Шрифт:
Закладка:
Глава VI
Неожиданная встреча
1
Пока седьмой корпус осаждал Браилу, командующий шестым корпусом генерал Рот получил приказ переправиться через Дунай и заняться осадой Силистрии. Генерал выполнил первую половину приказа — совершил переход от Бухареста до Фундени, небольшого валашского села на берегу реки, и встал там лагерем. На другом берегу реки находилось болгарское село Тутракан. В планах главного командования предусматривалась переброска шестого корпуса в тот район. Заниматься переправой частей корпуса с одного на другой берег должны были плавсредства русской Дунайской флотилии. Но она задерживалась у Сатуново. Там совершалась большая подготовка к переправе через Дунай основной части русской армии: на низменных берегах устраивали возвышенные подходные пути, строился большой понтонный мост, и все это задерживало флотилию.
Между генералом Ротом и главнокомандующим Витгенштейном завязалась переписка. Они регулярно обменивались письмами, в которых генерал спрашивал, когда прибудет флотилия, а фельдмаршал обещал и давал советы. Он посоветовал Роту поискать другие возможности для переправы, использовать местные лодки и плоты. Рот попытался, но понял, что это невозможно. Требовалось большое число плавсредств, опытные лоцманы, хорошо знающие фарватер, и умелые лодочники, так как пришлось бы грести, преодолевая сильное течение. Ничего этого в наличии не оказалось. Вдобавок турецкая флотилия контролировала реку.
Неудачи, которые преследовали генерала Рота, сделали его злее, грубее и раздражительнее обыкновенного. От генеральского нрава страдали адъютанты и больше всего бедняги-ординарцы, которых он превратил в мучеников.
Этим утром генерал был особенно зол. Он плохо спал, и с самого утра началась жара, которую он плохо переносил. Весь в поту, он писал очередной рапорт главнокомандующему, когда в палатку вошел его адъютант. Офицер спросил разрешения доложить. Рот тяжело кивнул и отпил из бокала охлажденного шампанского. Он сначала не понял, о каких добровольцах говорит адъютант, кто искал с ним встречи. Пришлось офицеру повторить доклад. Тогда генерал не сдержался, взорвался гневом и вылил всю накопленную злость на адъютанта. Что за невежа! Разве не слышал про императорский приказ! Кто ему разрешил устанавливать связи с мятежными элементами! Что собой представляют добровольцы, как не беглецы от своих хозяев. Нет, он не желает видеть чужие лица в лагере. Прогнать их вон немедленно!
— Они ничего от нас не просят, а предлагают помощь в переправе через реку, и дальше, в Болгарии, могут быть проводниками. Им знакомы все пути…
— О какой переправе вы ведете речь! Мы и сами не знаем, когда и как это случится. Пусть убираются ко всем чертям! Идите!
— Но они говорят именно о переправе, — упорствовал адъютант. — Их капитаны твердят, что могут обеспечить лодки и плоты. Имеют и лоцманов… знают течение реки…
Наконец генерал замолчал и посмотрел внимательно на вспотевшего и раскрасневшегося от напряжения адъютанта.
— Черт побери! — выругался он. — И почему сразу так не сказали. И вообще учитесь докладывать самое существенное. Говорите!
Адъютант начал снова. К лагерю приблизился отряд добровольцев. Им руководили двое мужчин, один из которых имел на груди несколько русских орденов. Они выглядели приличными людьми, вели себя соответственно…
— Ну хорошо, приведите их ко мне, — распорядился Рот и задумался.
Если все, сказанное адъютантом, является верным, то получается, что удача, которая неизменно ему сопутствовала, и в этот раз не подведет. Ведь он сможет справиться с поставленной задачей, не требуя помощи со стороны. Более того. Еще ни одна русская часть не переправилась через Дунай, так как мост у Сатуново не был готов. Рот будет первым. Это не останется незамеченным.
Адъютант привел в генеральскую палатку двоих мужчин.
— Капитан Георгий Мамарчев-Буюкли, — представился тот, что постарше. Его черные глаза глядели проницательно и строго. Был он высокого роста, солидной комплекции, с фигурой атлета и с закрученными усами.
— Капитан Панайоти Фокиано, — представился второй, помладше. У него был вид утонченного русского аристократа: красивое бледное лицо с тонкими чертами, большие глаза, которые смотрели прямо и открыто.
Генерал быстро оценил: перед ним стояли серьезные люди. Ему понравилась их воинская выправка.
— Говорите, я вас слушаю, — предложил Рот.
— Вы здесь находитесь с целью переправиться на противоположный берег, — медленно заговорил мужчина с усами. — Стоите уже довольно долго, и это означает, что вы встретили определенные трудности. Ваша флотилия не пришла, у вас нет ни понтонов, ни плотов, ни лодок. Мы можем вам помочь: обеспечим плоты и лодки, а также опытных лодочников, которые знают реку.
Генерал все еще недоверчиво смотрел на человека, носящего прозвище Буюкли, но не мог не признать, что слова его не лишены логики, что мыслит он точно, ясно и видит истинное положение вещей.
— В какой срок? — спросил генерал.
— Восемь-десять дней, — последовал ответ.
— Какова цена?
Оба мужчины, Буюкли и Фокиано, переглянулись и усмехнулись.
— Цена выгодная, — ответил капитан Буюкли. — Мы хотим воевать рядом с вами. Чтобы вы почувствовали пользу от нашего оружия и оценили храбрость наших парней. А для незнакомых вам дорог в Болгарии вы не найдете лучших проводников, чем наши.
— Вы болгарин?
— Да, ваше превосходительство. Я болгарин, но отряд у меня сборный, состоит из болгарских, греческих и сербских патриотов. Есть и валахи. Эти честные и мужественные люди живут в полном согласии и дружбе как братья. И мы, ваше превосходительство, имеем полное право сражаться против султана в первых рядах.
Генерал Рот задумался. Он не стал ни объяснять им, что гласит императорский приказ относительно добровольческого вопроса, ни упоминать о сложной международной обстановке, которая бы осложнилась в случае поддержки революционных настроений среди покоренных султаном народов.
— А вы тоже болгарин? — обратился он к младшему из капитанов.
— Я родился на небольшом греческом острове, но я так тесно связан с болгарами, и я, и мой погибший брат Савва Бимбаши, что если посчитаете меня болгарином, то не ошибетесь. Мы, ваше превосходительство, сыновья порабощенных народов и имеем право сражаться за свою свободу. Такова цена нашей помощи. Примите нашу помощь в борьбе против вековечных угнетателей.
Генерал встал, послал адъютанта за казачьим атаманом Бегидовым. Он заложил руки за спину, наклонил голову и закусил губу. Была у него такая привычка, когда требовалось подумать.
— Хорошо, господа, я принимаю ваше предложение. Но только первую его часть… Относительно вашего желания присоединиться к моему корпусу… да-а… сейчас я не могу дать ответ. Сами понимаете… требуется разрешение главнокомандующего… Но… мы еще встретимся и поговорим…
Несмотря на уклончивый ответ генерала, Мамарчев и Фокиано с удовлетворением покинули генеральскую палатку. Они последовали за генералом Бегидовым, атаманом казачьего полка, в его палатку для продолжения разговора.
Предложение представителей добровольцев поступило вовремя. Бегидов поторопился вынести его на военный совет. Против выступил
