— Гормоны берут свое, — буркнула я. И тут же мысленно схватилась за голову: теперь нужно будет объяснять, что такое гормоны. Поэтому я быстро перевела тему, точнее, попыталась: — А вопрос о возрасте дамы совершенно бестактный. Или здесь это в порядке вещей?

— А что такое гормоны? – поинтересовался Джереон. И мы с Катей застонали уже вслух. Врачами мы не были, но к тридцати пяти годам многие болячки уже знали. Поэтому рассказали как могли про известные нам гормоны и особенно подробно остановились на подростковом возрасте, который отличается избытком определенных гормонов, которые в том числе влияют и на настроение. Заодно и объяснили, почему мнение, что в восемнадцать лет наступает зрелость, ошибочно. От этих откровений глаза мужчин округлялись все больше. И наконец Берхард не выдержал.

— И всё-таки ваши знания уникальны. И скрывать их от общества — преступление.

— Даже не думай, — предупредил Джереон, заметив его оценивающий взгляд.

— Друг, я обдумываю, как сохранить их инкогнито, — поспешил успокоить де Лоран нас всех. – Ты же сам понимаешь, что эти знания могут многим помочь. А если мы поймем принцип действия электричества, то шагнем далеко вперед в развитии. Хороший менталист может вытянуть из их памяти информации больше, чем они осознают.

— А вот на это мы не согласны, — вмешалась я решительно. – Знаниями мы поделиться готовы, если вы обеспечите нам безопасность и конфиденциальность. Но в мозгах ковыряться кому бы то ни было я не позволю.

Несколько секунд Берхард испытующе смотрел в мои глаза, после чего все же кивнул. Но даже этот кивок не вызвал оптимизма. Все-таки поторопились мы с откровенным разговором. Де Лорана уже выгода от наших знаний интересует больше нас самих. И если Катю защитит Джереон, то у меня особой защиты нет. Даже его клятва не дает никаких гарантий, ведь её можно обойти. В конце концов, что помешает ему заставить меня дать разрешение на обнародование этой информации?

От этих мыслей я невольно поежилась, но тут же одернула себя. И зачем я себя накручиваю?

— Расскажите ещё о вашем мире, – предложил неожиданно Берхард. Встретившись с ним взглядом, поняла, что он всё это время наблюдал за мной. Невольно дотронулась до кольца с ментальной защитой и пробормотала негромко:

— Уже как-то не хочется, — бросила взгляд на часы и добавила: — Да и время позднее.

— Тогда о себе что-нибудь, — не стал настаивать Берхард.

— Что, например?

— Ты была замужем?

— Нет, — я ещё и головой покачала, немного удивленная вопросом.

— Помолвлена?

— Неа, — уже с улыбкой ответила я. Хотя, возможно, сожительство можно отнести к помолвке?!

— А как у вас строятся отношения между мужчиной и женщиной? – спросил Берхард, испытующе глядя на меня.

— Примерно так же, как и в этом мире, — ответила я, переглянувшись с Катей. Интересно, что она успела рассказать мужу о себе? Не сболтну ли я чего лишнего? Я посмотрела в синие глаза и с иронией посоветовала: – Какие-то странные вопросы вы задаете, герцог. Ещё немного, и я решу, что именно я интересую вас.

— Так я вроде даже не пытаюсь скрыть свой интерес, — парировал Берхард со знакомой усмешкой на устах. Не знаю почему, но я смутилась и опустила взгляд.

— Уф, смело, — выпалила Катя с улыбкой.

— Да, мы такие, — добавил Джереон, обнимая супругу. – Не отступимся, пока не добьемся желанную барышню.

— Вот только в вашем случае, — начала я, встречаясь взглядом с де Ревилем. – Цель была честна и благородна, вы добивались согласия на брак. Однако ваш друг желал просто поиграть с приглянувшейся горожанкой, – я наконец посмотрела в глаза Берхарда. Он только брови приподнял. – Но, к вашему несчастью, я не настолько наивна, чтобы уступить мимолетному желанию, которое видела в ваших глазах. И слишком ценю себя, чтобы поддаться вашему притяжению. А теперь извините, но мне действительно пора домой. Завтра сложный день, и мне просто необходимо выспаться.

Я поднялась и потянулась за сумкой, которая лежала на краешке стола.

— Я подвезу вас, — предложил де Лоран, поднимаясь вслед за мной.

— Издеваетесь? – прошипела я, уже не скрывая гнева. – Или действительно не понимаете, что этим вы уничтожите мою репутацию? Если кто-то увидит, как я в такой час выхожу из вашей кареты, то вывод будет однозначный. Ваш имидж покорителя женских сердец известен всем.

— То есть с Марреном и Плежаном ты спокойно разъезжала всё лето, но именно со мной стала вдруг бояться пересудов, – прищурившись, уточнил Берхард.

— Ответ, мне кажется, очевиден, — я пожала плечами, но взгляд шатена намекал, что нет. – О вашей репутации меня предупредило несколько человек. И с деловыми партнерами я разъезжала, как вы выразились, летом. В открытом ландо, которое не оставляло места для фантазий сплетников. Пусть ваше общество полно лицемерия, но я не смогу противостоять ему в одиночку. Так что живу по установленным здесь правилам, — по большей части притворяюсь, но знать об этом Берхарду не обязательно.

— А в чем лицемерие?

— Как бы назвали женщину с вашей репутацией? — ответила я вопросом, приподняв брови. Впрочем, дожидаться ответа не стала. – Однако вы – герой-любовник в глазах местной знати, – отвернулась и уточнила у задумчивой подруги: – Одолжишь карету? А то ловить кеб на улице в такой час опасно.

— Мы проводим тебя до дома, — решительно сказала Катя, высвобождаясь из объятий мужа.

— Это лишнее, — я покачала головой, но Катя не стала слушать. Джереон поддержал супругу, и вскоре мы втроем неслись в карете по темному городу. Берхард же отправился домой на своем экипаже.

— Аня, — начал герцог осторожно, – что бы ты ни думала, Берхард не такой подонок, чтобы шутки ради растоптать твою репутацию. И к тебе он испытывает явно не мимолетный интерес.

Я отвернулась к окну, обдумывая его слова.

— Даже если ты прав, — начала я негромко, – ничего не меняется. Тайная кратковременная интрижка меня тоже не особо устраивает. У нас говорят «все тайное все равно становится явным». Но даже не эта мысль меня отталкивает от него. А его собственное поведение: самоуверенность хороша в дозированной форме.

— Будешь воспитывать? – с улыбкой поинтересовалась Катя.

— Не ставлю себе такую цель, — откровенно сказала я. Подруга вопросительно приподняла брови. – И в сказки я не верю, в отличие от тебя. У таких отношений нет будущего в виде счастливого брака и кучи детишек. У герцогов свой долг перед родом и обществом. Так что я просто попробую с Берхардом «подружиться».

В душе все восстало против такого решения, несмотря на то, что оно было правильным на двести процентов. Ссориться или спорить с ним дальше нерационально: от него зависят не только поиски Таси, но и моя собственная судьба. Не хотелось бы попасть к местному мозгоправу, а точнее менталисту, на «извлечение знаний». Страшновато как-то.