— Ты говоришь о пророчестве! — грозно осадил меня Марониус.

— Да хоть о Путине!!!

— Что-о-о?!

— Не берите в голову… — отмахнулся я.

Старик некоторое время сверлил меня глазами, и выдал:

— Может, ты и прав. Уж я-то, во всяком случае, не выбрал бы тебя! — он саркастически хмыкнул, за ним захихикал и Флавий. — Но что тут скажешь… Пути Света неисповедимы!

— Не поспоришь, — согласился воздушник.

Марониус встал.

— Идём есть! А ты оставайся здесь, — остановил меня он, — почитай, что-нибудь!

— Сам читай свои пророчества! — бросил я.

Мы, насупившись, переглянулись, пытаясь удержать серьёзные лица, но, не выдержав, дружно рассмеялись.

Рассевшись за столом, мы принялись за поздний ужин.

— Шутки шутками, — начал Марониус, попивая горячий чай, — а то, что система объявилась – новость радостная!

— Но где её искать?

— Если Готар нашёл, то и мы должны, — привёл он весомый довод. — Но сейчас я должен заниматься королевствами, чтобы объединить их против общего врага. Поэтому система на тебе, Лёха. Она с тобой говорила – тебе и разбираться. Я имею в виду, что, если она вышла на связь один раз, значит, выйдет и во второй. Будь бдителен.

Я кивнул.

— Раз уж мы ждём повторный отклик системы, я не хочу терять время и займусь землянами. На тебе эндорцы, на мне земляне.

Марониус поддержал.

— Справедливо. Куда пойдёшь?

Я посмотрел на Флавия.

— Ты сказал, деревня Зорька, верно? — дождавшись его подтверждения, я продолжил: — Тогда мой путь лежит туда. Надо землян отправить на север. А Готару отвесить хорошего, отцовского пинка.

— Отличный план! — усмехнулся Марониус. — Работай. В любом случае, наши пути встретятся. И, скорее всего, на севере!

На том и порешили.

***

Деревня Зорька располагалась в дне пути от Мидара. На рассвете я выехал. Конвой для сопровождения мне выдали знатный – сморщенного старичка с телегой.

Марониус с улыбкой объяснил мне, что это конспирация. Времена тяжёлые, нельзя привлекать внимания, а старик, который едет в деревню за зерном, никого не заинтересует.

Я развалился на разложенных по дну телеги мешках, каждой частью тела чувствуя каждую колдобину под колёсами. Скрипя зубами, я горько усмехнулся: «Вот это я понимаю, герой из пророчеств!»

Кстати, белка ехала на козлах, сидя рядом со стариком. А тот ловко управлял двойкой лошадей, не упуская ни одну выбоину. На «радость мне». Телега-то казённая…

На моё возмущение он ответил:

— Я, между прочим, кучер со стажем. Так-то и на скачках участвовал. И даже выигрывал…

К вечеру показалась знакомая деревушка. Я обрадовался ей, как родной: то ли воспоминания накрыли, то ли хотелось поскорее отделаться от тряски телеги. Выпрыгнув на ходу, я машинально махнул старику, прощаясь.

«Чтоб тебя, Марониус, и твою конспирацию… В следующий раз только на лошади, на худой конец, на своих двоих», — пообещал я себе, расправляя затёкшие суставы и мышцы.

Стражников сейчас не наблюдалось, и я спокойно вошёл за частокол.

Проходя по оживленным улицам, я вспоминал, как дрался здесь с Жорой, Роном и Перегрином.

Я усмехнулся: нормально потрепал их тогда.

Жителей деревни я в этот раз не интересовал. Белочка, угнездившаяся в кармане дорожной сумки, изредка высовывала мордочку, оглядываясь и принюхиваясь.

— Что, Пусенька? Узнаёшь знакомые места?

Писк был мне ответом.

Я осторожно потрепал её по голове.

— Ничего, скоро мы спасём систему, и будешь горланить мне в ухо.

— Эй! — остановил я парнишку, который бежал куда-то. — Не подскажешь, где тут земляне засели?

— А эти, что ли, дармоеды! — сплюнул он презрительно. — Они там, в конце улицы. Трёхэтажный дом увидишь. Суки, забрали лучший наш дом! — выругался пацан и был таков. Исчез где-то в подворотне.

А здесь, однако, невысокого мнения о нас. Кто ж так подпортил нашу репутацию? В размышлениях я и не заметил, как подошёл к указанному дому.

Тут заметил бабку на лавочке неподалёку.

— Бабуль! Земляне тут?

— Тут! Тут! Чтоб им пусто было!

— А что они там делают?

— А что они могут делать?! Жрут! Веселятся! Жрут! Послал же нам мир нахлебников. А мы все думали, спасители, спасители. Хрен там плавал! — жаловалась бабка недвусмысленно на обстановку в целом и в общем.

— Разберёмся, бабуля! Не переживай!

— Ну, попробуй, сынок, — в её голосе не чувствовалось уверенности.

Я шагнул к двери. Прислушался.

— Нельзя так! — говорил Сергеич, по всей видимости. — Надо идти на север!

— Точно-с, — подтвердил Иваныч, и я улыбнулся. Как приятно слышать голоса друзей. — Алексей Петрович не одобрил бы наше бездействие.

— А где твой Алексей Петрович?! — крикнул раздражённым голосом Чёрный Рон.

Двери распахнулись.

— Здесь! — на весь дом разнёсся мой громкий возглас. Я оказался в просторной комнате, где за одним большим столом сидело около тридцати землян.

На противоположной стороне Рон, сбоку от него Перегрин, Жора, Лена, Громмал и другие. С ближайшей стороны я узнал Иваныча, Сергеича, Джандара и Таню.

Разные эмоции отразились на знакомых мне лицах – от облегчения и радости до расстройства и огорчения. Но кое у кого промелькнула злоба, почти ненависть. Я отчётливо узрел их в глазах Рона и Перегрина.

— Алексей Петрович! — воскликнули на радостях Сергеич с Иванычем. Они выбежали ко мне, чуть ли не сбивая остальных по пути.

— Живой и здоровый! — обнимали они меня. Я чувствовал исходившую от них искреннюю радость.

— Вы как, братцы? — приветствовал я. Так стало на душе хорошо, среди друзей. — Джандарчик, Танька? А вы как?

— Хорошо! — закивали они, обступая меня.

— Ой! — послышались встревоженные глаза, когда заметили еле живую Пусеньку. — Ох, бедняжка, как постарела…

— Да уж, — откликнулся я. — Так, ладно, с этим позже разберёмся, — я повернулся к другой части землян, которые явно не обрадовались моему появлению. — Сейчас мне важнее другое, что тут у вас происходит? Почему вы тут, когда требуется помощь на севере?

Я уселся на ближайший стул и воззрился серьёзно на тех двоих.

Рон натужно улыбнулся.

— Алексей Петрович! Я рад, что ты вернулся…

— Ближе к делу, Рон. Почему я иду по