Обгоняя мою мысль, с топорища сорвался Кутень, встречая пернатую смерть, летящую из-за деревьев у дороги. И в следующий момент сбитая с траектории стрела воткнулась в борт телеги.

И это было полбеды. Из прекрасной рощицы, переливающейся изумрудной зеленью, в нашу сторону вылетел огненный шарик, и тент над повозкой сразу же вспыхнул.

Глава 11

Огненный шар мог означать только одно: это маг огня.

Хотя огненный плевок был довольно слабеньким — насколько я мог понять магию этого мира, в зарослях вместе с лучником мог скрываться какой-нибудь послушник.

Выучил, наверное, первое своё заклинание и на радостях решил, что это отличный способ заработать лёгкие деньги. Ну, что ж, ещё одно ничтожество отправится постигать тайны загробного мира. То есть, нет, мне же нельзя убивать.

* * *

Смердящий свет, ох уж эти миры… Я до конца не мог понять устройство этого, в который попал.

Вот, например, эти вот магические зоны в горах. В моём мире магические животные если попадались, то в редких экземплярах. Если услышат об одном чудовище, в это место на охоту слетались десятки магов, чтобы успеть убить тварь, захватить её магическую силу и разобрать на ингредиенты. Ну или успеть поработить монстра, превратив в своего верного помощника, если силы мага позволяют.

А здесь же… Здесь целые земли, заселённые тварями с магической кровью. Здесь десятки школ, в которых тысячи послушников. Здесь больше двух богов!

* * *

Столько мыслей пронеслось в голове, пока я одним движением сорвал горящий тент с телеги и сбросил на землю. Как раз между нами и густыми зарослями — отличная дымовая завеса, и безо всякой магии.

— О, Сияна, родненькая, взгляни на нас! — мужик, схватив поводья, словно окоченел от страха, — Яриус, яви свой гнев!

И чего он так усердно молится? Он же не маг… Усмехнувшись, я спрыгнул на землю, а потом, уперевшись плечом, одним рывком свалил телегу на бок. Вместе со всеми пассажирами.

— Ослиный ты крик! — заорал истошно бард, обнимая ненаглядную лютню. Завизжали Креона с Дайю.

Мужик завопил: «Хорлова падаль, ты куда⁈». Заржала резвая кобылка, которая сорвала упряжь и понеслась по дороге. Ух, расщелину мне в душу, а она действительно быстрая!

Не мешкая ни секунды, я перехватил топорище и рванул через дорогу к кустам, под тень молодых деревьев.

Хорошо хоть, с той стороны, куда я свалил своих спутников, было чистое поле. Трава едва выше колена, и скрыться разбойникам в такой тяжело — мы бы их уже увидели. Так что телега в любом случае прикроет моих от снарядов.

То, что на нас напали обычные разбойники, я уже знал. Кутень прочёсывал кусты, показывая мне чёткую картинку — четверо нападающих. Среди них и вправду один послушник, этот глупец даже жёлтую мантию школы не снял. Один лучник, и двое наготове с клинками.

Ну, самое страшное не сбылось. А то я на секунду испугался, что это мог быть лучевийский отряд.

Кутень передал, что послушник вырастил в ладони следующий шар огня, а лучник наложил новую стрелу на тетиву, натянул…

Я сразу дал команду церберу, и щенок клыкастой мошкой пронёсся, срезая натянутую тетиву. Визг бедняги, которому хлестнуло порванной нитью по глазу, даже спугнул птиц с деревьев.

Шар огня, вылетевший из листвы, я просто поймал ладонью, стиснув в кулаке, и захохотал, словно бешенный. Да моя бросская кровь и то сильнее кожу раскаляет. Этому дохлому послушнику только фонари на улицах разжигать!

В этот момент навстречу выскочили двое с мечами, замахнулись, но от моего хохота замешкались. При виде огромного варвара, руками ловящего магический огонь, они даже не сразу напали.

Не опасаясь за крепкую дубину, я подставил её под удар, шагнул в сторону, а потом выкинул вперёд ногу, чтобы пнуть ближайшего.

Да поглоти меня Бездна! В последний момент я вспомнил, что мой пинок может убить доходягу, и пришлось ударить слабее. Получился какой-то неуклюжий толчок, которым я подмял вниз разбойника.

— Смердящий свет! — выругался я, чуть не споткнувшись об него.

Тот упал, я наступил ему на грудь…

— Кха! Кха!!!

— Иди сюда, моча ослиная!!!

Второй бросился ещё раз, но я просто ткнул топорищем ему в нос, потом перехватил за вооружённую руку. Тот захлюпал разбитым носом и стиснул рукоять крепче, думая, что я собираюсь отобрать.

