зоны невозможно… если, конечно, это сделает другой рукопашник. А вот у снайпера все шансы.

Целью тренировки был момент, когда тело начинает двигаться отдельно от направляющего движения разума, давая тому сосредоточится на чем-то другом. Например на токе магической энергии, проходящей через меня. Чем-то мана напоминала ту энергию Пространства, что использовали октоводы, но одновременно и сильно отличалась. Впрочем, у Силы Сердца мира имелся один важный плюс: я её чувствовал. И потому наглядно мог проследить, что происходит, когда я закачиваю свою ману в клинок. И как малейшее движение стряхивает энергию с острия.

Попробуйте помахать рукой, в которой держите частично заполненный стакан — ближайшая доступная аналогия. Можно удерживать в нем жидкость, можно выплеснуть разом всю, а можно — брызгами или даже тонкой струйкой. Я не рисковал напитывать меч сильно — не хватало только исполосовать подземный объем воздушными лезвиями — но толкал по чуть-чуть. Вскоре начало получаться не хаотичное плескание, а управляемое испускание волнами.

Волны отражались от стен и потолка — и подсознание само стало строить динамический рисунок. Я не мешал, лишь представил себе конечный результат столкновения порожденных мною же воздушных и магических потоков. На границе восприятия я почувствовал другие колебания: кто-то прибыл на лифте. Но не стал тратить и крупицы внимания: если я так нужно — пусть позовет. Еще немного — и Куро застыла в моих руках, направленная в зенит. Воздух, напряженный в линиях стоячих волн задрожал и с негромким “пхх” породил дующий словно сразу во все стороны ветерок. Идеально сбивающий с кожи выступивший во время тренировки пот.

Медленные хлопки от лифтовой площадки заставили открыть глаза. Когда я их, кстати, успел закрыть? Вокруг меня на дорожке образовалось идеально-круглое мокрое пятно, выложенное по краю подхваченными с клумб и гряд листиками и лепестками. Кажется, я немного недооценил силу своего упражнения. А хлопал мне…

Простое белое кимоно, неестественно-гладкая кожа на щеках, длинные белые волосы, заброшенные назад и гэта на ногах сначала сбили меня с толку. Показалось — аякаси. Но нет, это был человек. Прошедший процедуру модификации генома — но все еще человек. Держащий руку у пояса так, словно она лежала на рукояти катаны.

— Мастер, — степенно поклонился Генноске Амакава.

— Мастер, — поклонился я в ответ.

Генноске… Оказывается, будучи Юто я его и не узнал совсем. Просто не смог разглядеть. И нет, не “за маской обычного человека” — Генноске ни от кого не прятал себя. Нужно было набрать определенный опыт, повидать всего и всякого, чтобы увидеть то, что иначе разум отказывался правильно интерпретировать. А я ведь и раньше не носил розовых очков: ученый, хранитель эксклюзивных знаний, вивисектор, боевой маг с Силой Крови, мастер-мечник, уничтожитель аякаси, при желании готовый с той же легкостью резать и соплеменников.

Убийца. Убийца, для которого оружие — это буквально все. Вот кем был дедушка Юто. Не просто хладнокровный охотник на демонов, не профессиональный боец вроде Тенгу — ни в коем случае. Теперь я отлично понимал, зачем и почему любящий семьянин едва не прикончил своего внука, не моргнув глазом. С его точки зрения он сделал все верно. Определили цель и использовал все средства для её достижения. Точно так же как потом отправился убивать бога.

Родители Юто совершили фатальную ошибку, когда поссорились со старшим по возрасту Амакава: сказали, что отказываются от кланового наследия и будут жить как хотят. Чем фактически вернули Генноске власть и ответственность над кланом. И тот порешал то, что он посчитал проблемами, как умел и как привык. А потом, чудом спасенный, полностью подчинился своему внуку, так как признал в нем нового лидера клана. И пошел выполнять ту работу, которую ему поручили: учить молодняк без разбора люди это или демоны.

Именно это всё, что я понял: разговаривали мы о другом. О владении мечом, о строении Пространства с его множеством миров, о генетике, о социологии. Все это в неудобных позах с поджатыми под себя ногами прямо на садовой дорожке. В процессе я передал Генноске Куро-тян и тот подтвердил мою оценку: клинок после всего пережитого стал артефактом вроде Ясуцуны. Не просто оружием, но многофункциональным инструментом любого волшебника. А уж если Амакава возьмется…

В общем, интересная вышла беседа. Обоюдо-полезная. Единственное, что мешало нам общаться на, что называется, “одном языке” — отсутствие у деда Юто академического образования. Там, где мне проще и легче было подвести теорию, сделать формальное описание и уже от него отталкиваться в дальнейших изысканиях — он предпочитал действовать по наитию. Повторять показанное. Двигаться к цели от одного частного случая к другому. И переучиваться старику было уже поздно.

— Буду рад видеть вас в своем доме, мастер Арексу-доно, — когда мы встали, поклонился мне старейший Амакава.

— Буду рад быть гостем, Генноске-доно, — я зеркально отразил его движение. — Разве что не знаю, как скоро смогу это сделать.

— Нумото-сама, конечно, еще молод, — мягко и как-то очень по-теплому улыбнулся мой собеседник. — Но он достаточно мудр, чтобы не пытаться удержать вас силой, мастер. Тут скорее вопрос, найдется ли у нас что предложить вам.

Ага.

Нумото Амакава

— К вам Генноске-сама, г-господин! — запинающимся голосом оповестила главу клана о посетителе Лизетта. Старшего Амакава она боялась до дрожи в руках и совершенно этого не скрывала.

— Пусть заходит, — с отчетливым облегчением позакрывал виртуальные экраны глава клана. С тех пор, как телеметрия Кольца показала аномальные результаты, он не сомкнул глаз.

Ситуацию удалось взять под контроль как во внешнеполитическом смысле, так и непосредственно с так называемой “базой”. Во всяком случае удалось выбить из её коридоров так называемых “октов” и боевых роботов на атомных батареях. Доверенные аналитики клана оказались завалены весьма противоречивой информацией и сейчас старались составить на её основе хоть какую-то единую картину. О результатах опроса спецназовцев из другого мира их в известность не поставили для чистоты полученного результата.

— Прадедушка? — устало спросил правнук, жестом приглашая сесть за низкий столик-катацу. Лиз без приглашения уже вносила поднос чайными принадлежностями

— Это наш родственник, — твердо произнес совсем не выглядящий на свой возраст старик. — Нет ни малейшей тени сомнения. Вопрос “признавать или нет” даже не стоит.

— Вот как, — честно говоря, Нумото ожидал другого ответа. Перед тем, как натравить прадеда на гостя он довольно жестко проинструктировал старшего родственника о том, что можно себе позволить с чужим носителем