только эффект более теплый. Губы синеют от усталости, они искусаны в кровь, но мы не можем остановиться. Я кажется полюбил её так сильно, что каждый раз, когда происходит поцелуй, я умираю маленькой смертью.

С моих губ снят весь грех, а её наоборот грехом покрываются, я буду стараться взять его назад.

Сейчас я не хочу ничего другого, кроме как прикасаться к ней и чувствовать, как смешиваются наши дыхания. Черт возьми, я так ужасно влюблен, что у меня такое чувство, словно внутри меня разлили канистру с керосином и подожгли! Своим языком она заворачивает мой язык в бантик.

Руки проводят по животу, спускаются ниже и наглаживают бедра, я тру их как лампу Алладина. Она разрывает мою рубаху и вцепляется когтями в спину, они углубились до мышечной ткани, тем самым она говорит всему миру. — Это моё! Я понимаю, что меня больше не отпустят и сам беру и прижимаю Мару к себе как родную дочь, эта ночь нам покажется сном…

Я целовал её не только в щеку, губы, лоб, шею, уши, плечи, грудь, живот, спину, бедра, ноги и ягодицы, я целовал саму её душу! Наши губы сходились тесно-тесно, и она, прижимаясь вплотную, ни за что не желала меня отпускать, тогда я почувствовал, что никогда еще не был так счастлив… Так легко, любовно, ликующе счастлив… Без мысли, без тревоги, без усталости, наполненный только огромным наслаждением. Тогда я впервые обратился к ней. — Любовь моя…

* * *

Мару.

Ему надоело доказывать, что у него добрая и глубокая душа, вот он и строит из себя злюку и садиста, нарочно демонстрирует холодный и порой жестокий нрав. В целом мне всё равно какой он, главное, что каким бы он не был, он остается собой…

Я хочу его целиком, он воспламеняет мою плоть. Меня сильно тянет к любимому, я думаю о нём даже когда не хочу думать ни о чем, он не оставляет мне шансов даже во сне, мне с большим трудом верится, что я целую его. Поцелуй это нечто значимее чем просто соприкосновение губ, через поцелуй влюбленные доказывают свои чувства, разделяют с партнером страсть, нежность, заботу, глубокие эмоции, свою привязанность и желание. Поцелуй это проводник между сердцами влюбленных, он разжигает огонь, возбуждает тела и согревает души.

Наш поцелуй это конец старой и начало новой жизни. Я думала, что целоваться трудно от того что носы будут мешать, но нет, особо они и не мешают…

Истинная любовь не нуждается в объяснениях. Горячий поцелуй, глубокий взгляд, нежное пожатие руки или объятия понятны без слов. Поцелуй истинной любви снимет любое проклятие, он самое лучшее что есть на свете. Я так сильно люблю его, что готова заполнить всю его жизнь поцелуями. Даже сейчас чувствуя мурашки по спине, я не могу остановиться, губы болят, а я продолжаю целовать его своей душой.

Этот зеленый мир стал для меня раем, поскольку его населяет он.

Я появилась на свет только лишь ради него. Я предназначение. Я отдамся ему и не пожелаю взять себя обратно.

* * *

Мару само коварство! Это так заводит…

Она помассировала мне руку, пожала ладошки, локти, бицепсы, плечи, подбородок. Её губы защекотали меня по всему телу. От счастья я на мгновенье ослеп, оглох и онемел. Я был рожден и умертвлен ради этого момента.

Наша любовь прекрасна, потому что невозможна.

Она бесконечная как космос.

Секс не унижает настоящую любовь, он один из её важных проявлений, секс не грязен, если люди его не пачкают, грех не отдаваться партнеру если любишь. Одежда быстро соскользнула на пол, мы раздетые и согласные на все взрослые.

Глаза у неё были молящие, скорбные, мокрые, тревожные, гордые, озорные, хитрые и все равно по-прежнему родные, а тело настолько красиво и эстетично, что его по всем правилам и законам не должно существовать на свете, ведь идеал не может быть достижим, но черт возьми — он передо мной.

Я умею право к нему прикоснуться и нахожу смелость…

Ладонь ухватила грудь, кожей, я чувству биение своего сердца внутри и страшное удовольствие. Как цирковой акробат на канате, я идеально подбираюсь и балансирую у той грани, когда светлые чувства рискуют перерасти в грязную похоть.

Соски твердеют у меня во рту, она миленько вскрикивает от удовольствия и ногти глубже погружаются в моё тело. Подушечками пальцев я шастаю по всему телу, натрогаться просто невозможно, каждая секунда прикосновений дает гормонов счастья больше, чем литр героина внутривенно.

Вскоре я посадил Мару на себя и наши тела соединились. В тот миг у меня кровь порозовела от удовольствия, взгляд стал как у бешеного волка, но ей так больше нравилось, от удовольствия она сильно сжимала ноги.

Два истинных существа, две износостойкие души и два тела не знающих усталости… Впереди у нас много суток экстаза. Зрачки расширяются, артерии сужаются, температура так подскакивает, что кровь вскипает как вода в чайнике, сердце скачет как блоха по всему организму, давление подпрыгивает, дыхание становится прерывистым как у астматика, мозг атакуют электрические импульсы, все железы работают, мускулы напряжены… Процесс ужасен, но по всему прекрасен. Хорошо, что природа сделала его таким приятным.

Моя проблема в том, что Мару её решение.

Я восхищаюсь Мару и ей важно это знать чтобы расцвести. Она меня растлила, но я проявил определенную сноровку в такие моменты. Все что мы делаем в постели прекрасно и абсолютно правильно, поскольку нравится нам обоим, гармония…

Кровь Мару насытилась гормонами, она готова обнять весь мир. Она жаждет чтобы её ласкали, прикасались, нянчили и говорили о том как она важна.

До недавних пор мне казалось, что я, наверное, самый грустный человек, которого я встречал на своем веку. Долго, единственной целью моей жизни было саморазрушение, а потом мне вдруг захотелось счастья и близости. Я усвоил главное, чтобы стать счастливым, необходимо пережить состояние ужасной несчастливости.

Если не пройти школу горя, счастье не может быть прочным. Любовь, которая свалилась на голову как новогодний подарок, недолговечна. Любовь живет