обои ярких цветов, а кое-где, возможно, и натуральный шёлк. Но, вот беда, крыша и все перекрытия наземных этажей сложились в толстый слой листового железа, стальных балок и кирпичей. И на всём этом «великолепии» навсегда остался отпечаток световой вспышки. Пожара не было, ибо воздушная ударная волна сбила пламя.

– Осторожно, – произнёс Егор.

– Сам вижу, – буркнул в ответ Арам.

Крыша и межэтажные перекрытия сложились отнюдь не в ровную площадку. Скорее это можно назвать завалом и полосой препятствий, где легко можно переломать ноги. Да и дождевая вода за год успела промыть немало русел и щелей. Идти приходится осторожно, то и дело поглядывая под ноги. Зато, с другой стороны, ближайший провал на подземные этажи нашёлся всего в двух десятках метрах от Обелиска Свободы.

– Очень удачный провал, – Арам остановился на краю.

– Согласен, – отозвался Егор.

То ли огромная бетонная плита, то ли три-четыре более узких и длинных плит одним краем сумели зацепиться за пол первого этажа. Так образовался спуск на минус первый этаж. Плохо то, что края провала завалены обломками. Вроде и щелей полно, но все узкие, даже кошка не пролезет. Хотя…

– Смотри, – Егор ткнул пальцем вниз, – вон там, кажется, дыра.

– Сам вижу, – Арам первым двинулся вниз по наклону.

Это и в самом деле оказалась дыра высотой в метр, а шириной несколько меньше метра. Ржавые прутья каркаса раздвинуты в стороны. Внутри плещется темнота. Арам с щелчком включил фонарик.

– Странная дыра, – Арам заглянул в проём. – Что-то в ней не так.

– Не тормози, – Егор подтолкнул друга в спину.

– О, смотри, кувалда, – Арам первым пролез в дыру.

– Где? – Егор пролез следом.

– Да вон же, на полу.

Луч фонаря уставился на самую обычную стальную кувалду с деревянной рукояткой. Разве что стальной боёк успел покрыться ржавчиной, а деревянная рукоятка потемнеть от воды.

– Что в ней такого? – Егор глянул на друга. – Разве во Дворце не может быть кувалда?

– Э нет, всё не так просто, – произнёс Арам. – Вот, смотри. Если встать вот так, – Арам повернулся лицом к выходу наружу, – то кувалда получится как раз по правую руку. Очень похоже на то, что её отбросили в сторону, когда в ней исчезла надобность.

– Ты хочешь сказать, – встрял Егор, – что кто-то с помощью этой кувалды пробил себе путь наружу?

– Скорей всего, – Арам кивнул. – Было ли здесь правительство Республики Унтипал, или его не было, но какой-то обслуживающий персонал здесь точно был. Это они, больше некому, с помощью кувалды пробили эту дыру и выбрались наружу.

– Но зачем они это сделали? – тут же спросил Егор.

– В смысле? – Арам в недоумении глянул на друга.

– Ну, это, – Егор собрался с мыслями. – Смотри, что получается. Кувалда здесь валяется давно. Да и сама дыра тоже пробита давно. Вон, – Егор ткнул пальцем в стальные прутья, – железо успело покрыться ржавчиной. Скорей всего персонал убежища выбрался наружу либо сразу после разрушения Дворца, либо вскоре после этого. Но зачем и почему они пошли именно этим путём?

– А, разве, должен был быть другой путь? – спросил Арам.

– Не тупи, – Егор сердито поморщился. – Не помню точно, где читал или смотрел, но у подобных зданий история в некотором смысле типичная.

Дворец Милдоф был построен во времена пороховых мушкетов, когда по воздуху летали только шарики, в лучшем случае воздушные шары. Авиации не существовало вообще. Но вот появились самолёты, бомбы, а с ними вероятность налёта вражеских бомбардировщиков. Естественный шаг – оборудовать в подземных этажах Дворца убежище. Что, скорей всего, и было сделано.

– Логично, – Арам кивнул.

– Когда появилось ядерное оружие, то дворец Милдоф стал целью номер один на всём острове Унтипал. Следующий логический шаг – построить под Дворцом полноценное противоатомное убежище с обязательными выходами в метро Нуоры.

– Почему именно в метро? – потребовал уточнить Арам.

– Ну ты же сам должен понимать, что, когда над Дворцом рванула ядерная бомба, – Егор ткнул пальцем в потолок, – то на поверхности расплескалась убойная радиация. Выходить из Дворца через эпицентр ядерного взрыва – это очень плохая идея. Однако что-то заставило персонал убежища выйти именно через эпицентр. Хотя в этом случае лучевая болезнь отнюдь не в лёгкой форме им была гарантирована.

– Твои предположения звучат более чем убедительно, только нам сейчас от них никакого прока. Давай искать точку выхода.

Арам первым двинулся в глубины минус первого этажа. Друг прав, Егор вытащил из рюкзака фонарь и зашагал следом, чего зря голову ломать.

Луч фонаря скользит по сторонам, то и дело перепрыгивает со стены на стену, то и дело пропадает в темноте комнат и кабинетов. Егор недоумённо нахмурился, что-то не похож минус первый этаж на бомбоубежище. Полы в коридорах застелены линолеумом, деревянные косяки и двери, кадки с засохшими цветами, на потолке длинные светильники.

– У меня такое впечатление, – Арам повёл фонарём из стороны в сторону, – что мы попали в компьютерную игру в жанре постапокалипсис.

– Правильное у тебя впечатление, – Егор коротко хохотнул. – Мы и в самом деле в компьютерной игре в жанре постапокалипсис.

– Ну, это, – продолжил Арам, – знаешь, как в обычных компьютерных играх любят устраивать всякие подземелья. Мне всё кажется, что сейчас мы наткнёмся на какие-нибудь автоматические турели или боевых роботов. Ведь с момента окончания войны прошло чуть больше года, мало ли какая автоматика всё ещё работает и хрен знает, какие приказы и директивы застряли у неё в мозгах.

– Может ты и прав, – Егор перевёл луч фонаря на потолок, – только никаких турелей я пока не вижу. Да и, судя по слою пыли на полу, здесь давно уже никто не ходил.

Пол, столы, стулья, шкаф и прочая обстановка подземного этажа и в самом деле покрыты слоем серой пыли. Всё указывает на то, что жизнь полностью прекратилась здесь год назад. Однако, и это тоже надо признать, опасения Арама не лишены оснований.

Наука и техника на Ксинэе продвинулись заметно дальше, чем на Земле. В промышленности уже давно полно роботов и прочих автоматических линий. Но в первую очередь прогресс коснулся военной сферы. На вооружении обоих блоков появились полностью беспилотные танки,