сам связан с зампредом. И тут я думал о двух вещах. Во-первых, можно было Пашку прижать к ногтю. Я понимал, что из доказательств, ежели идти в милицию, у меня только слова будут. А Серого свои прикроют. Зампред влиятельный. Но что если начать с иного дела, которое за собой всю ниточку потянет? И принёс мне вчера черкесеночек эту ниточку на блюдечке да с голубой каёмочкой…

А второе о чем я думал…

— Свет? — Обернулся я, — будешь свидетелем выступать?

— Что? — Испуганно округлила глаза Сестра.

— Если один из судей в связи с Серым, то есть у меня идейка, как мне с ним, этим судьей поступить. Только помощь твоя нужна.

— Ну я ж, — она растерялась, — я ж языком не лучшим образом балакать умею. Я больше… руками… А может, поможет тебе лучше продавщица, что была с того магазина?

— Да где ж я ее возьму? — Шепнул я украдкой.

— Так, — Света слегка привстала, указала ручкой, — вон она, в том ряду сидит. Позади Серого.

Я глянул. Там, в белой косынке и в цветастом ситцевом сарафане, и правда сидела тучная женщина лет за тридцать пять.

— Товарищи, участники дела, — сказала женщина, — имеются ли у кого-то по отношению к суду, либо же к секретарю суда, отводы? Считает ли кто-либо из вас, что судьи прямо или косвенно заинтересованы в исходе данного дела, а, как следствие, не являются беспристрастными к сторонам оного дела?

— Да, уважаемый суд, — встал я со своего места, — есть у меня отводы.

Все судьи переглянулись. Знал я, по прошлому моему опыту, что редко кто на судах давал председательствующим отводы. И судьи привыкли это важное правило зачитывать просто ради ритуала. И сейчас коллегия сделала удивленные лица. Серый же, сделал непонимающее.

— В отношение вас, — указал я подбородком на седого, — простите, забыл имя, отчество.

— Кирилл Денисович, — сказал с немного удивленным видом он, потом как-то испуганно покосился на Ирину Степановну.

— Значит, — засопела Ирина Степановна, — вы ходатайствуете об отводе Кириллу Денисовичу?

— Совершенно верно, — начал я четко и стройно, как юрист, — считаю, что он прямо или косвенно заинтересован в том, чтобы товарищеский наш суд вынес постановление в пользу тов… В пользу Павла Серого.

Судьи переглянулись. Пошептались.

— Шофер! — Донеслось из зала, — а говорит как ученый!

— Ты посмотри, какой смелый перед судом!

— Надо же, уверенно держится. Словно бы… словно в своей тарелке!

— Можно, — продолжала Ирина Степановна, — в таком случае узнать ваши доводы и их доказательства?

— Конечно, можно, — кивнул я, — значит, слушайте.

Глава 11

— Я утверждаю, — Начал я, — что у уважаемого судьи Кирилла Денисовича, существуют с Серым какие-то иные отношения. Может, они дружеские, может, еще какие другие. Однако в силу них, Кирилл Денисович не сможет принимать в отношении нашей ситуации хладнокровное решение.

Судьи переглянулись. Ирина Степановна смотрела на меня прищуренными своими глазками.

— Деловыми отношениями они быть не могут. Потому как, — я продолжал, — Павел Серый трудится у нас в гараже Шофером. А какое у Кирилла Денисовича постоянное место работы, я, признаться, не знаю.

В зале все зашептались. Вполголоса загалдела аудитория.

— Прошу, товарищи! По-ти-ше! — Повысила голос Ирина Степановна. В этот раз ее послушались быстро. — Я удивлена, — продолжала Ирина Степановна, — что вы не знаете Кирилла Денисовича. Он же директор нашего сельпо.

— Извините, — я улыбнулся, — из-за руля такие вещи не очень хороши видны. Но это только подтверждает, что у них, скорее всего, личные отношения.

— Что скажет на это, истец? — Спросила Ирина Степановна

Пашка, как бы подскочил на месте, но тут же неуверенно сел. Заозирался.

— Вставайте-вставайте, Павел Владимирович, — поторопила его судья.

Серый встал. Начал с трудом:

— Да нету у нас никаких особых отношений.

— Вы не согласны с ответчиком? Или согласны? А, Павел Владимирович?

— Не согласен!

— А что скажите по поводу отношений с Кириллом Денисовичес?

— Так я… это… — он замялся в нерешительности, — некоторое время думал, потом, наконец сообразил, — знаю я его просто. Вот увидел и поздоровался. А вот интересно мне, — вдруг лицо Серого утратило растерянный вид, — откуда Землицын об этом вообще знает?

— Сестра видела, — сказал я, когда судья передала мне слово, — видела их вместе, о чем-то общающимися и жмущими руки. И готова, — я глянул свысока на Свету, — дать перед судом показания.

