Рассказ Длугоша соответствует летописи частично. В тех пассажах текста, где присутствует «избыточная информация», мы, по-видимому, имеем дело с неудачной авторской амплификацией летописного сюжета о «злых советниках», на искусственность которой указывают следующие обстоятельства. Во-первых, в политической практике второй половины XI в. киевский стол передавался от брата к брату, а не от отца к сыну. Во-вторых, согласно формировавшимся в это время представлениям о приоритете «старейшинства», Ярополк в любом случае должен был стать преемником Всеволода и вряд ли стал бы добиваться киевского стола силой. В-третьих, союзником Ярополка у Длугоша выступает польский король Болеслав II, который был свергнут в 1079 г., после чего князем стал его брат Владислав I Герман (1079–1102), к которому и бежал Ярополк в 1085 г.

Эта позднейшая реконструкция событий вряд ли была достойна упоминания здесь, если бы идея о притязаниях Ярополка на киевский стол не получила дальнейшего развития в историографии. Например, И. А. Линниченко полагал, что Ярополк, «проведав о неудовольствии киевлян на Всеволода, думал прогнать его с Киевского стола». В. И. Сергеевич писал, что «по завещанию Ярослава Киев должен был оставаться в потомстве старшего его сына Изя слава, у которого были сыновья. Всеволод, обобравший всех своих племянников, сделал исключение только для старшего сына своего верного союзника, Изяслава, которому дал Владимир и Туров. Несмотря на это значительное наделение, Ярополк Изяславич в 1085 г. задумал поход на Всеволода. Летописец, по обыкновению, чрезвычайно краток и не объясняет причин, побудивших волынского князя восстать на сильного дядю. Он говорит только, что Ярополк послушал злых советников. Можно думать, – заключает исследователь, – что злые советники объяснили своему князю, что он имеет более прав на Киев, чем его дядя; вот почему он и собрался войной на него»[123].

Если бы конфликт между Ярополком и Всеволодом касался порядка замещения киевского стола, вряд ли между ними было возможно быстрое примирение, достигнутое при посредничестве Владимира Мономаха в 1086 г. Кроме того, информация о военно-политических контактах Ярополка с Владимиром Мономахом, сохранившаяся не только в «Повести временных лет», но и в «Поучении», свидетельствует об их тесном сотрудничестве в первой половине 1080-х гг.

После рассказа о победе над половцами под Новгородом-Северским зимой 1078/79 г. Мономах сообщает в «Поучении»: «на вятичей мы ходили подряд две зимы, на Ходоту и на сына его, и к Кордьну ходили в первую зиму, и потом на Изяславичей за Микулин, и не настигли их. И на весну [ходили] на совет с Ярополком в Броды. В том же году мы погнались за Хорол, за половцами, которые взяли Горошин. И в ту же осень мы ходили с черниговцами и с половцами, с читеевичами к Минску, взяли город и не оставили около него ни челяднина, ни скотины. В ту же зиму мы ходили к Ярополку на совет в Броды и дружбу великую заключили».

О хронологии этих событий мы подробно будем говорить ниже, сейчас же заметим, что среди насыщенной военными кампаниями жизни Мономаха, который в начале 80-х гг. был вынужден вести борьбу и с вятичами, и с половцами, и с полоцким князем Всеславом, одним из приоритетных направлений является сотрудничество с Ярополком, которого он дважды посещает в местечке Броды. Правда, не совсем ясным в процитированном тексте является место, где говорится о походе «на Изяславичей за Микулин», так как оба оставшихся в живых Изяславича в то время являлись лояльными Всеволоду Ярославичу. Сначала сложилось мнение, что в данном случае мы имеем дело с «сомнительным обстоятельством» (Н. М. Карамзин)[124], но впоследствии было высказано предположение, ставшее общепринятым, что переписчик допустил ошибку в тексте, где вместо «на Изяславичей» следует читать «на Ростиславичей» (А. С. Клеванов, С. М. Соловьев)[125], что согласуется с событиями, которые изложены под 1084 г. в «Повести временных лет».

Для того чтобы установить хронологию событий и найти причинно-следственные их связи, мы должны вернуться к «Поучению» Мономаха, где после рассказа о заключении «великой дружбы» с Ярополком говорится: «И на весну посадил меня отец в Переяславле, перед всей братией, и мы ходили за Супой. И на пути к городу Прилуку встретились нам внезапно половецкие князья [и воинов] 8 тысяч, и хотели мы с ними биться, но оружие услали вперед на повозках, и мы вошли в город, только одного семца взяв живого и несколько смердов, и наши больше этих [половцев] перебили и захватили, и [половцы], не смея [поводья] коня взять в руки, той же ночью бежали на Сулу. И назавтра, в день Госпожи [Богородицы], пошли мы к Белой Веже, и помог нам Бог и святая Богородица: убили мы 900 половцев и двух князей взяли в плен, братьев Багубарса, Осеня и Сакзя, и только два мужа убежали. И потом мы гнались за половцами на Святославль, потом на Торческ город, и на город Юрьев. И потом на той же стороне, у Красна, половцев победили, и потом с Ростиславом у Варина вежи взяли. И потом я ходил к Владимиру, после Ярополка посадил, и Ярополк умер»[126].

Единственной точной датой из этого рассказа является дата смерти Ярополка, который, согласно Лаврентьевскому списку «Повести временных лет», был убит под Звенигородом-Галицким 22 ноября 1086 г. (в Ипатьевском списке «Повести временных лет» это событие отнесено к 1087 г. из-за того, что под предыдущим годом здесь помещено дополнительное известие об основании Всеволодом Ярославичем в Киеве монастыря Св. Андрея)[127]. Отталкиваясь от летописной даты гибели Ярополка, мы можем реконструировать приблизительную хронологию событий в «Поучении» Мономаха, рассматривая их в обратном порядке.

На первый взгляд, как «Повесть временных лет» (под 1084, 1085 и 1086 гг.), так и «Поучение», свидетельствуют о трех походах Мономаха на Волынь, однако их вряд ли можно считать тождественными друг другу, поскольку «Поучение» во всех трех случаях фиксирует нейтральное отношение к Ярополку, тогда как второй поход Мономаха в 1085/86 г. был направлен против него, и во время этого похода они не могли заключить «дружбу великую».

Считается, что в своем рассказе Мономах обошел эти события молчанием по конъюнктурным соображениям[128]. Учитывая, что хронология «Поучения» является относительной, можно предположить, что информация о второй и третьей волынской кампании Мономаха заключена в словах: «И потом я ходил к Владимиру, после Ярополка посадил, и Ярополк умер». При этом первую часть фразы: «И потом я ходил к Владимиру» – можно отнести к событиям 1085 г., когда во Владимире вместо бежавшего в Польшу Ярополка был посажен Давыд Игоревич, а вторую: «…после Ярополка посадил, и Ярополк умер» – к событиям 1086 г. Если сравнить этот фрагмент с летописной статьей 1085 г., мы увидим, что в этом году Мономах был во Владимире, где посадил Давыда Игоревича. В статье 1086 г., напротив, говорится, что Мономах по заключении мира с Ярополком ушел в Чернигов, а Ярополк вокняжился во Владимире сам. Из текста нельзя понять, где был заключен мир между князьями – можно только констатировать, что вокняжение Ярополка стало следствием соглашения с Мономахом, но оно могло быть достигнуто не только во Владимире, а в любом другом месте.