Всей силы Хаджара, всего его умения хватило лишь на это. Лишить тигра глаза, но не жизни.

Наконец зверь успокоился. Из его правой глазницы все еще текли струйки крови, но он больше не рычал. Лишь бил хвостом по бокам.

Вспыхнули золотым свечением когти, и Хаджар лишь на чистой воле, не имея сил даже на то, чтобы вздохнуть, поднялся на ноги. Он собирался встретить смерть как и подобает мужчине и генералу.

На ногах. С оружием в руках.

Как это сделали Лин и Зуб Дракона.

Дрожащей рукой он поднял перед собой меч, моля богов лишь об одном. Чтобы Сера успела увести Неро и солдат.

Зверь приготовился к прыжку.

Хаджар приготовился к смерти.

Но…

Ничему из этого не было суждено сбыться.

Из пазухи Хаджара выпрыгнул маленький, белый, пушистый котенок. Немного подросший, но все еще достаточно миниатюрный, чтобы помещаться на ладони.

Азрея, спокойно и весьма грациозно подошла к огромному тигру. Она взглянула на него своими чистыми синими глазами. Так они и стояли несколько мгновений. Хаджар не понимал, что происходит, но выглядело это так, будто бы два зверя… разговаривали?

Спустя не больше десяти ударов сердца, Азрея зевнула, развернулась и в несколько прыжков вернулась к Хаджару. Цепляясь когтями за его одежду, она забралась обратно за пазуху и, свернувшись клубочком, мирно засопела.

Если честно, Хаджар вообще не знал, что она вновь забралась к нему в одежды. Из-за меховой подкладки он не чувствовал ее тепла и тела. И генерал мог поклясться, что оставил ее в шатре.

Впрочем, сейчас это все было неважно.

Подул ветер, и зверь, в последний раз сверкнув когтями, постепенно истаивал. Словно мираж в пустыне, он подернулся вибрирующей в воздухе пеленой. А та в свою очередь втянулась обратно в трещины на земле. Те с треском и грохотом затянулись, и камни исторгли на поверхность надкушенное сердце.

Несколько секунд на плато было тихо.

Первым не выдержал сам Хаджар.

Опускаясь на камни, он засмеялся, а вскоре к нему присоединилась ликующая армия. Это продлилось недолго, уже спустя мгновение солдаты засуетились. Раненых несли к лекарям, Сера не отходила ни на шаг от хрипящего Неро. И именно осознание того, что другу нужна его помощь, заставило лишенного сил Хаджара подняться на ноги.

Опираясь на меч, он заковылял в сторону, куда несли на носилках беловолосого командира.

Глава 111

Сера, не находившая себе места из-за ранения любовника, справилась с заданием куда быстрее, чем планировала изначально. Уже на третий день она смогла перенастроить барьер так, чтобы он защищал не секту Черных Врат, а от них.

Меньше чем за день удалось переместить всю армию в павильон, благо места здесь хватало. Конечно, пришлось потесниться. Помещения, в которых жили ученики, не были рассчитаны на такое количество людей. Но солдаты — люди привычные к лишениям.

Без всяких споров и возражений были сооружены многоярусные кровати. Комнаты, на деле — многочисленные пещеры в скалах, где раньше жили в уединении ученики, были углублены и превращены в бараки.

В одном таком “бараке” могло спать до сотни солдат. Да — тяжело, да — тесно, но это лучше, чем остаться за барьером на растерзание сектантам, зверям и холоду.

В каменных постройках, стоявших на плато, разместились офицеры. А в двухэтажном доме, где раньше жил старейшина, едва не поселили генерала. Хаджар, заявив, что ему хватит и шатра, приказал отправить в дом лекарей и раненых.

Сейчас, на третий день, ему вновь пришлось собирать военный совет. По обыкновению, в шатре собрались все командиры, кроме, разумеется, Неро. Лекарь говорил, что ему потребуется неделя, если не полторы, чтобы поставить офицера обратно на ноги.

Рана была неглубокой, а командир все же был не самым слабым практикующим. Можно даже сказать — сильным. Его тело было способно пережить и большие повреждения. До тех пор, пока не поврежден мозг или сердце, всегда оставался пусть и миниатюрный, но все же шанс спасти практикующего.

И чем сильнее был этот практикующий, тем выше был шанс.

Хаджар, сидя на стуле, поглаживал Азрею. Он понятия не имел, каким образом котенок их всех спас. Сама пушистая нахалка, понятное дело, ответить на этот вопрос не могла. Они лишь продолжала целыми днями спать и есть. Иногда в обратном порядке — есть и спать.

— Докладывай, Саймон, — обратился Хаджар к пухлому снабженцу.

Тот уже каким-то чудом смог раздобыть себе не только теплые меховые одежды, но и шелковые накидки. Видимо, подрезал их в доме старейшины. Впрочем, Хаджара это сейчас мало волновало.

Саймон мог сколько угодно грести под себя, до тех пор пока не делал это в ущерб армии и не запускал свои пальцы в ее казну. Оставалось надеяться, что Саймону были слишком дороги эти самые пальцы, чтобы пойти на такой риск.

— Да, мой генерал, — прокашлялся снабженец. Поднявшись, он вновь достал массивный свиток и начал зачитывать. — Запасы провианта мы пополнили. Но, по донесениям разведки, вести о нашей победе постепенно распространяются по Балиуму. Значит, вскоре численность армии вновь возрастет.

— Что значит, что у нас опять не хватает еды, — хлопнул по столу Гэлион.

Он сменил тряпичную повязку на стальную накладку. Подобное “украшение” делало его и без того устрашающую внешность еще более суровой.

— Совершенно верно, командир, — кивнул снабженец. — У сектантов зерна и провизии хранилось с расчетом на три месяца содержания пятидесяти тысяч учеников. Плюс неприкосновенный запас. Если распределить на нашу численность, хватит на неделю. Прибавим то, что есть, и…

— Скоро придется либо торговать с деревнями, либо охотиться, — закончила Лиан.

В оружейной сектантов она смогла найти себе неплохой артефактный лук. Насколько вообще формулировка “неплохое” могла быть уместной в одном предложении с “артефактное”.

— Я буду вам всем очень признателен, если вы перестанете меня перебивать, — нахмурился Саймон. Еще раз прокашлявшись, он продолжил: — Брони как таковой на складах павильона мы не нашли. Есть слитки металла. Качество среднее, но для доспехов сойдет. К тому же здесь есть кузница. Я уже отдал распоряжение, и наши мастера этим утром приступили к работе.

Хаджар одобрительно кивнул. Одна из главных проблем, которая все это время его заботила — как одеть растущую армию. Солдат, не защищенный доспехом, в массовом сражении не то что ничем не полезен, он просто обречен на гибель. Его превратят в фарш быстрее, чем он осознает всю