В египетском языке существует слово, которое очень напоминает имя еврейского Бога. Это иаху. Возможно, йахв, потому что сегодня уже никто не знает, как правильно читались слова египетского языка, в которых не было обозначения гласных. Это египетское слово не следовало бы вообще упоминать в наших рассуждениях, если бы не одно важное обстоятельство: оно переводится как «солнечный свет». И в таком случае наша логическая цепочка оказывается замкнутой, то есть верной, даже исходя из той информации, которая дошла до нашего времени в Писаниях разных народов. Мы уже не говорим о том, что Бог «солнечного света» (Иахв) — это, фактически, тот же самый египетский Бог Ра или Атон, который протягивает к людям свои согревающие лучи на египетских барельефах.

Добавим к этому, что египетское слово йахв фигурирует в Текстах пирамид в качестве Могущественнейшего Существа потустороннего мира, пребывающего не небе. По представлениям египтян все небесные светила, включая звезды, — это боги. А.О.Большаков в своей книге «Человек и его двойник» (СПб, Алетейя, 2001, с. 106) о богах Египта в Старом царстве пишет следующее:

Старшим богом называют преимущественно Ра. Старший бог мог иногда иметь эпитет «владыка Запада», присущий обычно Осирису (хозяину мира мертвых, — Г.Б.). Из этого следует, что тем самым Осирис приравнивался к Старшему богу, к солнцу.

А Бог мертвых — это и есть Бог Ада и Рая. Думается, что в наших рассуждениях мы близки к истине. Бог Яхве — это владыка Земли, Ада и Рая. Случай поклонения евреями «золотому Тельцу» (Исх. 32:4) фактически является их поклонением египетскому Богу Апису (священному Быку). Как пишет английский египтолог У.Бадж, в Гелиополе быку поклонялись как «живущему богу солнца», а южнее Фив он был «живой душой Ра». И это явилось бы естественным продолжением поклонения евреями Богу Солнца, переосмысленного ими на свой лад. Такой вывод можно сделать, если рассуждать логически. Но при этом следует понимать, что Моисей получил подлинную мистерию, которая открыла ему нового Бога. Но ведь и Эхнатон тоже получил истинную мистерию, которая открыла ему нового Бога — Атона. И это несмотря на то, что до этого в Египте уже существовал всеми признанный Бог Солнца — Ра.

Возвращаясь уже к «нашим» мистериям, мы должны сделать особый акцент вот на чем. Принадлежность той или иной религии к Аду вовсе не означает, что это религия плохая, религия «ущербная» или недостойная. Подавляющее большинство всех мировых религий — это религии Ада. И это — самые древние религии мира. Этот древний мир стоял по уровню своего духовного развития на голову выше, чем все современное человечество, включая христиан. Потому что любая древняя религия всегда «открывает» человеческое сердце. И это всецело относится к религии Древнего Египта, — одной из самых развитых и великих религий человечества. Иудеи много у египтян позаимствовали, в том числе обряд обрезания и письменность без фиксации гласных.

И вообще, неужели в исполнении призыва Сократа «познай самого себя» присутствует что-то недостойное или ущербное? А это и есть опыт «расширения сердца». И кто из представителей современного человечества может похвастаться тем, что у него «просветлилось» или «расширилось» сердце? Так что смотреть на языческий Египет или иудаизм «сверху вниз» для христианина было бы ребяческим высокомерием.

Ислам — это уже, по своему потенциалу, религия Рая, и вход в эту религию доступен всем, верующим в Аллаха и его посланника, пророка Мухаммада. Если попытаться как-то соотнести «Богов» авраамических религий с текстом Книги Бытие (в русском переводе), то Богом иудеев будет Господь (Яхве в версии библейского иврита), а Богом мусульман — Господь Бог (Яхве Элохим, который создал Рай/Эдем). Ну а у мандеев и у Христа-назарея — это Бог Света или Бог Шестоднева (Элохим). По греческой версии Септуагинты это, соответственно: Кюриос, Кюриос-Тʰеос и просто Тʰеос. Еще раз обратим внимание читателя, что такой перевод имен своих Богов на греческий язык сделали сами иудейские богословы для того, чтобы неконфликтно вписаться в средиземноморский пантеон богов.

Начиная свой разговор о мистериях, мы все-таки должны оговориться и отметить, что все эти мистерии, и даже первая из них — «расширение сердца», — не сваливаются на голову человека безо всяких предварительных «звоночков». Любая мистерия — это дверь, открытая в другой мир, который чаще называют «потусторонним». Все они имеют отношение именно к этому незнакомому для человека миру. Этот мир тоже неоднороден, как и земной: Ад и Рай — это самые известные области одного и того же потустороннего мира. И поскольку человек, с самого своего рождения «одной ногой» уже стоит в этом мире, путь и неосознанно, этот мир не может быть абсолютно враждебным к человеку. Если, как утверждают древние египтяне, у человека существует даже специальное духовное тело ка, которое и предназначено для того, чтобы пребывать в этом мире после смерти тела физического, значит, этот мир не может открыться земному человеку совершенно неожиданно — свалиться на него, «как снег на голову».

Скажу о своем опыте первого знакомства с этим миром. Мы с моим сыном-школьником сидели дома на диване (случилось это уже на Мариупольской), и в очередной раз слушали пластинку с классической музыкой — прекрасной симфонией № 40 Моцарта в исполнении Московского камерного оркестра под управлением дирижера Рудольфа Баршая. Я никогда не был особым меломаном, но музыку, включая народные и советские песни, любил с детства. Симфония № 40 в этом исполнении мне нравилась больше всех других. Все было как обычно, как всегда. Исполнялась первая часть (Allegro molto).

И вдруг, в какой-то неожиданный для меня момент, — именно во время звучания музыкальной фразы, имеющей «неистовую расщепленность», — что-то «треснуло» там, в стороне где была музыка, и… «зашуршало». Стена, необъятная белесая стена между мирами, которая вдруг стала явной для зрения (физического, но может быть духовного?) вдруг медленно проступила, как из миража, в своей бесконечной высоте. Этот неприятный звук расщепления, — стена треснула как-то «зигзагом» и проявилась прямо передо мной, отделяя от меня «музыку», а точнее, ее источник. Послышался звук, как будто осыпающихся крошек песка или мелкого гравия. В этот момент музыку я уже не слышал.

Стена была на расстоянии двух-трех метров. Образовалась какая-то неровная вертикальная «щель» или «трещина» и из нее дохнуло непередаваемым ужасом. Я явственно осознал, что за этой стеной — совершенно иная, незнакомая мне жизнь. Жизнь абсолютно реальная, но более «титаническая» и напряженная, чем весь здешний мир. Этот ужас невозможно описать человеческим языком. Как будто «осыпалась штукатурка» на месте этой трещины. Я внутренне испугался того, что вот сейчас трещина вдруг разойдется