лайнеры, спутники, различные аппараты, созданные людьми. Они могут видеть и слышать их, но они не догадываются об их истинном происхождении и, вероятно, включили их в свою примитивную картину мира, наряду со всеми другими доступными их наблюдению природными явлениями.

В полемике со Шкловским Лем обратил внимание на ряд трудностей, с которыми мы сталкиваемся в попытках обнаружить «космическое чудо». Первая трудность состоит в том, что мы можем рассчитывать только на такие проявления ВЦ, которые включены в ее нормальную деятельность. Цивилизация не станет «играть со звездами» для забавы; например, превращать их в сверхновые только для того, чтобы «было на что посмотреть» (или чтобы было, что показать другим, — добавим мы).

Вторая трудность состоит в том, что мы не знаем звездной технологии, поэтому нам трудно отличить в Космосе искусственное от естественного. Иное дело на Земле — встретившись с произведением человеческой технологии, мы без труда отличим ее от явления природы (даже не понимая его предназначения). Точно так же «звездоинженер» мог бы без труда отличить продукт астроинженерной деятельности, но для нас это пока недоступно. Мы сумеем распознать продукт астроинженерной деятельности лишь тогда, когда сами овладеем астроинженерной технологией. Далее, чем более развита цивилизация, тем производительнее использует она доступные ей источники энергии, и тем труднее наблюдать ее деятельность на астрономических расстояниях. Например, если кто-то хочет подогреть воду в озере, говорит Лем, он может изготовить атомную бомбу и произвести взрыв. При этом много энергии будет растрачено на бесполезное излучение, но благодаря этому «опыт по подогреву озера» будет заметен на больших расстояниях. Однако если подогревать воду с помощью регулируемого атомного реактора, то заметить это издалека будет значительно труднее. Развивая эту мысль, Лем приходит к выводу, что могут существовать «ненаблюдаемые чудеса» в Космосе.

Третья трудность состоит в том, что мы не знаем толком, что именно искать. «Очень трудно, — говорит Лем, — обнаружить то, чего не ищут». Так например, пульсары долго не замечали потому, что никто не подозревал о возможности существования подобных объектов, и поэтому не использовали приемник с высоким временным разрешением (малой постоянной времени). А когда такой приемник был создан и применен для других целей, неожиданно обнаружили пульсар.

Четвертая трудность, согласно Лему, состоит в том, что «космическое чудо», чтобы быть обнаруженным и идентифицированным, должно иметь только одно-единственное объяснение, сводящееся к тому, что наблюдаемое явление имеет искусственное происхождение. Но это, как мы видели, противоречит принципу «изворотливости теоретиков», а главное, невозможно, поскольку в основе технологической деятельности ВЦ лежит использование естественных законов природы. В связи с этим Лем говорит о том, что можно было бы написать фантастический рассказ, как представители одной цивилизации соорудили «чудо», чтобы оповестить о своем существовании обитателей иных миров, и как астрофизики другой цивилизации, обнаружив искусственный объект, так долго выдвигали на его счет различные предположения, что в конце концов придумали гипотезу, которая объясняет наблюдаемое явление естественным путем, без вмешательства Разума. Похоже, это был бы рассказ о нас самих.

Резюмируя полемику со Шкловским, Лем говорит о том, что для каждой цивилизации, видимо, существует определенный ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ ГОРИЗОНТ. В черте этого горизонта находится все, что цивилизация познала и умеет делать. А за горизонтом — то, чего цивилизация еще не знает и о чем даже не может еще помыслить. Если космическое чудо относится к этой категории, то оно будет воспринято как ЕСТЕСТВЕННАЯ ЗАГАДКА.

Теперь мы можем к перечисленным в предыдущих параграфах гипотезам (1)-(6) и (7)-(10) добавить еще две, объясняющие отсутствие «космического чуда».

11) Цивилизации развиваются по интенсивному пути, их энергетический уровень не столь велик, и астроинженерная деятельность (если она существует!) не достигает обнаружимых при современных средствах пределов; это, по существу, то же самое, что и упомянутый ранее «неортоэволюционный» путь Лема.

12) Мы ИХ наблюдаем, но не осознаем этого, потому что: а) мы пока не владеем сами астроинженерной технологией и поэтому не может распознать ее продукты; б) у нас нет строгих критериев искусственности; в) астрофизики стихийно стоят на позициях презумпции естественности; г) мы не знаем толком, что надо искать; д) «космическое чудо» находится за пределами нашего познавательного горизонта, поэтому мы воспринимаем его как естественную загадку; е) мы давно включили проявления деятельности ВЦ в свою естественнонаучную картину мира.

Таким образом, и при расширительной трактовке АСП «основной факт» (в данном случае отсутствие «чудес») нельзя считать твердо установленным: гипотеза (12) противоречит «основному факту». Если же все-таки принять его, то он вполне согласуется с разумными представлениями о развитии и характере деятельности ВЦ. Нам остается рассмотреть последнюю, самую сильную форму АСП, связанную с отсутствием инопланетян на Земле.

6.4. Где Они? Парадокс Ферми

За плечами годы тают, озимь ОЗМА не взрастает. И куда еще направить нам кормило корабля? Как «летучие голландцы» позывные исчезают. Одиноко и печально ходит по миру Земля.

В. Данилов

Некоторые модели эволюции КЦ приводят к представлению о колонизации Галактики высокоразвитыми цивилизациями. В предыдущей главе мы рассмотрели пример такой колонизации (рис. 5.3.1), когда благодаря «диффузии» цивилизаций от звезды к звезде она распространяется от родительской планеты подобно сферической волне со скоростью одна сотая скорости света. При этом за несколько миллионов лет вся Галактика будет освоена представителями этой цивилизации. Так как возраст Галактики много больше, то неизбежно возникает вопрос: где Они? Почему мы не наблюдаем следы экспансии высокоразвитых внеземных цивилизаций на Земле? Если в Галактике много цивилизаций, то процесс колонизации должен протекать более интенсивно. Таким образом, представляется, что здесь мы, действительно, сталкиваемся с неким парадоксом.

Говорят, что вопрос «где Они?» задал Энрико Ферми во время завтрака с коллегами по Лос Аламасской лаборатории летом 1950 г. Вероятно, сотни людей до и после Ферми задавались тем же вопросом, но поскольку Ферми был великим физиком, парадокс связали с его именем. Правда, произошло это значительно позже, спустя почти три десятилетия. Американский астрофизик М. Папаяннис вспоминает, что, когда он посетил Москву летом 1984 г., Шкловский в беседе с ним предложил назвать парадокс именем Харта, который впервые детально проанализировал эту проблему в статье «Объяснение отсутствия инопланетян на Земле», опубликованной в 1975 г. Некоторые авторы, действительно, называют его парадоксом Харта, но более принято наименование «парадокс Ферми».

В основании «парадокса Ферми» лежит факт отсутствия следов инопланетян на Земле. Можно ли считать этот факт твердо установленным? Применительно к прошлому это проблема палеовизита; применительно к настоящему она связывается с НЛО и другими необычными явлениями, которые могут рассматриваться как манифестации Внеземного Разума.