Тот кивнул головой.

– Ну так звоните же! – сказал и закрыл глаза.

Уже через несколько минут старшего администратора на носилках вынесли из гостиницы, и умчавшаяся тут же машина скорой помощи своей сиреной повелительно требовала, чтобы ей срочно уступали дорогу…

А игумена Георгия и Фому ввели в огромный номер с двумя спальнями и ванной.

Они поставили вещи. И вздохнули с неким облегчением. По крайней мере, крыша над головой у них теперь есть. Но тут пришла очередь Фомы удивлять монаха.

– Посмотрите на меня, пожалуйста! – робко стал просить он Георгия.

– Я на тебя и так уже с самого утра только и гляжу.

– И ничего не замечаете?

– Что я должен заметить? Молодой, красивый, статный… Мне даже не совсем понятно, почему ты выбрал себе этот нелегкий, как я теперь понимаю, путь…

– А больше вы ничего не видите? Ну, болезни какой?

– Вот дурачок! А кстати сказать, мне показалось, что этот администратор тебя хорошо знает…

– Был грех!

– Может, расскажешь?

– Приезжал тут месяца два тому назад какой-то главный проверяющий из отдела по делам религий, наверное, из самой Москвы. В этой гостинице и останавливался, а меня к нему в помощь как бы направили. Принести что, в магазин сбегать…

– И что дальше?..

– Начал он меня вином поить и губами слюнявить. А как дело дошло до того, что к себе в кровать потащил, тут уж я со второго этажа в сугроб в одних трусах и сиганул…

– Чем и испортил всю свою последующую карьеру в данной епархии. Так? Потому-то ты и напросился ко мне в поводыри…

– Вы меня теперь тоже выгоните?

– За что же? Вот только не прыгать надо было тогда в окно, а врезать ему хорошенько… Лучше сразу по яйцам… тогда у него охота эта сразу бы и надолго пропала… Ну а теперь в магазин и в парикмахерскую… Пора приводить себя в порядок. Столько лет ходил в одной гимнастерке.

И уже к Фоме:

– Кстати, тебе лет-то сколько?

– Семнадцать месяц назад исполнилось.

Игумен строго посмотрел на него.

– А теперь как на духу: девок уже щупал?

– Нет…

– Про питие не спрашиваю, сам сказал. Куришь?

– Только раз и попробовал. И бросил.

– Ну, пошли тогда жизнь прожигать…

– Отче, а может быть, мне сегодня где-нибудь в другом месте переночевать? Вдруг я вам своим присутствием мешать буду… А может быть, вы захотите сюда девушку привести…

– Знаешь, Фома. Еще ничего не произошло, но ты уже столько соблазнов нарисовал, что вспомнился мне один рассказ о буддийском монахе, когда-то еще в Москве рассказанный. Он достаточно поучителен. Слушай. Шли по дороге два монаха. Один опытный и старый, а другой молодой. У берега реки стояла юная девушка, которая попросила их помочь перебраться ей на другую сторону. Молодой монах в ужасе от нее отшатнулся: разве можно монахам касаться женщины… А старик поднял ее и перенес на другую сторону и пошел себе дальше. Вскоре молодой монах его догнал и спросил: «Почему ты так поступил?» «Как?» – спросил его старик. «Ну, ты коснулся руками женщины!» – воскликнул он в ужасе. А старый монах ему и отвечает: «Я ее перенес и уже давно забыл об этом. А ты все два часа пути с вожделением вспоминаешь о ней».

И тут пришла очередь улыбнуться уже Фоме.

После этого они скупили чуть не половину магазина и вернулись к вечеру в гостиничный номер.

Фома стал развязывать свертки и раскладывать покупки.

– Вы меня, батюшка игумен, извините, но я все же никак не могу понять: кто же вы на самом деле? Контузия… и вы ничего церковного вспомнить не можете, но в магазинах-то ориентируетесь так, что я только диву давался…

– Считай, что я разведчик на вражеской территории.

– Чей?

– Ну, не немецкой же, типун тебе на язык. Есть у нашей церкви тоже своя разведка…

– Хотите знать, как попы живут?

– Во время войны у всех животы ремнями подвязаны. Тут уж не до жиру, быть бы живу… Но помочь ты мне можешь. Работы у нас будет много. Нужно будет объездить все сохранившиеся храмы, узнать, в каком они состоянии, какая нужна помощь… Так что ты станешь моими глазами. Согласен?

– О чем разговор. А с чего начнем?

– С того, что ты для начала разденешься… Что застыл? Будем мерить обновки-то?

– Прямо сейчас?

– А то когда же, кто же нас в твоем ветхом облачении в ресторан пустит…

Фома быстро скинул с себя свой подрясник. Сложением юноша оказался крепким, фигурка была борцовская, мышцы налитые.

– На руках стойку сделать сможешь? – спросил его Георгий.

Парень кивнул.

– Давай!

Фома легко вошел в стойку, словно бы всю жизнь этим занимался.

– Молодец! – сказал Георгий. – А теперь смотри…

И игумен, сделав кувырок назад, уже сам мягко опустился на руки и так прошел часть комнаты, а затем снова с переворота встал на ноги…

Раскрасневшийся Фома от удивления раскрыл глаза.

Тут игумен взял три яблока, что лежали в вазе на столе, и начал ими ловко жонглировать, постепенно съедая одно из них…

– А меня так научите?

– Почему бы и нет… – говорил и дожевывал яблоко. – Ну что, ты так и будешь стоять в одних трусах? Одевайся, пойдем начинать красивую жизнь…

– В ресторан?

– Не согрешив, не покаешься…

– А можно?

– Мне крестная как-то недавно сказала, что нам все можно, но, правда, не все полезно… Так что сегодня у нас с тобой прощальная гастроль, и возможно, что мы на какое-то время распрощаемся со светской жизнью. А с завтрашнего дня станем штудировать церковные азы… Будешь учить меня азбуке и всему прочему, что должно знать человеку в моем сане. А в конце недели будем принимать монастырь…