Шрифт:
Закладка:
— Почему они ушли..? Неужели никак… — она замолкла и повернулась к подошедшей Птахе.
Та остановилась в паре шагов, обхватив обеими руками плечи. Несмотря на свежий вид, взгляд был потухший. Чуть позади неё стояли и остальные.
— Не хочу прерывать, но… что дальше? Мы… закончили здесь? Расскажешь, что произошло..? И… да, почему они ушли, был же план..?
Дима горько усмехнулся. План… если бы эти грёбаные ублюдки не решили затащить обратно скреббера… и тут кое-что из того мысле-образа, что оставил этот Иной, выплыло. И картина вновь дополнилась деталями, многие вопросы сами собой отпали.
Медоед огляделся. Да, здесь теперь заражённые долго не появятся. Можно и поговорить.
— Падайте, — вздохнул он. — Сказка будет долгой. Но и ты ответь на вопрос…
Птаха печально улыбнулась, поглядела на Бесогона, потёрла лоб, полос там уже почти не различить, крови на всех пролилось сегодня много. Расселись, кто как.
— Да, мы из Детей Стикса… но мы не те изверги, что зверствуют и измываются над людьми, проводя свои чёрные обряды, — Охотница тоже огляделась. — Изначально Орден Познания, так раньше мы назывались, ни с чем таким не имел дела. Более того, помогал иммунным выжить. Давал необходимые знания. В те времена человек был слаб… хотя… как посмотреть… вы со своими мечами напомнили нам, что раньше ведь именно так и выживали. Дары и верный клинок… отвлеклась… в общем, в какой-то момент случился раскол. История деталей не сохранила. Но вышло, что большая часть Ордена переметнулась к Чёрным. К тем, кого все называют Килдинги. Но меньшая часть, Чистые, осталась верна старым порядкам и продолжает свою работу до сих пор, уже, если хроники не врут, больше двух тысяч лет. Мы, я сейчас о себе и своих людях, не только Охотники на скребберов, мы ещё и… ликвидаторы, одни из лучших воинов, есть и другие команды. Ума не приложу, правда, где вы могли видеть этот наш знак, — она провела двумя пальцами по лбу.
— Ещё до моего рождения это было. На Гвардейский напали. Килдинги. И среди них были как раз такие, с татушками на лбу.
Птаха фыркнула:
— А-а… пф-ф… дешёвки, хотя и неплохие бойцы… видели и мы таких… редкие птицы… но… да, знаки те же. Изначально они показывали принадлежность к лучшим воинам и рисовали их исключительно перед сражением… и… что, всех тогда убили или кто-то ушёл?
Дима задумался, вспоминая рассказы рейдеров и отца.
— Да никто, вроде, не ушёл. И главную их… как её… Марфа, вроде, отец лично прикончил…
Глаза Птахи сузились, она даже вперёд подалась.
— Как ты сказал?!
— Марфа.
Птаха выдохнула, прикрыла глаза, чуть отстранилась, что-то бормоча, но даже по движениям губ было не разобрать. Расслабился и Пастух.
— Орден за этой с…кой старой с самого Раскола охотится… и мы её тоже искали, сколько себя помню в составе… — она судорожно вдохнула. — В общем… а твой отец её убил, оказывается… сколько тебе, лет двадцать пять?
— Восемь, — усмехнулся Медоед, а Охотница словила нокдаун. — Но это не важно. Мертва ваша старуха.
— Не наша, — буркнул Бесогон.
— В смысле, восемь? — очнулась Птаха.
Медоед махнул рукой, проговорил:
— Не важно, говорю же. Потом. Лет девять назад это всё случилось.
— Слушай… а ведь точно… я сразу и не допёр. Историю эту с нападением знаю и да, случилась она около десятка лет назад… а ты тут говоришь, шо до твоего рождения случилось… — Бесогон тоже мотнул головой, не понимая.
— Чёт я нихрена не пойму… — произнёс Кумар, задымив невесть откуда взятой сигаретой. Лекса только шикнула на него.
— Дальше-то что? Говорю же, потом объясню, — спросил Медоед.
— Да что дальше… нас, Чистых, в смысле, меньшинство осталось и на долгое время мы затаились, хотя и продолжали изучение Стикса. Чистых искали. Да и сейчас ищут. А мы, по возможности, тоже огрызаемся.
— То есть Перепутье, это… — догадался Дима.
— Да. Но это тайна, — Птаха усмехнулась. — Надеюсь, направо и налево не начнёте всем рассказывать?
Дима тоже улыбнулся, кивнул.
— Вроде и всё, — закончила Птаха. — Так что… мы добрые. Было бы время раньше, всё объяснила вам…
— Не подрались друг с другом и это главное, — сказала Анжелика.
Охотница, Бесогон, да и остальные кивнули согласно. Выходит, Дима с отцом точно предполагали, они все сектанты. Хотя… именно сектантами их сложно назвать. Тут скорее мировоззрение. Медоед выбросил эти мысли, не сейчас, да и толку от них ноль.
— Ну а что на счёт моих вопросов..? — устало напомнила Птаха.
— Сойка, моя мать. В ней всё дело, вернее, в её Даре. Теперь я понимаю, почему она настояла на своём участии…
— В её Даре..? Ничего же необычного… — возразила Птаха.
— Не про тот Дар речь. Был, вернее, есть у неё ещё один… — Дима раздумывал, как бы покороче всё рассказать и не упустить сути.
— В общем… — и Медоед начал рассказ.
Начал с описания её Дара. Напарники, слушая, казалось, застыли с открытыми ртами и даже не дышали.
— Дети в Гвардейском, кстати, её работа, — добавил Дима и продолжил:
— Затем Сойку убили. Из-за этого Дара.
Лица друзей надо было видеть.
— Стикс убил. Не кто-то там, — он жестом руки остановил рвущиеся вопросы. — Просто примите за факт. Она больше года была мертва. Что за это время произошло с нами… не спрашивайте даже… так вот, Стикс, как говорится, дал, он и забрал. Как мне потом "объяснили", этот Дар и подобные ему по силе, не для простых иммунных. Долгое им обладание и его использование в итоге приводит… к переходу в иное качество бытия. Мне или вам такого не светит ещё лет… не знаю… лет триста. Да и… не за выслугу лет здесь, я думаю, даётся возможность получить что-то такое. В общем, Стикс с Сойкой… — Дима хотел сначала выразиться покрепче, но передумал. — Напутал. И решил проблему с ней кардинально, убил. Но, спустя год с лишним позволил её вернуть.
На этой фразе Птахино лицо вытянулось ещё больше.
— Однако, Дар этот у неё
