– Все идут в Пунахоу, там расцвела «Королева ночи».

– Думаю, нам тоже стоит на нее посмотреть.

Растение, цветущее всего лишь одну летнюю ночь, в изобилии росло у стены, окружающей Оаху Колледж. Джон наконец понял, что жители Гонолулу находят в этом зрелище и почему приходят полюбоваться им, несмотря на неурочный час.

Зрелище и правда оказалось настоящим триумфом ослепительной тропической красоты. Казалось, сюда пришел весь Гонолулу. Карлотта на время забыла обо всех горестях и весело болтала со своим спутником.

На обратном пути они заглянули в кондитерскую, а когда возвращались домой, на городских часах пробило десять. По меркам Гонолулу царила уже глубокая ночь, и на улице не было ни души.

Джон проводил свою очаровательную спутницу до самой калитки отеля «Рифы и пальмы». По дороге он без умолку рассказывал ей о своем родном городе:

– Уверен, в Бостоне вам понравится. Сперва он может вам показаться немного старомодным…

Внезапно рассказ его был прерван звуком выстрела. Молодой человек ощутил, как над самой головой просвистела пуля. Он бросился к кустам, где незадолго до этого заметил огонек, но тут прозвучал второй выстрел, сменившийся прежней тишиной.

Опасливо оглядываясь по сторонам, Джон и Карлотта поспешили к отелю. Но едва они вошли в вестибюль, как у них снова появилась причина удивиться. У самой конторки стоял Артур Темпл Коп.

– Мисс Эган, если не ошибаюсь? Я хотел бы на некоторое время стать вашим постояльцем, не возражаете? Мистер Уинтерслип, добрый вечер! Нынче утром, мисс Карлотта, я беседовал с вашим отцом. Узнав, что с ним случилось, я тотчас же вернулся, хотя уже был на пути к острову Фаннинг.

– Вы вернулись, чтобы помочь моему отцу? – удивилась Карлотта. – Я очень вам благодарна, но все же хотела бы узнать причину такой любезности.

– Нет ничего проще! – с улыбкой ответил капитан. – Джон Эган, ваш отец, является моим младшим братом, а вы, Карлотта Мария Коп, – моей родной племянницей!

– Значит, вы мой дядя? Какой вы добрый!

В ответ капитан расшаркался с комично-серьезной миной.

– Постараюсь и в дальнейшем не разочаровать вас, юная леди!

– Не буду мешать вам, – вступил в разговор Джон. – Позвольте откланяться и пожелать вам доброй ночи.

Карлотта вышла проводить его до калитки.

– События развиваются так стремительно. У меня, оказывается, есть родной дядя!

– Все же я не стал бы безоговорочно доверять ему, – заметил бостонский джентльмен. – Он похож на благородного человека, но внешность может оказаться обманчивой.

Карлотта притронулась своей изящной смуглой ручкой к белому рукаву его пиджака.

– Будьте осторожны! Ведь в вас стреляли, причем совсем недавно.

– Обещаю вам!

В лунном свете шумели под порывами пассата кокосовые пальмы, где-то рядом слышался шум прибоя. Под влиянием этой романтичной обстановки бостонский джентльмен, который считал себя застрахованным от всевозможных неблагоразумных поступков, притянул к себе очаровательную собеседницу и поцеловал ее. Он, связанный словом со своей бостонской невестой, уже второй раз совершает подобное, не ощутив при этом ни малейших угрызений совести! Более того, молодой человек чувствовал себя счастливым. Ему хотелось протянуть руку к небу, взять горсть ярких тропических звезд и украсить ими эту замечательную девушку.

– Спокойной ночи! – прошептал он и направился прочь.

Вернувшись домой, он нашел у себя на столе письмо следующего содержания:

Ваша чрезмерная энергия может вам повредить. Здесь, на Гавайях, обойдутся без помощи назойливых малихини. Пароходы на материк отправляются почти каждый день; если в течение двух суток вы не покинете Гавайи, берегитесь! В следующий раз выстрелы могут оказаться более точными.

Джон презрительно сбросил письмо на пол. Значит, расследование приносит свои результаты и, судя по всему, они на верном пути. Это письмо – явно выходка бездельника Каолы. Что же, пароходы могут уходить сколько угодно, но он, Джон Уинтерслип, останется здесь столько, сколько сочтет нужным, – а точнее, пока не будет найден убийца мистера Дэна.

Никогда еще Джона не переполняла такая жажда деятельности. И никогда еще его жизнь не представлялась ему настолько осмысленной.

Глава XVIII

Шантаж и раскаяние

На следующее утро Джон подобрал анонимное письмо с пола и, просмотрев его еще раз, позвал слугу.

– Хаку, кто принес мне вчера это письмо?

– Не знаю, мистер Джон. Камаикуи нашла его на полу у входной двери и отнесла в вашу комнату.

Примерно в половине одиннадцатого Джон был уже в полицейском управлении. Он рассказал мистеру Хэллету о недавнем покушении и протянул ему полученное вчера письмо.

– Вам стоит носить с собой револьвер, – посоветовал один из подчиненных Хэллета.

– Я не трус! – вспыхнул молодой человек. – К тому же мне прекрасно известно, чьих это рук дело. Это написал приятель мистера Брэда, некий Дик Каола.

Ничего не ответив, мистер Хэллет распорядился ввести арестованного. В дверях кабинета показался Джим Эган в сопровождении капитана Артура Копа и Карлотты.

– Джентльмены! – обратился капитан к мистеру Хэллету и его подчиненным. – Я родной брат Джима Эгана, которого вы держите здесь под арестом. Заявляю, что этот арест является незаконным, и даю вам последнюю возможность исправить свою ошибку. В противном случае огласка будет иметь для вас крайне неприятные последствия.

Украдкой бросив взгляд на Карлотту, Джон с досадой заметил, что та пожирает своего дядю восхищенным взглядом.

– Ваша речь весьма впечатляет, капитан, – признал Хэллет. – Но факты остаются фактами. Мистер Эган был у Дэна Уинтерслипа в ночь убийства и до сих пор отказывается сообщить о цели своего посещения. К тому же его окурок найден у дверей в доме убитого.

– Этот окурок является уликой не против Джима Эгана, а против вас, капитан, – вступил в разговор следователь Грин. – Нам стало известно, что вы были знакомы с убитым и ваши отношения были неприязненными.

– А как, по-вашему, мичман британского военного флота может относиться к бывшему работорговцу, да еще и обокравшему своего капитана?

– В прошлый понедельник вы приехали в Гонолулу, а на следующий день снова уехали. Вы виделись с покойным Дэном Уинтерслипом?

– Нет, я не виделся с ним.

– А как вы объясните, что ваш окурок был найден у двери его гостиной на следующий день после убийства? Это не может быть окурок от папиросы мистера Эгана: он курит сорт, содержащий турецкий табак, а здесь чистейшая «Вирджиния», как и в той папиросе, которой вы в субботу угостили мистера Чана.

– Все очень просто: я предпочитаю именно этот сорт табака. Да, я был в доме покойного Дэна Уинтерслипа, но навещал не его, а мисс Минерву, живущую там. Я приходил туда в