Мой босс улыбался, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза. Ему досталось прилично, с учётом старых ран, так что к его повреждениям стоило отнестись более внимательно.

Константин же буравил взглядом то меня, то моего босса, а потом молча достал телефон из кармана брюк и пару минут что-то там ковырял.

– Я отправил вам на почту деловое предложение, в котором предложил условия договора. Если вас всё устроит, то через неделю жду вас в офисе на подписание, – кряхтя, Костя поднялся на ноги и посмотрел на меня. – Это только ради вас, Василиса.

И снова лукаво улыбнулся и, махнув рукой на прощание, вышел прочь из дома, направившись в свой номер.

Оставшись наедине, мы просто молчали. А что говорить? Дело, ради которого мы так усердно изображали пару, было выполнено, а значит, задерживаться тут не было никакой необходимости.

– Я, пожалуй, поеду домой, – тихо произнесла я, собираясь встать с дивана и пойти собирать вещи.

Не то чтобы я хотела сбежать, но мне было просто необходимо побыть одной…

– Так просто уйдёшь? Даже шанса нам не дашь? – тихий вопрос на грани слышимого, выбил у меня почву из-под ног.

Я молчала. Сказать что-то было для меня практически невозможной задачей. Признаваться в симпатии я не собиралась ни при каких обстоятельствах. Он же молчит, значит, ничего серьёзного не испытывает, а значит, зачем?

– Ладно, Василиса, – печально вздохнул Лёша. – Твой кабинет будет готов к среде. Начнёшь работать также со среды. Я вызову тебе такси.

Не успела я открыть рот и возразить, как прозвучали шаги и звук закрывшейся входной двери…

Глава 19

Уход Лёши меня выбил из колеи. Мужчина банально исчез, причём это не фигура речи, а реальная ситуация.

Просидев пару часов в гостиной, я поднялась на ноги и пошла искать, где остановилась Ольга Александровна. Администратор сильно удивился, но когда я сказала, что я госпожа Громова и ищу свою свекровь, с радостью выдал мне её местоположение.

Оказалось, что женщина занимает просторный номер в основном здании с трассой и двумя комнатами. Когда она распахнула дверь, то я сразу поняла, что меня ждали.

– Ну что? Уже поняла или пока в раздумьях?

– Да что я должна была понять? – вспылила я, решительно войдя в номер. – Он просто ушёл! Да как так можно? Я совершенно не понимаю, почему он так себя ведёт!

Сначала заставляет приехать сюда с ним, рассказывает про какой-то контракт, потом их дурацкие шутки, драка… Зачем??

– Василиса, ты вроде девочка умная, а сейчас вот совсем не соображаешь…

– Так расскажите мне!

Ольга Александровна тяжело вздохнула и прошла дальше, доставая из буфета два бокала и бутылку из холодильника. Разлив красную жидкость по фужерам, пододвинула один мне, а сама уселась напротив, уставившись в упор.

– Когда сын пришёл в белом фартуке на заднице домой, я была крайне удивлена. Правда, когда мне продемонстрировали разорванные штаны, всё встало на свои места, но уже мало на что повлияло…

В тот день я так и не смогла рассказать сыну, что мы переезжаем. По факту я поступила очень неправильно, потому что решила сохранить в секрете эту информацию вплоть до следующего дня, когда мы уже загрузились в машину и уехали. Позволила ему весь вечер с воодушевлением рассказывать, что ты на него посмотрела и согласилась погулять.

Он такой наивный был, что даже страшно было представить…

Ты ему нравилась, и давно, только в школе, ему было некогда, потому что все его время занимала учёба, а когда он выпустился и поступил в соседний город, было уже ни к чему заводить отношения.

Ленка свято верил, что если судьба, то ещё столкнётесь. Он, конечно, говорил это всего пару раз, и то, когда я сумела его разговорить, но всё же…

Он был старшеклассником, тебе было ещё учиться и учиться. Вашим отношениям не было смысла даже начинаться, поэтому, окончив школу, он углубился в получение профессии, мечтая когда-то открыть сое дело, что ему и удалось спустя всего лишь пару лет.

Весь первый курс Лёша жил в общежитии, деля комнату с соседями и тараканами, что совершенно точно не помогало ему получать знания, а лишь отвлекало. Мы с его отцом тогда приняли решение собраться и переехать поближе к сыну.

Мы продали квартиру и уже купили новую там, когда он, счастливый, прилетел тем вечером домой…

Переезд должен был стать его подарком, а на деле… Стал обузой.

Противиться воли отца в том возрасте Лёшка ещё не мог, а когда он закатил скандал, раздался звонок, который окончательно определил наш переезд…

Бабушке стало плохо, матери отца Лёши. Её забрали в больницу и лечить в нашем городе не смогли, а перевезли на скорой туда, куда мы собирались переезжать. В центр, неподалёку от нового университета сына. За ней требовался уход, а Лёшка был привязан к ней даже сильнее, чем ко мне или к отцу, поэтому мгновенно прыгнул в машину и поехал прочь, забыв обо всём на свете.

О тебе он заикнулся лишь один раз, спустя пару лет, наверное. Придя домой после экзаменов, он оделся и ушёл, не говоря ни слова, а вернулся не совсем трезвый. В полудрёме он поздравлял тебя с днём рождения, а я впервые в жизни поняла, чего лишился мой сын, когда уезжал сюда из того города…

Я молчала…

А что я могла сказать?

Мне было до одури обидно за то, что жизнь нас развела, но на тот момент, у меня не было какого-то невероятного депрессняка по поводу того, что тот смешной парнишка пропал.

Досадно. Обидно. Но не смертельно!

Правда, оказалось, что так было только для меня. Пока мы с Ольгой Александровной уговорили весь красный напиток, я успела узнать много интересного о жизни своего босса, который, как оказалось, был влюблён. Меня ещё со школы.

Почему Лёша не подошёл и не сказал ничего, тогда я никак не могла понять, хотя и догадывалась. Судя по рассказам моей псевдосвекрови, мой босс был хулиганом, но учился довольно неплохо. Адская смесь, которая в совокупности дала ему наглость, уверенность в себе и офигенное упрямство.

Мой нынешний босс, а в прошлом, тайный воздыхатель, упрямо штурмовал учебники и если и гулял с кем-то, то точно не был готов к серьёзным отношениям.

Далее уже мои догадки, которые я могла только фантазировать, но уточнить у Леши, мне очень хотелось…

– Ты стала для него кем-то вроде недосягаемой мечты, понимаешь? – слегка растягивая слова,