почти сразу. За несколько километров до того места, где они договорились встретиться, согласно отчету того же сотового оператора, машина Шабаева зачем-то остановилась на дороге, причем остановилась дважды. Первый раз – остановка составила почти минуту, а именно пятьдесят три секунды, второй же раз, через восемьсот с небольшим метров, уже на подъезде с Селищам, минуту двадцать секунд. Кто-то предположил, что, возможно, Вячеслав Иванович увидел на дороге какого-то автомобилиста, которому нужна была помощь и решил ему помочь. «Помочь за пятьдесят три секунды?» – спросил его один. «Вячеслав Иванович остановился помочь?» – спросил его кто-то другой. Сделавший предположение виновато пожал плечами и на лице его появилось глуповатое выражение, говорившее «простите, действительно херню сморозил».

Вскоре появилась другая версия того, что произошло на дороге, версия уже куда менее оптимистичная. Кто-то из следователей предположил, что Вячеслав Иванович остановился на пути для того, чтобы посадить кого-то в машину. Этот кто-то сел к нему, так они проехались эти восемьсот метров, а потом машина остановилась повторно. Зачем? Вариантов было немного – либо высадить того, кого Вячеслав Иванович только что посадил, либо чтобы этот кто-то сам высадил Вячеслава Ивановича (грабеж? но тогда почему подполковник до сих пор не вышел на связь?), либо, – это мрачное предположение озвучил капитан Алиев, – для того, чтобы переместить уже мертвое или бессознательное тело Вячеслава Ивановича на заднее сиденье и продолжить движение дальше, уже другим маршрутом.

На место обеих остановок были отправлена группа следователей. Они исследовали все придорожные кусты в радиусе этих двух остановок, но не нашли там ничего, зато на месте второй остановки обнаружили следы засохшей крови, которая, как подтвердил в последствии анализ, принадлежала именно подполковнику Шабаеву. Версия Алиева в этом деле стала основной и дело из простого исчезновения сразу переквалифицировали в убийство, на расследование которого были направлены дополнительные силы, а из Новгорода на поиск внедорожника даже вылетел вертолет МЧС, который, забегая немного вперед, и обнаружил впоследствии автомобиль пропавшего. Но то, что оставалось неясным на тот момент для всех, и что являлось ключевым моментом в отгадке этого дела, так и осталось непонятым, а именно зачем Вячеслав Иванович, никогда не любивший влезать туда, куда можно было не влезать, остановился на дороге и подобрал кого-то. Альтруизм? Кто-то из следователей, видимо задремавший после долгого дня, вскочил со стула и громко согласился с этим, утверждая что да, что скорее всего он и был причиной его остановки в первый и во второй раз, и что во второй раз ему потребовалось чуть больше времени так как… но следователь не докончил, посреди своей речи он громко ударил себя рукой по лбу, извинился и сказал, что спутал «альтруизм» и «энурез» и что первое, действительно, никак не могло быть причиной того, что подполковник Шабаев при всех его наивысочайших человеческих качествах мог остановиться на дороге для помощи кому-то незнакомому. Кто-то добавил, что и второе то же не могло быть причиной, так как Вячеслав Иванович, по его собственным многолетним наблюдениям, ходил в туалет редко, но когда ходил, то мог потушить за раз все торфяники в Ленобласти. «Не знакомому! – сказал кто-то из следователей. – Но мог это быть кто-то из тех, кого Вячеслав Иванович хорошо знал?» Здесь следователи снова вспомнили о Пантелееве, но у Пантелеева было железное алиби из местных рыбаков, которые в один голос подтвердили, что действительно с ними всё это время был странный мужик с рыжими волосами из города, который показывал им что-то, что за свой цвет и форму они сначала приняли за поплавок для донки, но что в последствии оказалось чем-то совершенно другим.

Через несколько дней вертолет Ми-8 поисковой службы Новгородской области обнаружил внедорожник Вячеслава Шабаева на одной из заброшенных дорог. Эта дорога уже была не действующая, но когда-то, еще в советское время, по ней из местных торфяников вывозили торф. Прибывшие туда через несколько часов следователи с криминалистами обнаружили следы крови на заднем сиденье. Крови было достаточно много, что лишний раз подтвердило основную версию – убийство. Но самого тела рядом не было, как не было и следов крови у машины, что давало повод предполагать, что от тела избавились где-то в другом месте, а машину привезли сюда лишь как отвлекающий маневр. Версия грабежа была сразу отброшена. На заднем сиденье валялась сумка Шабаева, в которой, в кошельке, была сумма в двадцать с небольшим тысяч рублей наличными, на пассажирском сиденье лежал дорогой мобильный телефон известной американской фирмы. Отпечатков пальцев на мобильном телефоне криминалисты не обнаружили, что говорило о том, что тот, кто совершил злодейство с бедным Вячеславом Ивановичем, пользовался его телефоном, а потом тщательно стер с него все свои отпечатки. Вскоре была обнаружена и еще одна пугающая находка – в бардачке машины лежал почерневший уже указательный палец Вячеслава Ивановича. То, что он принадлежал хозяину машины сомнений не было, так как на него был надет золотой перстень, принадлежавший Вячеславу Ивановичу. Предположение же о том, что подполковника пытали, не получило поддержки – визуально, кроме того, что он был отрублен или отрезан, палец не имел никаких повреждений. «Я думаю, – предположил лейтенант Карпов и все почти сразу с ним согласились, – этот палец был нужен убийце лишь для того, чтобы залезть в Айфон убитого». «Я всегда говорил, что такое дерьмо лучше не покупать!» – прокомментировал это кто-то из присутствовавших, на что опять же Карпов заметил, что телефон здесь явно не причём и что лучше уж остаться пальца, чем пользоваться всем тем китайским дерьмом, которое работает на Андроиде, то есть всем, что не является Айфоном. На эту реплику первый говоривший заметил, что в отличие от того редкого дерьма, которым является Айфон, Андроид дает свободу действий и что пользователю позволяется делать что-то свое, а не просто тыкать пальцем в этот «говноайютнс», на что, в свою очередь, Карпов тоже хотел что-то заметить, для чего даже извлек из своего кармана свой Айфон, видимо желая продемонстрировать всю легкость интерфейса телефона, но высказать свой аргумент он уже не успел, так как в этот момент капитан Алиев, взяв палец погибшего, прислонив