Продолжаем изображать из себя порядочного «купца», неся положенные огни. Машина готова поддерживать ход, чтобы по мере уборки парусов создавать иллюзию сохранения статус-кво у окружающих соглядатаев. На палубе ни одного лишнего огонька. И тут неожиданно в ночной тьме ярко вспыхивает красный фальшфейер.

Значит есть, все-таки, «засланый казачок» на борту! Понял, что дичь может ускользнуть, и все же рискнул действовать. Судя по доносившемуся с палубы отборному мату и звукам возни, подать сигнал и тихо исчезнуть у него не получилось. Вот и поглядим, кто таков.

Я следил за окружающей обстановкой, решив, что мои «самураи» справятся сами. Тем более, фальшфейер уже погас. И это оказалось ошибкой. Неожиданно грохнул выстрел и раздался крик. А вскоре на мостике появились «самураи» с виноватым видом. Вахмистр Ерофеев доложил.

- Не смогли взять супостата живьем, Ваше благородие. Слишком резвый оказался. Вырвался и попытался за борт сигануть. Уже через фальшборт перелез, вот я его и... Звиняйте, что так вышло...

- Не корите себя, Петр Фомич. Не дали врагу уйти, это уже хорошо. Сами целы?

- Да сами-то целы, Ваше благородие. Так, пара синяков не в счет.

- Расскажите подробно, как все было.

- Ну мы, значица, несем дозор с правого борта. Смотрим, чтобы никто с воды не подобрался. И тут вижу — кто-то возле катера крутится. Думаю, с чего бы? Ведь сейчас все матросы парусами заняты, а наши с оружием на палубе следят. Решили проверить. Только туда, а там как полыхнет! Да так сильно, что сразу увидели лиходея. Попытались его живьем взять, да он гад вырвался и к борту! Уже перелез через фальшборт и прыгать собрался, вот я его в последний момент из револьвера и достал.

- А попали?

- Попал, Ваше благородие. Я хорошо навскидку стреляю. А тут и расстояние-то всего ничего, не более пяти шагов. Да и фигуру его над фальшбортом было хорошо видать .

- Опознали этого «прыгуна»?

- Нет, он морду тряпкой замотал. А когда я с него тряпку сорвал, фальшфейер наши уже погасили. Видать боялся, что с кем-то столкнется. Потом бы тряпку снял и поди угадай, кто это был. Но какой-то здоровый. Моего роста и Господь силушкой не обидел.

- А фальшфейер как погасили?

- Так по всей палубе ведра с водой расставлены и пожарные рукава готовы. Вдруг бы от искр из труб что-то загорелось?

- Молодцы, Петр Фомич! Все вы правильно сделали. Раскрыли врага и не дали ему уйти — это тоже много значит. Больше он вредить нам не сможет. Как все закончится, проверим, кого не хватает. А пока продолжайте наблюдать. Очень может быть, что такой «прыгун» здесь не один...

Вот она, цена самоуспокоенности! Если бы сразу вмешался, то не уйти шпиону. А теперь его уже не спросишь. На всякий случай связался с Гансом и он подтвердил, что было падение человека за борт, но он не вынырнул. Скорее всего, сразу пошел ко дну после ранения. Ну и черт с ним. Избавились от вражеского агента на борту, и ладно. Причем все это произошло на глазах у вахтенных на мостике, в первый момент лишившихся дара речи. И только теперь понявших, что игры закончились. Привыкайте, господа, мы на войну собрались. Хоть вы об этом еще и не знаете.

Надо сказать, что при всей кажущейся абсурдности прыжка за борт, шансы уйти у беглеца были, и весьма неплохие. Погода тихая, вода уже не такая холодная, как зимой, а неподалеку находились лежащие в дрейфе рыбаки, добраться до которых для хорошего пловца не проблема. Тем более, он справедливо полагал, что останавливаться и устраивать поиски мы не будем. Самим бы ноги унести. Но вмешался человеческий фактор — отставной вахмистр Ерофеев с револьвером. Не повезло...

Когда «самураи» ушли, старпом наконец-то заговорил.

- Юрий Александрович, что это было?!

- Попытка со стороны английского агента подать сигнал своим хозяевам, Федор Федорович. Можно сказать, что задание он выполнил. Хоть и ценой собственной жизни. Как все успокоится, проверить всю команду и пассажиров. Выяснить, кого не хватает. Выяснив, самым тщательным образом проверить все его вещи. Я не уверен, что агент был здесь один. Вполне может быть еще несколько человек, которые сидят тихо и никак себя не проявляют.

- А что сейчас?

- А сейчас нас будут пытаться поймать. Поэтому изображать купеческий парусник и дальше нет смысла. Будем прорываться в Атлантику. Ла-Манш и Гибралтарский пролив — не самые опасные участки, Федор Федорович. Веселье начнется в Босфоре. Попомните мои слова. Вся надежда на то, что турки не станут действовать нахрапом, а поначалу будут соблюдать хотя бы видимость приличий. Все же, войны между Турцией и Россией официально нет, и лишние трения на пустом месте им тоже не нужны. А выполнять все английские капризы по первому свистку турки не любят. Там быстро ничего не делается...

Между тем, обстановка вокруг становилась все более напряженной. Англичане заметили сигнал и группа из четырех фрегатов, находящихся слева, стала разворачиваться на обратный курс. Одновременно с этим в воздух полетели сигнальные ракеты. Но ветер им мешал, поэтому опасности они не представляли. «Лебедь» же разгонялся все быстрее, давление в котлах поднимали быстро. Паруса убраны, и теперь вся надежда на машину. А вот пароходы, идущие со стороны Дувра, пытались всеми силами сократить дистанцию. По летящим из труб искрам и языкам пламени было ясно, что кочегары там сейчас стараются вовсю. Оттуда также стали сигналить ракетами. Но не пузатым «колесникам» тягаться в скорости с винтовым пакетботом. Ганс быстро определил их параметры движения и успокоил.

- Командир, они вас не смогут перехватить. Скорость самого быстроходного парохода противника восемь и двадцать четыре сотых узла, и явно он больше выжать не может. У остальных скорость еще меньше. Ваша скорость сейчас десять и девяносто шесть сотых узла и продолжает расти. Кратчайшее расстояние сближения с головной целью на этом курсе и при этой скорости две и семьдесят пять сотых мили.

- Понятно! Спасибо, Ганс! А что с остальными?

- Ближайшая группа из четырех фрегатов в семи с половиной милях уже позади траверза. Вторая группа из четырех фрегатов еще дальше, в двенадцати милях. И им всем ветер мешает. Группа из одного парохода и трех фрегатов впереди в восьми с половиной