– Куда я денусь, – недовольно пробурчал Юрген, опять протягивая руку. – Давай ее сюда, Леннет, я хороший.

– Ага, чуть не убил меня, а так само очарование, – вырвалось у меня.

На щеках теневика выступили желваки.

– Это была случайность, – буркнул он.

– Ну да, смертельные заклинания случайно появляются…

Тени! Я что, все это вслух сказала?

– Лису. Сюда, – отчеканил звереющий Юрген.

– Она маленькая, – напомнила я.

– Да вижу я! – рявкнул теневик.

Осторожно зачерпнул лисенка из моих рук, показал. Лисенок испуганно пискнул и вцепился в большой палец Юргена.

– Ну точно моя бывшая! – неожиданно весело присвистнул теневик.

Лисичка от удивления выпустила его палец.

– Чуть что, сразу кусаться, то есть скандалить, – задумчиво изучая свою ношу, пояснил теневик. – Будешь Беллой.

– Эй! Не смей называть ее именем бывшей! – возмутилась я.

– Есть другие предложения? – не согласился Юрген, пересаживая лисичку на одну ладонь и прижимая к груди. – Иди, а то на завтрак опоздаешь.

И быстро зашагал прочь.

Слов не было. Мало того что имя лисичке дал, так еще и командует!

– Леннет! – донеслось из окна. – Душ через пять минут закрывается!

Чего? Как?

Ввалившись в комнату, я сгребла вещи и вылетела в коридор.

Горгулья ехидно показала на дверь душевой:

– Пять минут. Потом до вечера закрою, чтобы некоторые до самых занятий не плескались.

Вымыться за пять минут оказалось не так просто. Сушка волос в это время точно не укладывалась. В итоге пять минут спустя я вышла из душевой местами вымытая, местами ополоснутая, переодетая и с мокрой головой.

– На завтрак дается полчаса, – просветила горгулья, запирая дверь на ключ. – Он начался десять минут назад.

Похоже, парни не просто так по утрам бегают. Отрабатывают бодрую рысцу, чтобы никуда не опоздать в этом храме точных чисел и ограничений!

Оставив вещи в комнате, я поскакала в столовую.

Благодаря рассказу дежурного из больницы, я знала, что она находится в здании рядом с мужскими казармами.

Заблудиться при всем желании не вышло бы. Во-первых, едва я оказалась у одноэтажного знания столовой, как нос защекотал аромат еды. Во-вторых, на крыльце имелась табличка с надписью.

Влетела в столовую ровно за десять минут до конца завтрака.

В большом светлом зале стояли длинные столы со скамейками. И стойка.

За последней возвышался повар в белом колпаке на макушке. Смуглая кожа, рыжие брови и аккуратная бородка. И светлые, будто выбеленные, волосы. На кухне руководил выходец из Норка. Рядом с ним мялись два дежурных адепта в фартуках.

Получив у них поднос с тарелкой каши, чай и булку, я пристроилась за ближайшим столом.

В зале было почти пусто. Студенты давно закончили есть, и только Вард неторопливо смаковал чай. Приветливо отсалютовав кружкой, он снова меланхолично уставился перед собой.

Чувствуя себя удавом, я быстро запихнула в себя завтрак. Отнесла посуду и пошла в сторону главного здания университета.

В расписании было указано, что проверять студентов по обмену будут на четвертом полигоне, расположенном рядом с главным корпусом. Полигоном оказалось одно из «штормящих» сооружений. Вблизи скрученные штопором стены, изгибающиеся из стороны в сторону, казались еще более нереальными.

Внутри все было более традиционным. За дверью находился небольшой холл. А вот углов у комнаты оказалось одиннадцать, и потолок в двух местах поднимался волной, казалось, его кто-то вдавил вручную. Имелось пять дверей. На скамейках у слегка наклоненных наружу стен сидели обменные студенты. Ни одной девушки, все парни. Одинаково породистые, надменные. Одетые так, словно их пригласил лично император. Ну или все двадцать – его бастарды. Похоже, не только наш ректор подрабатывает на пересылке «правильных» студентов к теневикам.

Примостившись на краю скамейки, я то и дело ловила на себе удивленные взгляды. Пару раз слышала шепоток: «Мы мешаем уборщице?» Но разозлиться не успела.

В холл, точно черный ворон в развевающейся мантии, вошел Эмерсон. Без вступления и не представляясь, обрадовал:

– Провалите проверку – месяц посидите свободными слушателями. Справку, что тут были, выдадим. Можете вешать ее на камин и показывать на балах. Провалили, месяц сидим и по домам, ясно?

– А если нет? – подал голос парень с противоположного конца моей скамейки.

– Если нет, – Эмерсон подошел к говорившему, – будете обживаться с первокурсниками. Учиться. Если, конечно, решите по истечении полугода остаться у нас.