— Вы просите допросить вашего свидетеля?

— Да, уважаемый суд, — сказал я громко.

Несмотря на то что Серый против допроса возражал, судья приняла решения этот допрос осуществить.

Света, смущенная и какая-то скуксившаяся, сжавшаяся, прошла за кафедру. Стала. Белая кожа лица ее зарумянилась. Лоб блестел от испарины. Не зная, куда деть ручки, Света мяла пальцы за кафедрой. Нервно шевелилась.

— Прошу вас, расскажите, как, по вашему мнению, все было, — спросила судья.

Света рассказала о той самой встрече в магазине, что она ее случайно видела.

Судьи задумались, Ирина Степановна и мужичок в очках стали совещаться шёпотом. Кирилл Денисович сидел, отстранившись от них, и создавал вид скучающего человека. Однако по его лицу было видно, что он нервничает: глаза его бегали, он бросал строгие взгляды на Серого.

— Так, ну обстоятельство, это мы принимаем, — сказала Ирина Степановна, — но что же вы скажете, уважаемый ответчик, относительно того, что это может быть просто их с Павлом Серым знакомство и банальная вежливость?

— Скажу, — я снова встал, проводил глазами вернувшуюся Светлану, — что любое сомнение в данном случае, должно трактоваться против судьи, как того требует закон. Потому как только так можно соблюсти принцип беспристрастности.

Ирина Степановна посмотрела на меня помягче.

— А вы неплохо подготовились к суду, — сказала она, — но этого все равно мало. И ваш довод никак не оспаривает довод Павла Владимировича.

— Ну тогда давайте послушаем второго свидетеля, которому явно может быть известно кое-что интересное, — пожал я плечами.

— Это какого же? — С интересом посмотрела на меня Ирина Степановна.

— А вот! Гражданка! — Показал я женщину в косынке, та аж подпрыгнула от неожиданности, — да-да! Вы! Это же вы работаете в том самом магазине, где виделись истец с судьей, разве нет?

Кирилл Денисович аж привстал, выпрямившись, он непонимающими глазами посмотрел на женщину. Пашка Серый обернулся. Ирина Степановна посмотрела на продавщицу строго и требовательно.

— Ну… нет, — растерялась продавщица, — вернее… да…

— Так нет или да, гражданка? — Спросила судья.

— Да, — с испуганным лицом сказала женщина.

— Тогда, пожалуйста, встаньте, назовите свои имя, фамилию и отчество, пожалуйста.

— Марфа Сергеевна Полещук, — со стеклянными перепуганными глазами начала женщина.

— Работаете вы в?

— Сельповском магазине номер девять, — сказала она с трудом сглотнув слюну, — его еще называют Казачком.

— Так, — Ирина Степановна посмотрела на меня, — ну допрашивайте вашего свидетеля.

— А у меня к Марфе Сергеевные вот такой вопрос будет: видела ли она уважаемых Кирилла Денисовича и Павла Владимировича в магазине, где она работает?

Видно было, что Марфа совсем растерялась от неожиданности. Некоторое время она молчала, водя глазами по судьям, как бы ища подмоги. Глянула на Кирилла Денисовича. Заметил я, что тот ей украдкой, едва заметно двинул головой, дескать «нет».

Но Марфа не выдержала строгого Ирины Степановны взгляда и испуганно сказала:

— Да, видела.

— И о чем они говорили? — Спросил я дальше, — о деле или о чем-то дружеском?

Тут Марфа аж побледнела. Глаза ее заблестели. Она прям не скрываясь уставилась на Кирилла Денисовича. Тот ответил ей очень жестким, даже суровым взглядом, который, впрочем, прятал от Ирины Степановны, делая вид, что отстраняется на правый край стола.

— Да не волнуйтесь вы, — сказал я доброжелательно, — Марфа Сергеевна. Вас же тут никто не съест.

— О дружеском, — сказала Марфа.

— Так дружат они, что ли? — Улыбнулся я.

— Ну, не то чтобы совсем уж дружить, — сглотнула она, — так, разговаривают.

— Общаются?

— Ну, — снова забегала глазами Марфа, — да. Общение у них.

— Ну вот, уважаемый суд, — пожал я плечами, — нету у меня больше вопросов.

Я сел на свое место.

— Ты где такому понабрался? — Тронул меня за плечо удивленный отец, — ты ж тут как рыба в воде. И не боисся?

— А чего мне бояться? — украдкой обернулся я.

Отец улыбнулся, одобрительно кивнул и отстранился на спинку своего сидения.

— Повел Владимирович, — сказала Ирина Степановна, — есть ли у вас какие-нибудь вопросы к Марфе Сергеевне?

— Нет, — понуро ответил Серый, — нету.

— Хорошо, тогда садитесь, Марфа Сергеевна.

Судьи склонились друг к другу.