лишенная каких либо защитных покровов, быстро высыхает при недостатке влаги. Но на полно сохранившихся скелетах лабиринтодонтов эриопса и диссорофа из Северной Америки можно видеть, что их спина была защищена костными щитками. Видимо, это позволяло им дольше задерживаться на суше, не подвергая себя опасности.

К середине пермского периода многие группы древних амфибий начали вымирать. Наиболее удачливыми оказались лабиринтодонты. В позднепермскую эпоху они продолжали существовать во всем мире, хотя многочисленные их находки сделаны в основном на Востоке Европейской части нашей страны. Некоторые из них частично обитали на суше, а другие не могли покидать воды, как живший в самом конце эпохи двинозавр. Его скелет был найден на Северной Двине В. П. Амалицким. Эта амфибия, подобно амблистоме,16 в течение всей жизни сохраняла личиночные признаки и имела хорошо окостеневшие жаберные дуги.

А затем наступил первый период мезозойской эры — уже наш старый знакомый триас. Большинство обитавших в перми древних амфибий вымерло. Но лабиринтодонты не сдали позиции. Появились и продолжали существовать до конца периода новые их группы, представители которых в течение геологической истории приобретали все более крупные размеры. Однако в жизни этих древних земноводных произошли перемены — в триасе они полностью ушли в воду. Среди них были и пассивные хищники, подстерегавшие добычу (обычно рыб), как «живые капканы», и хорошие пловцы — обитатели крупных бассейнов. Некоторые вернулись в среду своих предков — солоноватые заливы, эстуарии и даже прибрежное мелководье нормальносоленых морей. Правда там они продержались недолго и в большинстве своем были вытеснены уже к середине триаса появившимися морскими пресмыкающимися. Главные группы триасовых лабиринтодонтов различимы по форме головы и расположению глаз, ориентированных вверх на сильно уплощенных черепах. У капитозавроидов глаза располагались далеко позади на удлиненной голове, у трематозавроидов — почти по сторонам в средней части черепа, заостренного впереди и часто с длинной мордой, у брахиопоидов голова была параболических очертаний, а у обитателей позднетриасовой эпохи всегда длинноголовых метопозавроидов орбиты находились далеко впереди близ морды. Очень своеобразны были плагиозавры, о которых речь еще пойдет впереди.

Окончательный крах лабиринтодонтов — последних из древних земноводных наступил в самом конце триаса. Первоначально думали, что ни одно из этих животных не пережило рубежа с юрским периодом. Давняя находка нижней челюсти лабиринтодонта из самой древней части юрских пород в Австралии, названная в 1941 году Г. А. Лонгманом австрапелором, считалась курьезным исключением и редко упоминалась. Однако за последние два десятилетия выяснилось, что они продолжали существовать в юрском периоде в Китае, Монголии и Средней Азии17 , а в Австралии дожили даже до раннемеловой эпохи. Однако в это время древние земноводные стали уже реликтами — немногочисленными потомками когда-то процветавших обитателей нашей планеты.

Но пора наконец рассказать о тех открытиях, которые были сделаны в триасе Восточно-Европейской равнины и Приуралья.

Охота на лабиринтодонтов

В Блюментале и на Общем Сырте

Во время Великих Рек лабиринтодонты существовали на всем огромном пространстве Восточно-Европейской равнины. Но впервые об этих животных рассказали нам не оренбургские недра, а более северные края. Еще с конца прошлого века остатки лабиринтодонтов начали находить русские геологи в бассейнах рек Северной Двины и Верхней Волги. Чаще это были отдельные кости и их обломки, правда встречавшиеся иногда большими скоплениями. Но вот более полувека назад к известному ученому профессору А. Н. Рябинину наконец попали почти целый череп и часть другого черепа с почти целым скелетом. Они были найдены на реке Ветлуге. Исследователь реставрировал по ним облик животного, напоминавшего маленького уплощенного крокодильчика с короткими ножками и тупорылым черепом. Он назвал его ветлугазавром. Это был один из ранних капитазавроидов.

Примерно в то же время на маленькой речке Шарженге, извивающейся среди глухих лесов в бассейне реки Северной Двины, было найдено целое кладбище подобных животных. Раскопал его молодой в те годы И. А. Ефремов. Это был его первый крупный успех в науке. Шарженгские лабиринтодонты выглядели несколько иначе, чем ветлужские. У них была узкая вытянутая мордочка. Очевидно, они подстерегали на дне зазевавшуюся рыбу и быстрым рывком догоняли ее, схватывая длинными челюстями. Ученый назвал вновь открытое животное бентозухом — донным зверем. Сейчас его считают одним из ранних трематозавроидов.

Ископаемые кости залегали в прослое косослоистого буровато - серого песчаника, который проглядывал среди красных глин вдоль зеленого берега Шарженги. Этот песчаник представлял собой отложения древнего речного потока, впадавшего в озерный водоем. Вдоль берега протянулась цепочка раскопок. И повсюду ученый встречал в песчанике множество костей. Это были целые черепа и отдельные кости скелета, беспорядочно перемешанные и рассеянные. А затем подобные же прослои с костями, правда обычно не столь богатые, были обнаружены на огромном пространстве от реки Мезени на севере до Донской Луки на юге. И вот бурное воображение исследователя нарисовало грандиозную картину гибели древних земноводных. Он писал об этом в своей статье «Два поля смерти минувших геологических эпох». Что могло вызвать гибель такой массы животных? Ныне уже покойный профессор Санкт-Петербургского университета А. П. Быстров изучил микроскопическое строение их зубов и сделал сенсационный вывод: многие из этих животных болели цингой, и, видимо, одной из причин массовой смерти был недостаток пищи.

Теперь на эти северные находки смотрят менее романтично. Остатки земноводных, иногда достаточно многочисленные, встречены на разных уровнях в толще заключающих их отложений. Здесь в дальнейшем было открыто много новых обитателей раннетриасовой эпохи, особенно благодаря усилиям наших известных охотников за ископаемыми горьковского геолога доктора Г. И. Блома, казанского профессора В. И. Игнатьева и московского профессора В. Р. Лозовского. Их изучали наш наиболее знаменитый специалист по древним амфибиям М. А. Шишкин, а затем его ученик И. В. Новиков. Упомянем лишь об одной из наиболее интересных находок — добытом профессором В. И. Игнатьевым скелете маленького животного, в котором Б. П. Вьюшков опознал тупилякозавра, известного ранее лишь по отдельным позвонкам из Гренландии. Это было загадочное существо, в котором подозревали даже предка рыбоящеров ихтиозавров. Но исследовавший его М. А. Шишкин выяснил, что это своеобразный брахиопоидный лабиринтодонт, который существовал очень короткое время — в самом начале триасового периода и был широко распространен на Земле. Ученый нашел его остатки в коллекциях из Индии, Южной Африки и Антарктиды.

Столь крупные скопления остатков раннетриасовых земноводных встречены, в основном, лишь на севере. Южнее, в частности, в Оренбургской области, среди косослоистых песчаников и конгломератов Времени Великих Рек обычно удается найти лишь редкие разрозненные их остатки. Впервые