Шрифт:
Закладка:
Наконец мы вынырнули, и лёгкие наполнил ночной воздух, поразив лёгкостью простого вдоха. Вместо того чтобы давиться кровавым кашлем, я наслаждалась ласковым воздухом, касавшимся языка и горла. Это было чистое волшебство. Иного объяснения не находилось. И в голове не укладывалось, что я попала сюда благодаря Дэвиду Доновану.
– Что скажешь? – поинтересовался Шон, поднявшись следом за мной и вытирая воду с глаз.
Мой смех разлетелся над водой и скалами. Ему вторила птица.
– Скажу, что я, наверное, всё ещё сплю.
– И это будет неправдой. – От его взгляда я растаяла.
Я посмотрела на небо: чернота уже уступала место бархатной синеве. Близился рассвет, и мне пора было возвращаться, но я хотела провести ещё несколько минут в воде, с ним.
– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы стать фридайвером? При хорошем тренере ты мог бы многого добиться.
– Это просто хобби. – Шон отплыл в сторону, хмуря брови. – И я не мог бы нырять достаточно глубоко где-то кроме этого сенота. Это намного легче, если ты не чувствуешь боли.
– Мы опустились по меньшей мере метров на пятнадцать, – прикинула я, – а ты даже не запыхался. Кроме шуток, подумай об этом, когда вернёшься в колледж. Где-то поблизости обязательно найдётся подходящая школа. Хочешь, я сама поинтересуюсь?
Он снова помрачнел, и я не понимала, отчего ему так не понравилась моя идея.
«Ааа-ди-ди-ди!» – позвала птица, и взгляд Шона сделался рассеянным, прежде чем смягчиться. Он вернулся ко мне и пальцем стёр с моей щеки каплю воды. В голове у меня снова застучал барабаном странный ритм. Надеюсь, в лунном свете не было видно, как я краснею.
– Скорее всего, Билли не рассказывал обо мне, потому что не хотел, чтобы мы общались, – сказал он.
И я была вполне с этим согласна – с учётом того, что чувствовала сейчас сама. В лесу проснулась ещё одна птица, и её прерывистая трель была приветствием светлеющему небосводу. Я опустила голову в воду на прощанье: гулкий ритм не прекращался, тихий, но настойчивый.
– Мне пора, – неохотно вымолвила я. – Мы можем повторить это завтра… то есть сегодня ночью?
Шон так опустился в воду, что оставались видны только глаза, и я вдруг испугалась: а если он откажется? Если он понял, что на суше я ещё более неуклюжая, чем тюлень, и готова на что угодно ради его общества? Но уже через секунду он улыбнулся.
– Конечно.
Глава 12
Когда я проснулась, наслаждаясь мягкой удобной постелью, солнце уже стояло в зените. В сером предрассветном сумраке я на удивление легко отыскала обратный путь. Даже тропа ничуть не успела зарасти с тех пор, как вчера мы с Билли обновили её на пути домой. Ни один сучок не вцепился в одежду, ни одно насекомое не село на голову. Лёгкие по-прежнему болели – боль вернулась, стоило мне выйти из сенота, – но не хуже, чем накануне, – и я сочла, что погружение мне не навредило. А может, даже пошло на пользу.
Я повернулась на бок и охнула, глянув на часы. Половина двенадцатого! Мой внутренний будильник исправно поднимал меня в шесть утра, независимо от того, как поздно я легла перед этим. Но теперь, похоже, у меня внутри вообще всё стало неисправным. С обречённым вздохом я пошевелила пальцами ног и закинула руки за голову, снова и снова прокручивая в памяти ночное погружение. Сопротивление прохладной воды, лучистое сияние, необычный и завораживающий ритм. Неподвижность у меня внутри была сродни неподвижности воды. Полное отсутствие боли. Соприкосновение наших с Шоном пальцев.
И тут я подскочила от внезапной судороги и принялась кашлять, едва успевая перевести дух между приступами. Девственную белизну постели запятнали алые капли, и я зажала рот руками. Из носа и глаз текло, и я никак не могла как следует вздохнуть. Приступ длился целую вечность, а с ним пришла суровая правда. Мне не стало лучше. Ни на самую малость. И теперь, в беспощадном свете дня, это казалось немыслимым: как я вообще умудрилась нырнуть так глубоко со своими едва живыми, саднящими лёгкими. Может, это мне приснилось?
Но подушка всё ещё не просохла.
Восстановив наконец способность закачивать в тело кислород, я старательно вытерла лицо бумажными салфетками, выплюнула в туалете кровавый сгусток и, тщательно смыв его водой, поплелась на кухню, чтобы попить.
Снаружи розовый оттенок цветов насытился до оттенка фуксии, а кое-где стал откровенно пурпурным. Бабочки таких же цветов порхали между соцветиями, и я подумала: они что, вылупились все одновременно? Каким-то невероятным образом запах цветов стал ещё гуще и приторнее, но всё равно отдавал горечью.
«Ааа-ди-ди-ди!» – заливались птицы.
На моё голое плечо опустилась ядовито-малиновая бабочка, и по коже почему-то побежал холодок. Осторожно, чтобы не помять нежные крылышки, я смахнула её, и она упорхнула под качающиеся ветки.
На кухонном столе лежала записка, торопливо накорябанная мамой:
Отплываем на лодке с Кеном. Ты точно проснулась, когда предложила плыть без тебя? Неужели ты стала такой засоней? Вернёмся к обеду, надеемся на улов. Люблю тебя!
Внизу она пририсовала женскую фигуру с сердечком на весь торс. Этот неуклюжий жест порадовал меня и прогнал неприятный озноб.
После нескольких асан йоги, дыхательных упражнений и приличного сэндвича с курятиной я переоделась в купальник и шорты. Набрала в бутылку воды, накинула на плечо полотенце и прихватила книгу об острове Евлалии. Спускаясь по лестнице к пляжу, я смогла полюбоваться, как сверкает под лёгким бризом поверхность океана. Сегодня было немного прохладнее – превосходный день для морской прогулки. Но сколько я ни всматривалась в горизонт, так и не заметила лодку с мамой и Дэвидом. Я надеялась, что им весело без меня и что они не будут спешить возвращаться.
Океан шептал и манил, однако моим лёгким требовался отдых после вчерашнего. Я расстелила полотенце в тени пальмы и погрузилась в первые главы, посвящённые жестокой колонизации и торговым путям в Карибском море. Было неприятно читать про геноцид, угнетение местных жителей и рабство, процветавшее на всех окрестных островах, особенно с учётом того, что насаждавшие его люди прославлялись в школах как герои нации.
То ли из-за небольших размеров, то ли из-за трудностей навигации в этих водах остров Евлалии так и не был колонизирован, и ни в одном архиве не