Я старательно сжимала кулаки, чтобы не дергаться от волнения. Подумаешь, никто не сказал, что через месяц нас могут отослать обратно. Я справлюсь. У меня есть полгода по обмену. А Игры закончатся раньше. И все будет хорошо.

– Если вам очень повезет, – тренер выделил слово «очень», – и у вас обнаружится уровень знаний выше первого года, будете отращивать дополнительные руки и головы, чтобы нагнать программу. И опять-таки, через полгода необходимо сдать все экзамены и нормативы, чтобы вас могли перевести на соответствующий курс.

А вот это новость! То есть можно не просто попасть на первый курс, а не потерять годы учебы в другом вузе? Теперь ясно, почему столько желающих приехать сюда по обмену!

– Поднимаемся и заходим, – скомандовал Эмерсон.

Двери распахнулись, за ними царила темнота.

– Для боящихся темноты: вам тут делать нечего. Боимся, – тренер показал на темные провалы, – выходим, – махнул рукой на входную дверь. – Месяц свободного слушания и справка вас ждут.

Бояться никто не решился, но головы обменных парней посетила светлая идея: они вдруг вспомнили, что девушек надо пропускать. Шустро выстроились в две шеренги у дверей и дружно уставились на меня.

Эмерсон усмехнулся, с прищуром оглядел парней. Они гордо повскидывали головы. Зря. Я знала тренера второй день, но этого хватило, чтобы понять: ничего хорошего осмотр им не предвещает. И уж точно Эмерсон не восхищен их галантным поступком.

Поднявшись со скамейки, я потопала к ближайшему провалу. Прежде чем влезть туда целиком, осторожно вытянула руку и засунула пальцы в темный проем. Темнота оказалась вязкой, как кисель.

Обычно такие заслоны ставят перед комнатами чудес в цирке. Чтобы не было видно, какие иллюзии скрыты за дверью. Значит, комната чудес?

Ну что ж, посмотрим на ваши чудеса.

Я шагнула в вязкую темноту. Выставив руки перед собой, сделала несколько шагов.

По глазам резанул яркий свет, полившийся сверху. Под прожектором виднелась парта, на ней лежал лист и карандаш. Еще имелся будильник вроде моего.

Я осторожно подошла к столу, заглянула в бумагу. Тихо выругалась: на ней были задания! Задачки на сообразительность мага. И, судя по времени на будильнике, на их выполнение дали всего полчаса.

Сцапав карандаш, я вчиталась в ровные строчки.

Где-то в темноте взвыло. Вздрогнув, я опасливо покосилась по сторонам. Никого. Но стоило вернуться к чтению, как кто-то громко зарычал, потом чем-то захрустел. По коже тут же заспешили мурашки, по спине скользнула капля холодного пота.

Там иллюзии! Я надеюсь.

Итак, задача номер один.

Низкий, пробирающий до костей вопль прорезал темноту.

Тени и солнце! Да я так скорее поседею, чем что-то решу! Значит, не все так просто с этими задачками.

Хорошо, предположим я… своеобразный боевой маг, который умудрился застрять на поле боя с нежитью, не решив задания. А решить их надо. Что делать?

Обезопасить себя на время решения – и потом в бой.

А как?

Заклинаниями, естественно. Только я ни одного боевого не знаю. Значит, будем брать бытовыми и прикладными!

Отложив лист и карандаш, я запустила во все стороны оранжевые огоньки. Лишь бы ничего не напутать. В воздухе сплетались тонкие нити. Две минуты спустя я стояла в густой дымке тумана.

Схватив лист и карандаш, я начала читать. Вой в сизых клубах прозвучал недовольно.

Вой себе, вой, все равно так просто меня не найдешь!

Под аккомпанемент жутких звуков я просмотрела задания и поняла, что попала. Их составляли для студентов боевого направления!

Например: подсчитайте силу удара режущего заклинания петельного типа при ударе по камню.

Я потерла висок: да здравствует уединенный домик? Нет!

Как считать силу боевого заклинания, я не знала, но магические ножи настраивать приходилось. У них есть степень возможного вреда при небрежном обращении. И считается она от удара по мрамору. Мрамор тоже камень. Осталось понять, как перевести все это на круглый «нож». Петля – это ведь круг…

С горем пополам справившись с заданием, я прошлась по остальным.

Знания, полученные за четыре года обучения, оказались очень кстати. Правда, я не была до конца уверена, что все решила верно. Но кто не рискует, тот в домике!

Будильник зазвенел, когда я дописывала ответ последней задачи. Прожектор над головой погас. Не успела моргнуть, как свет снова включился. Стол, бумага и карандаш пропали, я стояла в начале удивительно знакомой полосы препятствий.

Ну конечно, куда без нее!

Под высоким каменным