сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами»[23]. Это обобщающее определение в свернутом виде содержало в себе все основные признаки империализма, к числу которых Лениным были отнесены: «1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого «финансового капитала», финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами»[24].

Исходным пунктом для таких выводов стал анализ Лениным процесса концентрации производства в ведущих странах, создающего предпосылки для возникновения и распространения монополий. Концентрация производства, достигнув известной, достаточно высокой ступени развития, как писал Ленин, «сама собой подводит, можно сказать, вплотную к монополии»[25]. Так, если в 1896 г. число картелей в Германии составляло 250, то в 1905 г. – уже 385. Картели, а также синдикаты стали в Германии преобладающими формами монополистических объединений. В качестве примера такого рода объединений Ленин упоминал Рейнско-Вестфальской каменноугольный синдикат, который при своем основании в 1893 г. сконцентрировал 86,7 % добычи угля в районе своего действия, а в 1910 г. – уже 95,4 %. Самым крупным предприятием горной промышленности Германии было Гельзенкирхенское горное общество, имевшее в 1908 г. более 46 тыс. рабочих и служащих.

С переходом к империализму, по мнению Ленина, качественно меняется характер деятельности банков, их отношения с промышленностью. Из посредников обмена, каковыми они должны быть по своему предназначению, банки превращаются в могущественные финансовые центры. В результате сращивания капитала промышленных и банковых монополий возникает финансовый капитал, качественно новое явление в экономической жизни стран. Мощь финансового капитала неразрывно связана с распространением акционерной формы предприятий, с эмиссией и торговлей ценными бумагами. Широкое распространение акционерных предприятий в огромной мере ускоряет концентрацию и централизацию капитала и ведет к быстрому росту фиктивного капитала, а операции с последним открывают широкий простор для всевозможных финансовых махинаций при помощи «системы участия», «учредительства», различного рода спекуляций. Как следствие, акционерная форма предприятий, по мнению Ленина, стала инструментом господства воротил банковского капитала над огромными массами чужого капитала, денежными средствами всей страны. По мнению Ленина, переход развитого капитализма в империализм произошел «со времени окончательной победы всемирного финансового капитала»[26]. Эпоха финансового капитала приходится на начало XX в.[27]

На почве тесной связи между банковыми и промышленными монополиями развивается личная уния между теми и другими – посредством вступления директоров банков в члены наблюдательных советов или правлений торгово-промышленных предприятий и обратно. Характеризуя господство финансовой олигархии в Германии, Ленин отмечал, что этой страной управляют не более 300 магнатов капитала, причем число их неуклонно уменьшается[28]. Как бы подтверждая вывод Ленина, один из крупнейших деятелей капиталистической Германии первой четверти XX в., директор электротехнического треста АЭГ В. Ратенау заявил: «Триста человек, знающих друг друга, руководят хозяйственными судьбами мира и назначают своих преемников из своего же круга»[29]. Личная уния между монополистами-руководителями промышленности и банков дополняется личной унией между воротилами финансового капитала и верхушкой государственного аппарата. Правительства составляются либо из доверенных лиц и приказчиков господствующих монополий, либо из самых монополистов. Ленин дал лаконичную и емкую характеристику этому процессу: «Сегодня министр – завтра банкир; сегодня банкир – завтра министр»[30].

Ленин утверждал, что монополистический капитализм, достигнув расцвета, затем развивается по пути перерастания в государственно-монополистический капитализм. Характерным примером в этом отношении стала Германия, наиболее далеко зашедшая по пути перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм[31]. В Германии, по характеристике В. И. Ленина, гигантская сила капитализма соединялась с «гигантской силой государства в один механизм, ставящий десятки миллионов людей в одну организацию государственного капитализма»[32]. В руках финансовых магнатов сосредоточивалась экономическая мощь страны. Они оказывали решающее влияние на внешнюю и внутреннюю политику германского государства.

Несмотря на то что выделенные В. И. Лениным экономические признаки империализма во многом обобщали идеи, высказанные другими авторами, В. И. Ленин на основе своего анализа пришел к принципиальным иным выводам. Во-первых, смена домонополистического капитализма монополистическим «произведена не чем иным, как непосредственным развитием, расширением, продолжением самых глубоких и коренных тенденций капитализма и товарного производства вообще»[33]. То есть это не просто «отклонение» от природы капитализма, а объективно присущий ему процесс. Во-вторых, капитализм стал империализмом лишь на определенной, очень высокой стадии своего развития, когда некоторые его основные свойства стали превращаться в свою противоположность, когда складываются предпосылки для смены капитализма социализмом, которая возможна не социал-реформаторским, а только революционным путем. В-третьих, на стадии империализма монополизация охватывает все стороны общественной жизни соответствующих стран. «Монополия, – писал В. И. Ленин, – раз она сложилась и ворочает миллиардами, с абсолютной неизбежностью пронизывает все стороны общественной жизни, независимо от политического устройства и от каких бы то ни было других “частностей”»[34]. Для монополистической стадии капитализма характерна растущая интернационализация капитала, интернационализация всей хозяйственной жизни. В результате империализм стремится создать всемирную систему господства и подчинения, всемирную систему эксплуатации большинства народов господствующими классами узкой группы развитых стран. В-четвертых, выяснение важнейших черт империализма предполагает исследование отношений, складывающихся не только в каждой стране, но и между странами.

Новацией В. И. Ленина (в том числе с практически-политической точки зрения) стал анализ экономической ситуации в России под углом развития здесь основных тенденций империализма. По мнению Ленина, в начале XX в. империализм в России представлял собой лишь надстройку над капитализмом, он не смог перестроить капитализм снизу доверху: устранить обмен, рынок, конкуренцию, кризисы он не в состоянии. Особенностью индустриальных преобразований в России стала значительная роль государства в этих процессах, что характерно для всех стран, проводящих модернизацию позже, по примеру и опыту других. Но нельзя преувеличивать эти явления и говорить о преобладании в России «насаждения промышленности сверху», поскольку в основе ее индустриализации лежали общие законы развития общества. В последнее десятилетие XIX в. и в начале XX столетия аграрный сектор в России оставался наиболее крупной сферой занятости населения (более 75 %) и выступал основным системообразующим фактором ее экономического районирования.

Отмеченный к середине 1890-х годов по сравнению с 1870-ми годами более чем в 3,5 раза рост потребления машин и усовершенствованных орудий не мог изменить ситуацию, так как его стартовые условия были минимальны. Кроме того, он охватывал ничтожное число хозяйств, прежде всего помещичьих. Основными орудиями крестьянина-земледельца оставались соха, деревянная борона, серп, коса,