Оля уверенно вела машину вперед и понимала, что все же слегка нервничает, невзирая на вполне боевое настроение. Это и понятно. Сейчас трудно предугадать, как сложится разговор с соперницей. Но в том, что дело будет доведено до победного конца Скворцова нисколько не сомневалась. Тем более что фортуна постоянно благоволила ей и даже Сонька Адамова по-прежнему проживала на Вавилова, в той же хрущевке, где и она сама когда-то родилась.

Скворцова не любила вспоминать свое детство, особенно до семилетнего возраста. Ее семья тогда жила трудно и денег вечно не хватало. А причина была до безобразия проста: безвольный и слабохарактерный отец был неудачником. Он почему-то не мог удержаться на одном рабочем месте более полугода, хотя был человеком совсем не глупым и имел диплом инженера. Мать днями напролет упрекала бедолагу в том, что он банальный лентяй, который не хочет работать и нормально обеспечивать семью. Отец же отвечал, что ему просто не везет и что в данный момент времени он переживает сложный жизненный период. Трагически заламывая руки, он утверждал, что безденежье – это явление временное и что очень скоро все изменится и он обязательно найдет себе синекуру. Что это за синекура такая, маленькая Оля не знала. Она представляла эту непонятную синекуру в образе высокой красивой женщины-волшебницы в голубом бальном платье, которая взмахнув своей искрящейся хрустальной палочкой, даст папе хорошую работу и восстановит в их доме мир и покой. Оля с нетерпением ожидала, когда отец наконец-то отыщет эту прекрасную фею по имени Синекура, потому что постоянные скандалы в доме очень пугали ее. Забившись в какой-нибудь уголок, Оля призывала добрую волшебницу поскорее встретиться с папой и твердила себе, что никогда не будет жить так, как родители.

Все это продолжалось до тех пор, пока не стало отца, который умер дома, сидя в кресле перед телевизором. Когда Оле исполнилось восемь лет, мама вновь вышла замуж за молодого и весьма перспективного адвоката Юрия Белецкого. И жизнь коренным образом изменилась. Отчим перевез ее и маму в свою шикарную квартиру на Первомайской и дал им жизнь, о которой они даже не могли и мечтать. Мама расцветала прямо на глазах, а Белецкий носился с ней, как с хрустальной вазой. Отчим долго уговаривал мать бросить работу в поликлинике, но она была педиатром в третьем поколении, свою работу любила, поэтому на уговоры мужа не поддавалась. Мама часто говорила, что без работы ей будет скучно, к тому же настоящая женщина должна быть в тонусе – энергичной и бодрой, а нехватка общения с людьми быстро превратит ее в неухоженную бабу и мизантропку. Спустя два года у Оли родился брат, но Белецкий любил ее как свою дочь и баловал даже больше, чем собственного сына. Именно благодаря отчиму Оля училась в элитной школе, а потом окончила юридический факультет университета, где и познакомилась со Скворцовым. Однако поработать по специальности почти не пришлось. Валерка довольно быстро сделал ей предложение. Оля с радостью его приняла, хотя подозревала, что к быстрой помолвке и свадьбе приложил руку Белецкий. Оля ничего не имела против участия отчима в своей судьбе и даже была ему благодарна, потому что влюбилась в Скворцова до безумия. Мама же, со свойственной ей прямотой сказала тогда, что так сильно любить мужчину опасно, что можно попасть в зависимость от своей страсти и в итоге стать несчастной. Но Оля лишь отмахнулась и ответила, что для нее нет большего счастья, чем разделить свою жизнь с красавцем Скворцовым.

А вот в жизни Соньки Адамовой так ничего и не изменилось. Она по-прежнему жила среди работяг, вышла замуж за работягу и после химико-технологического техникума трудилась на текстильной фабрике лаборанткой. Все это Оля выяснила у матери, которая поддерживала отношения с кем-то из бывших соседей. И именно поэтому Скворцова обратилась к Соньке за помощью, потому как обратиться со своей деликатной просьбой было просто не к кому.

Оля уже много лет не виделась с Адамовой. Общих интересов у них не было, жизненные пути разошлись давным-давно, да и общаться с простой лаборанткой было уже как-то не с руки. Оля довольно легко отыскала в справочнике номер телефона Сони и без всяких стеснений ей позвонила. Соня удивилась неожиданному звонку Скворцовой, но еще больше ее поразила странная просьба подружки детства. Однако Адамова лишних вопросов задавать не стала и в память о старой детской дружбе согласилась помочь. Скворцовой даже не пришлось ничего выдумывать, чтобы как-то оправдать свой интерес к работе Сони. Оля просто предложила Соньке сто баксов за услугу, и постоянно нуждающаяся Адамова с радостью готова была получить сотку за дело, которое для нее и выеденного яйца не стоило.

Въезжая во двор своего детства, Скворцова поразилась произошедшим здесь переменам. Дворик показался каким-то маленьким, куцым и убогим. Все старые деревья были вырублены и на месте маленького зеленого парка расположилась автостоянка, до отказа забитая машинами жильцов. На детской площадке, где когда-то они с Сонькой возились в песочнице, стояли одинокие качели и железная горка, с которой лихо скатывался малыш лет пяти. Его немолодая мамаша с умилением наблюдала как сын, быстро приземлившись внизу, оббегал горку и со странным упрямством вновь и вновь взбирался наверх, чтобы в очередной раз получить удовольствие от стремительного спуска.

Останавливаясь у нужного дома, Скворцова отметила, что здания квадрата выглядят чистыми и опрятными. Наверное, их совсем недавно отремонтировали. Но даже капитальный ремонт все равно не смог скрыть убожества старых панельных хрущевок.

Оле вдруг вспомнился ночной кошмар и пара танцующая под дождем, но она быстро сбросила наваждение и повернулась к дочери:

– Юля, посиди в машине. Я заскочу к знакомой буквально на минуту и тут же вернусь.

Девочка равнодушно кивнула и опять уткнулась в экран гаджета.

Скворцова выбралась из машины, быстрым шагом приблизилась к подъезду и нажала кнопку домофона.

– Кто там? – хрипло донеслось из динамика.

– Соня, это я, Оля.

– Заходи, – проскрипел домофон и тут же раздался щелчок запорного устройства.

Оля рванула дверь и торопливо поднялась на второй этаж. На площадке этажа стояла худющая тетка с блеклым лицом и безобразной химической завивкой. Старым застиранным халатом вполне можно было обернуть эти мощи два раза. От Соньки разило вчерашним перегаром и дешевыми сигаретами. Эта неопрятная жердь лишь отдаленно напоминала милую девчушку с двумя рыжими косичками, какой Оля запомнила Соню Адамову. Видимо смесь недоумения, брезгливости и отвращения отразились на лице визитерши, потому что Сонька хрипло рассмеялась и сказала:

– Что