— А-а-а, так ты водишь дружбу с маврами? — спросил Педро. — Значит, нас встретят как испанских инфантов. Черт возьми, Карминильо, пойдем лучше искать выход. Я сыт по горло этой вонючей тюрьмой.

— Но мы сидим здесь всего два часа, — заметил его товарищ.

— Все равно. — Педро взял фонарь. — Берегись львов, Замора.

— Они вроде бы притихли, — сказала цыганка. — Даже урчания не слышно.

— Может, ушли?

— Вряд ли, сеньор. Я только что видела львицу в нескольких шагах от баррикады. Они не уйдут, пока не сожрут кого-нибудь.

— Будем надеяться, до такого дело не дойдет, — сказал Карминильо. — Если не найдем выхода, придется малость попоститься. Баррикаду мы укрепили. Ты не боишься?

— Нет, сеньор. Чего мне бояться? У нас есть винтовки и ящики с патронами.

— Скажи честно, ты хочешь пойти с Янко на разведку?

— Нет-нет, сеньор! Я вовсе не боюсь здесь оставаться. Баррикада задержит львов. К тому же половина прайда уже мертва.

— Мы недолго, Замора, обещаю. Пора отсюда выбираться. Думаю, не ошибусь, если предположу, что никто из нас не жаждет проверить на собственной шкуре крепость львиных клыков.

Он подошел к ящикам и прислушался. Не услыхав снаружи ни звука, махнул девушке рукой и двинулся за мерцающим в отдалении фонарем Педро.

— Что-нибудь нашел? — спросил он, нагнав товарища.

— Да. Четверых львят на подстилке из водорослей. Перебил их ударами приклада.

— Вода шумит. Слышишь?

— Слышу, Карминильо. А время от времени чувствую слабый сквознячок. И веет явно не из-под земли, судя по запаху.

— Следовательно, выход и правда есть.

— Уверен. Только бы львы за нами не увязались.

— Пока цыгане охраняют баррикаду, нам нечего опасаться, Педро. Однако не мешает поторопиться.

Они ускорили шаг. Под ногами шуршали водоросли, нанесенные сюда морскими штормами бог знает за сколько лет. Спотыкаясь на выбоинах, приятели наконец добрались до конца пещеры.

— Проход! Там есть проход! — закричали оба.

Перед ними открылась новая пещера, несколько более просторная, чем первая. Ее освещал луч, пробивающийся сквозь какую-то щель в своде. Пол здесь тоже устилали водоросли, только влажные. Шум воды сделался громче.

— Спасены! — выдохнул Карминильо.

— Погоди, дружище, — охладил его восторг Педро. — Надо взглянуть, сможем ли мы протиснуться в эту дыру.

— А откуда здесь вода? Если пройти по течению ручья, мы обязательно найдем выход.

— Дело говоришь, Карминильо. Иногда меня действительно заносит, если с ходу ничего не понятно.

— Тебе-то, Педро? Одному из самых блестящих студентов университета Саламанки?

— Ну так что? Идем дальше или возвращаемся?

— Раз тут нет львов, возвращаемся. Теперь наша очередь охранять баррикаду. На разведку отправятся цыгане.

— А вдруг здесь живут пантеры?

— Наших бравых цыган кошками не испугаешь, Педро.

— Тогда бежим назад. У меня на душе неспокойно оттого, что они остались наедине со львами.

Они бросили последний взгляд на пещеру. Под слоем водорослей громко журчала вода. Вряд ли их нанесли сюда штормы и приливы. Складывалось впечатление, что это дело человеческих рук. Не пройдя и ста шагов, Педро вдруг остановился и пробормотал:

— Уж не мерещится ли мне?

— Что-то заметил?

— Нет. Однако мне показалось, что водоросли в том темном углу шевельнулись.

— Туда даже свет фонаря не достает. Не думаешь же ты, что там затаился лев?

— Почудилось, наверное.

И тут со стороны баррикады донеслось эхо выстрела.

