Шрифт:
Закладка:
Тропинка сделала резкий поворот возле дерева, и Эдриенн оказалась перед рядом зигзагообразных ступенек, ведущих почти отвесно вверх. Лестница была выложена камнями, но была столь неровной и узкой, что приходилось внимательно смотреть куда наступать, пока поднимаешься. Добравшись до вершины, девушка сильно запыхалась, но тропинка стала менее крутой.
Эдит, должно быть, была в прекрасной форме, чтобы ходить по этим ступеням каждый день. Быть может, такие тренировки помогли ей прожить столь долгую жизнь.
Деревья становились темнее и тоньше. Оглянувшись через плечо, она все еще видела пышную изумрудную зелень, рядом с городом. Она являла мощный контраст с темно-серым лесом, который окружал ее теперь.
Тропинка сделала последний поворот, и Эдриенн обнаружила, что приближается к Эшберну. Она не ожидала, что доберется так скоро. Джейн оказалась права: даже при таком неторопливом темпе дорога заняла не больше пятнадцати минут.
Толкнув перед собой входную дверь, Эдриенн увидела на своем пути два сверкающих зеленых глаза. Ее сердце неприятно подпрыгнуло, затем пара глаз моргнула, и, прислонившись к стене, Эдриенн рассмеялась. Она случайно оставила дверь в гостиную открытой, и Вольфганг покинул свое убежище.
– Что ж, думаю, ты все равно был готов познакомиться с Эшберном поближе, – сказала она, захлопывая входную дверь ногой. – Не переживай – я раздобыла еще еды. Не скажу, чтобы ты прямо уж нуждался, толстячок. – Она наклонилась, чтобы дружески почесать кота за ухом, затем направилась в сторону кухни, чтобы распаковать свои покупки.
Святилище
Почти половина двадцатки Эдриенн ушла на кошачий корм. Она не знала, как скоро ей заплатят за работу, но самой голодать было легче, чем видеть Вольфганга, сидящего у пустой миски.
Остальное она потратила с такой экономией, с какой только могла: шесть упаковок растворимой лапши (спасибо акции «три по цене двух»), пакет риса и упаковка чечевицы – источник белка. Кухонный шкаф выглядел не так жалко, как раньше, но едва ли это можно было назвать запасами. Эдриенн вздохнула и вернулась в гостиную. Всего два дня назад она отправила запрос в адрес обоих своих непогашенных счетов, но ситуация была настолько удручающей, что девушка была готова ступить на тропу войны и отправить еще один.
Она села в шезлонг, на котором еще с прошлой ночи лежало одеяло, и открыла ноутбук. На панели инструментов появилась сердитая красная эмблема «НЕТ СЕТИ».
– Вот дерьмо, – Эдриенн открыла настройки. Ее ноутбук мог подключаться к мобильной сети, однако, бесполезный электронный помощник подсказывал, что в районе отсутствовало покрытие, советуя обратиться в службу поддержки за дополнительной помощью.
Она захлопнула ноутбук, сердито посмотрела на холодный камин, затем соскользнула с кресла и вернулась в коридор. Wi-Fi мог работать в городе, но Эдриенн устала и проголодалась с дороги, и ей не хотелось возвращаться обратно. Кроме того, до заката осталось всего несколько часов. Я должна найти себе спальню – не хотелось бы больше спать на шезлонге.
Эдриенн взяла упаковку лапши. Вольфганг последовал за ней на кухню. Пока закипал чайник хозяйка наблюдала, как кот обнюхивал пыльные углы, а затем налила кипяток в пенополистероловый стакан. Она хотела сесть во главе стола – на скамью лицом к окну, но почувствовала себя неловко, подумав о том, что займет место Эдит. Вместо этого Эдриенн опустилась на стул сбоку.
СЕГОДНЯ ПЯТНИЦА
ЗАЖГИ СВЕЧУ
Она старалась не читать послание, вырезанное на столе, но ее взгляд обращалася к нему всякий раз, когда она сознательно не фокусировалась на чем-то другом.
Будь царапины поверхностными, я бы могла оттереть их наждачкой, но некоторые из них выглядят слишком глубокими. Может, накрыть их скатертью… когда я смогу ее себе позволить. Если только…
Эдриенн положила вилку и подошла к ящикам, в которые заглядывала вчера, когда искала чашки. Она торжествующе хмыкнула, обнаружив аккуратно сложенные скатерти в шкафу рядом с холодильником. Достав верхнюю, она развернула ее. От старости белая ткань истерлась, и сама скатерть была слишком длинной, чтобы нормально покрыть стол, но Эдриенн все же накинула ее на деревянную столешницу.
Стыдно прятать такую красивую мебель, но не думаю, что смогу смотреть на эти царапины каждый раз, как захочу есть.
– Лучше, правда? – спросила она Вольфганга. Кот поднялся на задние лапы, чтобы понюхать пятно на стене, затем повернулся, чтобы бесстрастно взглянуть на хозяйку, когда та с ним заговорила.
Эдриенн прикончила свой обед, вымыла вилку и вернулась в коридор. Солнце уже клонилось к верхушкам деревьев, и она хотела найти место для ночлега, пока не стемнеет настолько, чтобы опять понадобилась лампа.
Поднимаясь по лестнице, Эдриенн перебирала возможные варианты. В спальне Эдит ночевать она не хотела. Девушка уже подумала об этом, возвращаясь из города, и решила, что будет лучше оставить эту комнату нетронутой – как дань памяти своей странной и противоречивой двоюродной бабушке, которую никогда не знала. В конце концов, она жила одна в огромном доме. Едва ли ей могло не хватить места.
Но были ли здесь другие спальни? Если рассказы горожан были правдой, Эдит никогда не пускала гостей в свой дом, что сводило шансы на существование гостевой спальни почти к нулю.
Тем не менее, было возможно, что Эдит сохранила одну или несколько спален своих покойных родственников. Если это было так, то возникала другая проблема. Вся семья была убита. Эдриенн не знала, как, где и кем, но существловала высокая вероятность того, что они умерли в своих постелях. Сможет ли она спать там, где кого-то убили?
Эдриенн добралась до верха лестницы и под бдительными взглядами людей с портретов принялась открывать дверь за дверью. Она уже заглядывала в несколько комнат, когда искала ванную комнату, но решила перепроверить еще раз. Кладовка, кладовка, спальня Эдит, кабинет – в тяжелом золотистом свете уходящего солнца, льющемся на поверхность рабочего стола, он выглядел просто великолепно – ванная, пустая комната, пустая комната.
Осталась лишь одна дверь в конце коридора, рядом с лестницей, ведущей на чердак. Эдриенн ожидала увидеть еще одно пустое пространство и была потрясена тем, что обнаружила, когда заглянула внутрь. За дверью оказалась чистая и неожиданно современная спальня. В отличие от остальной части дома, стены были покрыты не обоями, а светло-бежевой краской. В центре комнаты лежал мягкий чистый ковер, а у окна расположилась односпальная кровать под сине-фиолетовым покрывалом.
– Ого, – Эдриенн вошла в комнату и удивленно моргнула, увидев пустой книжный шкаф и гардеробную. У одной из стен стоял туалетный столик, на нем тоже не было зеркала, а на стене виднелись царапины. Все поверхности покрывал лишь тонкий слой пыли, что означало, что в комнате убирались незадолго до смерти Эдит. Эдриенн отыскала гостевую комнату, в существовании которой сама же и сомневалась.
