Шрифт:
Закладка:
– У тебя что-то случилось?
– Случилось? Да не могу сказать, что это что-то стоит внимания, но неприятно как-то.
Неприятно было сильно. Марина прямо-таки слышала бабулины и Асины рассказы о «безнадёжной карьеристке», обращённые к куче абсолютно посторонних ей людей, и становилось горько до слёз…
– Так, давай, рассказывай, – Иван никогда и никому не навязывался, но прямо шкурой почуял, что там, на другой стороне беспроводной связи сейчас будут слёзы.
– Да и рассказывать-то нечего. Глупость сплошная! Моя младшая сестра решила выйти замуж. На днях празднует помолвку. Никого заранее не предупредила, но поставила перед фактом – должны приехать, хоть убейся, а то, со стороны жениха будет много родни, а с её стороны – мало. Плюс, среди этой «многородни» едет какой-то племянник кого-то, я не очень поняла кого именно, который собирается уделять мне внимание, несмотря на то что все грядущие родственники поставлены в известность о том, что я самостоятельная и самоуверенная безнадёжная карьеристка, – Марина покосилась на лежащую рядом Карри и порадовалась, что рядом есть кто-то кому наплевать на подобные слова.
– Погоди-ка. Дай угадаю! Ты им деньги даёшь? Ну, этим своим родственникам?
– Давала… – неохотно призналась Марина.
– Прелестно! То есть они великодушно позволяют тебе вкалывать до потери пульса, берут деньги, но ты безнадёжная карьеристка?
– Ну, выходит, так…
– И что ты планируешь делать? – заинтересовался Иван.
– Послать всех и свалить в отпуск! Единственная проблема в этом плане – отца заклюют! Мама никак оторваться не может, а вот отец согласился приехать – надо же хоть посмотреть за кого младшая дочь замуж собралась.
У Ивана не было ни одной причины вмешиваться… Почти совсем ни одной. Ну, ладно, ладно, была причина – разъярило его вот такое отношение родни к Марине. Просто аж до ярости. Он же видел, какая она на самом деле бывает. Ну, неужели же эти её родственники ничего не видели? Или просто не хотели замечать? А что? Это же так удобно – иметь в домашнем арсенале безотказную боеголовку, которая по первому сигналу приносит деньги, решает все проблемы, может в дребезги разнести хоть армированную бетонную стену, только бы своим помочь! А вот рассмотреть, что эта боеголовка живая, с горькой памятью и жуткой усталостью, с паразитами – родичами бывшего жениха, впившимися в её горло, уязвимая перед родственным хамством, со смаком обсуждающим её секреты с досужими чужими болтухами… неее, это её родичам делать не хотелось!
– Насколько я понимаю, озвученный тобой план останется в мечтах, и ты поедешь спасать отца? – сухо уточнил Иван. – А он сам-то что про это думает?
– Он скажет, чтобы я ехала домой и отдыхала, – Марина явно улыбалась – прямо по телефону слышно было. – И мама его поддержит.
– А послушаться родителей слабо?
– Слабо… я не могу его бросить. И он бы меня не бросил, и мама тоже. У нас как-то так получилось славно, что мы друг друга прикрываем.
– Ну, хоть кто-то… – пробормотал Иван. И тут ему пришла в голову совершенно хулиганская мысль!
– Интересно было бы, если бы ты приехала на этот родственный гадюшник, то есть помолвочник, не одна, а с… ну, положим с женихом! Не-не, я помню, что для тебя это фарс, в котором ты участия нипочём принимать не будешь, – заторопился Иван, припомнив её реакцию на прошлое предложение изобразить его невесту, но всё-таки решился:
– Но, если представить это с точки зрения самозащиты? Прикинь, ждут они тебя, такие все надутые-самоуверенные, с племянником, а ты рррраз, и с женихом!
Само это слово, так болезненно царапавшее Марину все последние годы, сейчас почему-то не вызвало никакой острой реакции, которой опасался Иван, зато, нарисованная им картина неожиданно рассмешила.
– Дааа, полагаю, это была бы классная идея, – неожиданно согласилась она, – Только вот я именно такая, как меня бабушка описала, так что у меня жениха нет, и даже кандидата на его роль нет. И актёра нанять не предлагай – так низко я ещё не пала. Мне проще вернуться к пункту первому и послать всех! – ответила Марина.
– Во-первых, ты к нему не вернёшься, насколько я тебя знаю, а непременно будешь выручать отца, он будет выручать тебя, и вы оба начнёте погибать смертью храбрых в том родственно-сплетневом собрании.
– А во-вторых? – уныло уточнила Марина, которая гораздо лучше отцовских родителей помнила о его сердце, давлении и стабильно-гневной реакции на обсуждение её скромной особы.
– А, во-вторых, я по-дружески предлагаю свою скромную кандидатуру на эту роль! – Иван осторожно прислушался к Марининому молчанию. Почему-то очень хотелось, чтобы она согласилась. – Обязуюсь вести себя исключительно убедительно, прилично и крайне возмутительно с точки зрения попрания надежд неизвестного племянника! Во!
– Слушай, это здорово и очень благородно с твоей стороны, но тебе-то это зачем? – озадаченно уточнила Марина.
– Видишь ли, я много лет был в такой же ситуации – жутко хотелось свалить куда подальше, но не мог – мой отец тогда бы просто не выжил с мамой и братом. Это такое… ну, как в заложниках держат того, кто тебе дорог! Только вот тот, кто держит эмоциональный пистолет у виска заложника, тебе тоже не чужой, уничтожить его нельзя, вот ты и связан по рукам и ногам.
– Как похоже… – вздохнула Марина. – И как ты выбрался?
– Вышиб из руки мамы оружие – брата. Не в одиночку, конечно, мне помогли. Брат неожиданно взялся за ум, отец получил передышку, нашёл место, где комфортно ему, и мама теперь занята выше крыши – сил не остаётся для докапывания до его нервной системы. Короче, всё разрешилось настолько благополучно, насколько это вообще могло быть. Может, и в твоём случае можно попытаться хотя бы немного разоружить твоих родичей, по крайней мере, в этом случае?
Марина покосилась на виляющую хвостом Карри и хмыкнула,
– А знаешь, давай! Тем более, что ты ещё лично не знаком с Карри! Интересно, они с Танютой поладят? Ты же её привезёшь?
– Пренепременно! В чихмадане и в новом умопомрачительном ошейнике – подарке жены Игорька – моего братца. Кстати, вообще-то таких ошейников у нас два, они похожи, так что мы с Танютой один уступим Карри
Марина внезапно ощутила, как настроение, только что упавшее, заползшее за плинтус и обречённо попискивающее там, вдруг воспряло, коварно щурясь и гнусно хихикая в адрес Аси и её «помолвочной когорты».
– Ой, как-то мне прямо полегчало, стоило