— Бежим! — крикнул Карминильо.

За выстрелом последовал звериный рык.

Подбежав, студенты обнаружили Замору, скорчившуюся за ящиками. Ствол ее маузера еще дымился. Янко был тут же, ствол его винтовки был просунут в щель между бочонками. Он целился.

— Напали? — спросил Карминильо.

— Попытались, сеньор. Но тут же сдали назад, — ответила цыганка.

— Ты кого-нибудь застрелила?

— Нет, промахнулась. Львы стали осторожничать, на свет не выходят.

— Мы вроде бы нашли выход.

— То есть отсюда можно выбраться?

— Надеюсь. Сходите осмотрите с Янко вторую пещеру. Но поторопитесь! Есть нам здесь нечего, если не считать муки. Не повезло. Надо было другие бочонки брать.

— Я готова. — Девушка встала. — Однако… с тобой не случится никакой беды, сеньор?

— Со мной останется доблестный Педро. Он великолепный стрелок.

— Я уверена, что львы нас не выпустят.

— Иди, Замора. Скоро закат. А после захода солнца на охоту выйдут и другие звери.

— Пошли, Янко.

— Куда? На поиски талисмана? — хмыкнул тот.

— Пока — на поиски свободы.

— Куда более ценная вещь.

Янко забрал у Педро фонарь и двинулся вперед. Студенты проводили их взглядами, потом присели у баррикады. Справа и слева доносилось громкое львиное фырканье.

— Они тоже проголодались, — сказал Педро.

— Пусть топают на охоту. Побережье Эр-Рифа богато дичью.

— Может, удастся убить их, не выходя из пещеры?

— Хм… Звери таятся, на глаза не показываются.

— И сколько же продлится осада?

— Об этом могут знать только осаждающие, мой бедный Педро. Так ты, значит, проголодался?

— У меня с самого кораблекрушения маковой росинки во рту не было.

— У нас есть мука. Можешь испечь хлеб.

— Не умею я ни хлеб печь, ни…

— Тихо!

Оттуда, где находилась «Кабилия», донесся пронзительный визг. Казалось, что с плато спустилось несколько дюжин диких тварей, решивших полакомиться трупами матросов и их злосчастного капитана, выброшенными на берег.

— Это что еще такое? — изумился Педро.

— Шакалы, дружище.

— Они опасны?

— Временами. Смотри, рядом с «Кабилией» их целая стая.

Львы не показывались. Педро осторожно сдвинул ящик и осмотрел берег. Добрая сотня шакалов — зверей, напоминающих по масти и облику одновременно волка и лисицу, — собрались вокруг корабля и оглушительно тявкали.

Несмотря на острые зубы и стайный образ жизни, шакалы обычно не представляют опасности. Они редко нападают на человека, даже если тот вооружен одной лишь палкой, однако становятся агрессивными, когда голодны или сталкиваются с гиенами.

— Каррамба! — воскликнул Педро. — Они пожелали спеть нам серенаду?

— Похоже на то. Хотя я бы предпочел поспать в тишине, тем более что закат не за горами.

— Так иди попроси их об этой милости.

— Для этого придется покинуть пещеру, а снаружи поджидают львы.

— Тогда, дружище, смирись и наслаждайся великолепным концертом.

— Лучше я заткну уши обрывками платка, в которые заверну комки водорослей.

Он привстал и вновь выглянул в узенькую щелку между ящиками.

Солнце заходило. Горизонт пылал, разбрасывая алые блики на волнах, которые гнал к берегу все еще не стихший ветер.

— Шакалы и гиены, — проворчал Педро. — Ну и паршивая же компания!

— Ты сгущаешь краски. Уверяю тебя, самое большее, что нам грозит, — это проснуться с головной болью. Если уж эти твари развоются, то не смолкнут до рассвета.

— Придется тогда отправляться на поиски ближайшей аптеки. В наше время изобрели столько порошков от головной боли!

— Найдешь тут аптекаря, держи