медиумы. Такие люди. Общаются с духами.

— А, они думают, что ты медиум.

— Угу. Думают, что ровно в полночь я вызываю дух Кротовского. Собрались все вокруг меня. Ждут окончания сеанса. Ты меня не подведи. Чтоб рассказ вышел интересным.

Ну что ж. Ожидания товарищей обманывать нехорошо. Рассказал про посещение харвестера и про розовые макры. Только не стал пока говорить, что они божественные. Инфа как бы еще не проверенная. Не хватало, чтоб Рута Сильвего доложила императору Киртасы раньше времени. Мне доклада про африканский портал хватило.

Уснули во втором часу ночи, потому что Белкина тоже пересказала события своего дня. Впрочем, из важного почерпнул только то, что император повысил уровень секретности проекта. Это значит, что Киртаса не пошлет на Бирку других магов, пока не получит от Руты полный отчет. В принципе меня это устраивает. Гулять по мирам в одиночку привык.

Проснулся в пять утра от того, что в сон ворвался всполох тревоги. Еще не продрав глаза, не сообразив, что к чему, рефлекторно выкинул из инвентаря Гамлета и Ныра. Причем волка «высадил» прямо на кровать.

Основательное дубовое ложе рассчитано на большую нагрузку… в том числе динамическую… но волчара весит теперь далеко за тонну. Ножки скрипнули и сложились, кровать обвалилась. Это Белкину и спасло. Пуля ударила в изголовье на несколько сантиметров выше ее головы.

Второго шанса убийце не предоставили. Ныр закрыл нас с Маргушей своим телом, а в него хоть устреляйся. Гама спикировал на стрелка и срезал шею острым крылом словно казачьей шашкой. Я не стану черного осуждать. В таких случаях надо сперва устранять опасность, а уже потом думать, стоило ли пытаться взять исполнителя живьем. Все правильно сделал.

Через минуту спальня была ярко освещена, в нее натолклось народу, как в пивной павильон в жаркий полдень. Матвей Филлипыч, Анюта, Ева, начальник охраны и старшина казачьих пластунов. Все уставились на безголовое тело. Бледная Белкина пряталась за мое плечо и тоже разглядывала неудачливого киллера.

— Как он умудрился пройти незамеченным через охранный периметр? — задаю первый вопрос.

— Ни одна из сигналок не сработала, — доложил начальник охраны, — У нас их в три ряда понаставлено. А почему не сработали, не знаю. Надо вызывать специалиста.

— Я Кеше позвоню, — предложила Анюта.

— Не надо будить Кешу в пять утра, — подтормаживаю Анюту, — Утром позовем… если понадобится.

— Так ведь надо разобраться.

— Надо. Только не факт, что убивец с улицы пришел. Окна закрыты изнутри.

— Но он не наш, — возразил начхран, разглядывая отдельно лежащую голову, — У нас таких рыжих вообще нету.

— И тем не менее, сделайте снимок головы… в смысле лица и покажите всей обслуге, вдруг кто-то узнает.

— Само собой. Но опросить смогу только утром, когда люди придут в резиденцию. А полицию будем вызывать?

— Полицию, — тут мне пришлось задуматься, — Вызовите следователя, который вел дело доктора. Ему можно доверять.

— Но ему тоже только утром можно звонить.

— Ну и ладно. До утра недолго осталось. А Ныр пока пройдет по горячим следам. Может, чего разнюхает.

Волк шумно втянул воздух и направился из спальни в коридор. За ним последовал начальник охраны со старшиной. В спальне сразу стало свободно. Волчище своей тушей занимал полкомнаты.

— Думаю, окно можно открыть, — сказала Ева, — Здесь дышать нечем.

Я возражать не стал. Тут и кровищи натекло, запах специфический. Белкина была отправлена спать к Анюте вместе с самой Анютой. Деду тоже спровадил с девушками в качестве личной охраны. Уверен, Филиппыч сегодня глаз больше не сомкнет. В спальне остались я и Ева. Баронесса, присев на корточки возле трупа, начала стаскивать с него куртку.

— Может, дождемся следователя?

— Он рыжий и одет как ирландец, — сообщила она вместо ответа.

— Так и…

— У англичан есть поговорка. Если что-то выглядит как собака и лает как собака, то скорее всего это собака.

— Офигеть, какая мудрая поговорка. Ладно. Этот тип выглядит как ирландец и одет как ирландец, что сужает круг поисков возможного заказчика. Так?

— Так. Смотри, Кротовский, — Ева показала руку, на которой закатала рукав.

— Оп-па, татуировочка. Бутылка, череп и кинжал. По мне довольно безвкусно.

— О вкусах не спорят, Кротовский.

— Ева, ты сегодня так и будешь говорить одними пословицами? Давай по существу. Что это за татуха?

— Тату означает принадлежность к банде Маккормика.

— Уже теплее. Кто такие?

— На родине занимались бутлегерством, но там их прижали. Переехали в Кустовой. Здесь занимаются тем же, чем и все местные банды.

— И чем занимаются все местные банды? Ева, мне надоело вытягивать из тебя информацию как из партизана.

— Контрабандой макров, Кротовский.

— Ну хорошо. А чем Белкина успела насолить контрабандистам? С какого перепугу они к ней киллера отправили? Да еще прямо в мою резиденцию?

— Не знаю, Кротовский. Пока даже идей нет. Давай поговорим с Маргушей. Вдруг да вспомнит что-то.

— А давай. Вряд ли она смогла уснуть.

Мы пошли в Анютину спальню. Девушки, конечно не спали. Еще бы, такой нервяк отхватили. Деда пытался отпаивать их чаем. Только расспросы нам ничего не дали. Маргуша не то, что дел не имела, про контрабандистов даже не слыхала.

Вернулись с Евой на исходную позицию, то бишь на место преступления.

— Отложим пока тему контрабанды, — предложил я, — Еще версии есть?

— Мне приходит только одна. Ее решили убрать, потому что она твоя невеста.

— И что?

— Ну, владетели не зря наперебой знакомили тебя со своими дочками. Решили убрать конкурентку.

— Так себе версия. Сомневаюсь, что кто-то из владетелей на такое решится.

— Но согласись, Кротовский. Убийца не с улицы пришел. Его сюда кто-то впустил.

— Я связи пока не вижу.

— Кто-то подкупил или запугал одного из наших слуг. Это мог сделать тот, кто вхож в резиденцию. Я бы с владетелей подозрения не снимала.

Нам пришлось прервать мозговой штурм, потому что в спальню вернулись Ныр и начальник охраны. С собой они привели повара. Повар был напуган настолько, что цветом лица сливался с белым поварским колпаком.

— Вот, это он впустил убийцу, — начхран ткнул повара кулаком в спину.

Увидев обезглавленное тело, повар потерял сознание. Пришлось перетаскивать его в другую комнату и приводить в чувство.

— Можешь говорить?

— Могу, — ответил повар, стуча зубами о