Нет, я просто вывернул ему руку вместе с клинком, и резко рванул вниз. Локоть, конечно, в моей лапище переломился в обратную сторону, а остриё меча воткнулось как раз лежащему куда-то в область ключицы. Не жилец… И, кстати, это не я его убил, любой маг-сыщик подтвердит.

— А-А-А!!! — заорал разбойник, не зная, что делать. То ли баюкать сломанную руку, то ли вытаскивать клинок из булькающего кровью напарника.

Я ткнул ему ладонью в лицо, ломая нос и толкая на дорогу. Тут же вылетел из листвы второй шар огня… Мне едва удалось подставить руку, он мне чуть в глаз не попал!

— Ничтожество, — я влез в заросли, раздвигая их, будто слон.

— На колени, воин! — завизжал мелкий рыжий юноша, махая передо мной какой-то книгой, — Или я применю сильнейшее заклинание! Гнев Яриуса! Слышал о таком⁈

Сбоку мелькнул ещё клинок. Это полуослепший лучник, выхватив кинжал, попытался незаметно напасть. И у него почти получилось, но Кутень царапнул его по второму, ещё целому глазу.

— Моя новая безрукавка! — кое-как перехватив лучника за ловкую руку, я круглыми глазами посмотрел на порез в ткани, — Ты-ы-ы…

Я так давно не ощущал этот букет обычных человеческих чувств. Дикая злость, обида, и беспомощность.

Одежда была куплена на последние деньги. И пусть серебро было получено не совсем честным трудом… Ну так и ближайшие несколько километров я не найду ни одной швеи с иголкой, согласной это починить.

А на закате у меня ещё и свидание намечается!

— Грязь! — я стиснул пальцы, превращая чужую руку в кисель.

А потом просто перехватил лучника за горло, поднимая над землёй. И я даже не сразу понял, когда успел сделать это правой рукой, и почему топорище уже оказалось в левой.

Разбойник захрипел, замотался в моей руке, пытаясь подтянуться на моём локте. Заплакал, моргая пораненными глазами, распустил сопли.

Послушник же, раскрыв книгу и грозно подняв вверх кисть с растопыренными пальцами, верещал:

— Заклинаю самим Яриусом, богом солнца и дня! Пади же ниц, или обернёшься кучкой пепла!

Это было даже забавно. Вздёрнутая его рука была на уровне моего лба, а книжкой он едва не упирался мне в живот. Так и стоял передо мной, уткнувшись в страницы.

Я его не слушал, продолжая сжимать пальцы на шее лучника. Ещё чуть-чуть, и этот глупец просто поплатится жизнью за маленький порез.

— Нам-нам-нам, — затявкал в ухо Кутень, царапая мне щёку клыками.

Это помогло, и в последний момент я разжал пальцы.

Лучник свалился, хватая ртом воздух. А затем идиот, несмотря на удушье, слепоту, и размочаленную руку, всё равно потянулся к поясу… Такая храбрость требовала награды, и пинком я отправил его поспать.

Ну, если руки слушаются меня через пень-колоду, то ладно хоть ногами я научился действовать аккуратно и ласково.

— Да разверзнутся небеса, являя нам мощь бога солнечного огня! Узри же, жалкий смертный, мощь властите… — оторвавшись от текста, он поднял на меня взгляд и заткнулся, побледнев.

Потому что в моих глазах не было страха. Послушник, который плюётся слабеньким огнём, создавая его полминуты, физически не способен творить какой-то там «Гнев Яриуса».

— Г-г-гнев… ни-ни-ниц па-па-па… — послушник стал заикаться, а потом заревел, — Па-а-апа!

Не говоря ни слова, я взял у него книгу. Тот сначала стиснул пальцы, сопротивляясь, и пришлось влепить ему слабенькую затрещину.

Бедняга отлетел, встретив лбом молоденькое дерево, и молча сполз по стволу. Эх, а я ведь хотел, чтобы он лично собрал со всех трофеи…

Ну, ладно, главное, живой. А то я же лиственник, меня должно это тревожить.

Я обернулся. Бард с Креоной стояли возле телеги, растерянно глядя на труп мечника с торчащим из горла клинком, и на воющего рядом его напарника, свернувшегося в позе зародыша, заливающего слезами пыльную дорогу.

Как жаль. Всё же они не воины. Из всех только юная принцесса стояла с ножом наготове, отступив в тень телеги.

Потом я посмотрел на книгу, с интересом разглядывая обложку, выполненную из кожи какого-то