Обычные продукты в нем, конечно, тоже можно было купить: макароны, рис, подсолнечное масло, молоко, сахар, томатную пасту. Но помимо этого, там продавались экзотические овощи и фрукты, например манго и папайя, какие-то длинные клубни, желтая чечевичная мука, никому не известные специи, а также разная острая, вкусно пахнущая еда.

Хозяйка магазина носила сари, ее муж оборачивал вокруг головы чалму. Это были жильцы Петрарки, с четвертого этажа. Пульче потом рассказала Коломбе, что старшая дочь семейства Баннерджи, Сангита (ей двадцать один год), была математическим гением из тех, что выигрывают в университете все стипендии и дают интервью в научных журналах. Сын их ходил в третий класс и тоже был силен в математике. Этого мальчика Коломба знала, он был одним из друзей Лео. Он приходил к Лео собирать вместе пазлы и помогал делать задание на лето. Звали его Башир. У него была очень черная с синим отливом кожа, гладкая, как шелк, и сияющие, как звезды, глаза.

Разговорившись с синьорой Эвелиной, мать двух математических гениев предложила научить ее готовить какие-нибудь индийские блюда. Коломба заметила, что новая еда может не понравиться брату.

– Не может такого быть! – с улыбкой воскликнула синьора Баннерджи. – Вчера он съел у нас в гостях целую тарелку курицы с карри и был очень доволен!

Вы поняли? Этот маленький синьор потихоньку от нас с мамой начал обходить этаж за этажом и уже перепробовал много интересной еды у наших гостеприимных соседей.

Лео рассказал нам, что родители его друзей Ли и Ми – Чаны с этажа под нами – владеют китайским ресторанчиком на виа Лугано. Дома они не готовят и даже не накрывают на стол. Дети едят палочками из алюминиевых контейнеров, в которых мать приносит им каждый день деликатесы из «Нефритового цветка».

Лео был в восторге от их спринг-роллов, спагетти с соевым соусом и свинины в кисло-сладком соусе. Синьор Чан сказал ему, что, если мы придем к ним в ресторан, они сделают для нас хорошую скидку.

Кто знает, может быть, мне и удастся вытащить туда маму. Хорошо бы пригласить и «девчонок» с женихами. Еще, пожалуй, Пальму и Бетуллу. Они познакомятся с моими тетями, а те обязательно потащат их танцевать и тоже найдут для них каких-нибудь женихов.

Глава восьмая

Последние корочки ветрянки отвалились у Пульче несколько дней назад, и Коломба вздохнула с облегчением – ей очень не хотелось идти в первый день в школу без подруги.

Она уже наслушалась о новой школе от юных обитателей Твердыни. Деточки там учились те еще – даже если жили в двух шагах, приезжали на машинах с личным шофером, задирали нос, оглядывали тебя с головы до ног, и, если одежда была не от Lovelace или от «Феникс», презрение тебе было обеспечено.

Учителям не удавалось поддерживать в классе дисциплину, потому что владельцы джакузи, будь то мальчики или девочки, не признавали ни замечаний, ни записей в дневнике. В ответ только и слышалось: «Вот я скажу папе, и вас тут не будет».

– Не волнуйся, – сказала Коломбе Пульче накануне первого дня в школе. – Главное, чтобы мы, дикие монстры (это наша боевая кличка), всегда был и вместе и не давали себя рассорить. Тогда мы будем держать этих задавак-фламингос в узде.

Прозвище, присвоенное им Араселио, было сразу подхвачено дикими монстрами и пущено в обиход.

– С какой стати мы должны рассориться? – удивилась Коломба.

– Ну например, в первые годы в школе эти фламингос были убеждены, что я должна быть на их стороне, потому что, хотя дом наш старый и обшарпанный, но как-никак мой дедушка – его владелец. В этом году они и от вас с Лео будут ждать того же – чтобы водились с ними, а не с вашими жильцами. По части дружбы у них все сложно: во-первых, итальянцы должны быть против иностранцев. Исключение – американцы, потому что те и сами могут держаться от нас в стороне. Но и среди иностранцев, по мнению фламингос, есть те, что рангом пониже, и те, что повыше. Неитальянцы с белой кожей должны смотреть свысока на тех, у кого цвет кожи другой. Исключение – японцы. К японцам надо относиться с уважением, потому что их страна – богатая и по части технологий стоит впереди всех. Иностранцы с желтой кожей (даже не японцы) должны смотреть свысока на чернокожих.

– Тьфу, какие глупости! Я думала, что до такого бреда додумался только этот высокомерный кретин Валерио Каррада, – выдохнула Коломба.

– Если назовешь его так в нашей школе, жди неприятностей, – засмеялась Пульче. – Они все его поклонники, каррадисты. Ни одной серии «Хозяев в собственном доме» не пропустят. Считают, раз он сколотил себе такое состояние, значит, по определению умнее других. «Не богатый – значит дурак» – так они считают. Хорошо, что в этом году мы с тобой в одном классе. Среди старших есть еще умные ребята, которые плевать хотели на правила джакузи, например Франческо Валла. Он влюблен в Леопольдину Сенгор, хотя она его не замечает. А в моем классе – одни законченные каррадисты. В пятом мне приходилось драться практически со всеми. Одной.

– Драться?! – поразилась Коломба. В ее школе в Генуе такие вещи были запрещены.

– А что они думали? – презрительно сказала Пульче. – Что я позволю им задирать и обижать малышей из Твердыни? Ты тоже теперь отвечаешь за ваших жильцов. Почему, ты думаешь, Виктор Гюго и граф отказались продавать свою долю преследам? Потому что все жильцы из других домов не успели глазом моргнуть, как их выкинули на улицу. И неизвестно, где они все теперь, хотя среди них были старики, которые прожили в этих домах всю жизнь. Ты ведь не хочешь, чтобы и с нашими случилось такое?

Коломба с трудом могла представить, чтобы Пульче, такая маленькая и тщедушная, ввязалась с кем-нибудь в драку.

– Ты правда умеешь драться? – недоверчиво спросила она.

– Да, Виктор Гюго научил. Ты видела фильм «Сила личности» про белого мальчика в Южной Африке? Там похоже. И Ланч следит, чтобы я была в форме.

– И что, побеждаешь?

– Когда как. Главное – не победить, а чтобы они поняли, что ты никогда не сдашься.

– Забавно! То же самое мне всегда говорит Араселио.

Война между джакузи – так дети Твердыни называли фламингос еще до Араселио – и дикими монстрами тянется уже года два, не