- С вчерашнего обеда, будь так добр, - сказала, краем глаза зацепив момент, когда Игнас традиционно прянично начнет краснеть. И развернулась резко. – Та-ак…

- Что, Дарья Владиславовна? – отпрянул влево парень.

За шестидёву он столько раз демонстрировал мне такую, совершенно потрясающую прыть, что я уверовала – Хонза дело знает.

- Стекло в этом окне. Не промыто… А нет, показалось. То – дефект стекла. Идем, - выдала с прищуром и зашагала по очередному, благоухающему чистотой и начисто отмытым деревом, коридору вдаль.

Помощник вновь рванул за мной:

- Так, значит, со вчерашнего обеда, - зашуршали справа сшитые странички. –

Вы с дородной госпожой Бозеной заказывали тете Отилии вновь новый суп. «Рассольник». Она еще у меня карандашик попросила, чтоб записать рецепт. И тут господин Матус опять зашел на кухню. То есть за вами с дородной госпожой Бозеной, чтоб…

- Да всё это прекрасно помню, - досадливо скривилась я. – Чтоб показать нам хранилище драгоценностей рода Катборг. А на текстиль мы в прошлый раз смотрели. Да-а…

- На что? – вскинул брови домиком Игнас.

- На ткани. Ну и пряжу.

И теперь понятно откуда про меню и наряды в государевом письме. Отчет по полной. Только господин Матус не должен догадаться, зачем нам эти шастанья с Бозеной в закрома. Осторожность, бдительность и идиотская улыбка! Вот наш залог успеха!

- А дальше тетушка Отилия на дорожку дородной госпоже Бозене горшок с вареньем яблочным дала. Она ж его так любит. Ну а вы, Дарья Владиславовна, замечание тете Отилии сказали.

- Про что? – остановилась я у распахнутого входа в тронный зал.

- Про копоть от свечей.

- Та-ак. А к горшку с вареньями крышка плотно припечатана традиционно чем?!

- Чем? – хлопнул Игнас ресницами.

А я не выдержала, вдруг, козой подпрыгнув:

- Воском! – и, опомнившись, ухватила парня за плечо. – Игнас, воск не чадит, как свечи из сала или масло на подставке. Понимаешь? И нам теперь не только на уборку замка средств должно хватить.

Налоговая система в монархии Крайлаб мало отлична от знакомой мне средневековой практики на Земле. И если описать ее в простых словах, то выйдет: ежегодная обдираловка с земли и души[4]. Иногда еще по специальной нужде проводятся специальные вложения в казну. И то и другое – в денежном эквиваленте.

Ну, право слово! Крайлаб – высоко… очен… развитое государство с типографскими печатными станками, учебными заведениями, своим «винтом Архимеда»[5] и монетной валютой. «Натуральный» налоговый вариант давно уж устарел. Но! В особых случаях и при особом отношении к высшей власти вполне возможен. Очевидец (в лице Дороты) красноречиво повествует, что в тот знаменательный день, когда к наместнику Отакару прилетела с далеких лугов Браргука потрясающая по наглости новость, он сначала ее долго и недоуменно читал, потом выдохнул, гневно раздув фамильные катборгские ноздри, и выдал: «Со старого петуха хоть перья на подушку». Вот так это было пять лет тому назад. Ну а теперь и у нас:

- Так вот оно – счастье!

Секунды до этого, пока разбухшие от повсеместной капели двухстворчатые двери открывались и, наконец, смачно хлопнулись об каменные косяки, я не верила. Стояла застывшим сусликом и не верила. Однако, вот оно! Ну, счастье. Только… как его хранили?

- Известно, как, владетельная госпожа, на досках и в мешках, - вслед за мной в складские сумерки с осторожностью вошла Дорота.

Значит, я вслух спросила. Надо брать себя в руки, а то рехнусь на почве копоти от масляных светильников и сальных свеч. А счастье же, вот оно. Откуда я о нем немножко знаю? Пиарила не так давно один центр творчества для дам. И мне на радостях от результатов подарили полугодовой сертификат. К ним, разумеется. Я раза три сходила именно на курс свечеварения (просто по графику работы всего удобней был именно он). И теперь, можно сказать, самый маститый в этом плане местный консультант:

- И сухо здесь, - повела я по сторонам своим авторитетным носом. – И темно. Отлично! – хлоп в ладоши.

И звук этот радостный должен был гулким эхом вверх под своды полететь, однако результат противоположным вышел из-за…

- Гумоза вёрткая!

- Бабуля, ты опять? Не бойтесь, Дарья Владиславовна! Это – бусучка.

- Йох! Мелкая! Давно не виделись!

Прелестное создание с помятой мышью в пасти, вдруг, сплюнуло свою добычу рядом на вершину местного мешка и бдительно принюхалось. Бозена на это дело искренне залюбовалась. Да и я бы присоединилась к ней: такие ушки, а грудка белая, а носик. Но:

- Извините, некогда. У вас обед. У нас – ревизия и бизнес-план.

Вот тут на меня уставились все вчетвером, включая здешнюю охотницу.

- Дарья Владиславовна, а что это…

- Потом, Игнас!

Я у него и так в преподавателях «неведанного». Освоили уже пропорции для вычисления процентов и подбираемся к статистическим основам. Но, справедливости ради, Игнас в ответ мне чешет местные обычаи, нормы морали и законы. И причем здесь гулкость?.. А! Нет ее, потому как все помещение немалое забито снизу доверху мешками. Да сколько ж здесь богатства воскового? Не иначе целый грузовой вагон.

- Оть! Дородная госпожа Каволина, как муж ее, князь Идрамир в тяжкой болезни слёг, попробовала сама дела вести, но с господином Отакаром разругалась. Он, ненасытный, много требовал с пасек Браргука. А где ей, госпоже, привыкшей к тишине и рукоделию, умения в управлении найти? И в первый же год вместо положенных монет отправила она сюда вот это.

- Вот это, - повторила я. – Отомстила, значит в денежном эквиваленте.

- Ага, - пнув крайний мешок тонким носочком сапога, зло хмыкнула Бозена. – Именно в эквиваленте. Как сейчас помню: во двор въезжают девять подвод с мешками, перевязанными лентами. Зелеными и голубыми[6].

Я лишь головой качнула. Вот повезло, так повезло. На Земле воск стоит дорого именно по причине его использования свечным высококачественным материалом. А здесь им в щели крышек на горшках с вареньем льют. Это на сколько ж сотен лет и крышек материала здесь?..

- Кхм-м. Игнас, развязывай мешок. Посмотрим материал.

Воск серо-желтый, по форме сильно смахивающий на головку сыра, и выглядел и пах как… воск. Игнас подтащил одну из них в освещенный створ дверей, я бдительно