его глазах отблеск надежды.

– Все фениксы разные, – я пожала плечами. – Тем интереснее жить.

Вскоре объявился Даррэн. Как и договаривались, за час до ужина в столице империи. К слову, разница во времени здесь небольшая: в Феоаре на три часа меньше. Вполне на руку мне: в империи успею отоспаться, но появлюсь в Феоаре все равно рано. Подозреваю, все занятия будут начинаться с раннего утра.

Я уже прекрасно себя чувствовала, полностью восстановившись после снятия метки. Так что дождалась возвращения Эроана. К тому же, он сам не стал сегодня задерживаться – поспешил окунуться в мое общество.

– Как прошло? – поинтересовался он, заключая меня в объятия и жарко целуя.

Поужинать мы решили на террасе. Теплая, солнечная осень потихоньку сменялась холодной, дождливой погодой. Сегодня снова потеплело и выглянуло солнце – мы решили этим воспользоваться.

– Я в раздумьях, – признала со вздохом. – Поначалу мы были насторожены, подозревали светлейшего в собственноручном избавлении от правящей семьи. По сути, у нас нет информации, чтобы увериться в его невиновности, но чем больше я общаюсь с ними, тем больше они мне нравятся.

Эроан внимательно слушал, а я делилась впечатлениями:

– Светлейший показался слишком подозрительным, потому что принял меня слишком тепло. Но если задуматься, если предположить, что он любил всех их… погибших и пропавших родственников. Он мог искренне обрадоваться возвращению племянницы. Конечно, он не наивный простак. Я чувствую, что он прощупывает меня. Чувствую, что хочет повлиять на мое мнение, но это тоже не удивляет. Он же считает меня восемнадцатилетней девчонкой, которая только из школы ордена вышла, мир не видела. И тут же побежала под крылышко к императору.

– Как он воспринял новость о нашей помолвке?

– Хорошо воспринял, – я пожала плечами. – Статус любовницы для меня унизителен, а вот невеста императора – это уже другое.

– Совершенно другое, – с улыбкой согласился Эроан. В ответ на мою приподнятую бровь пояснил: – Теперь тебе придется навести порядок во дворце.

Я закатила глаза. Ох уж эта бытовуха.

Закончив с шутками, а заодно и с остатками ужина, перебрались на диванчик, откуда открывался потрясающий вид на заходящее солнце и домики города, купающиеся в розовато-оранжевых лучах.

– Роуэл любопытен и дружелюбен. Подозреваю, он немного наивен. Не зря Анаасг упоминал, что дети фениксов наслаждаются свободой – взрослые их ни в чем не ограничивают, даже зная о возможных похищениях. К слову… Анаасг считает, что Роуэлу будет полезно посетить империю во время нашей помолвки.

– Прекрасная новость, – кивнул Эроан.

Да, из политических соображений новость прекрасная. Придется присмотреть за фениксом, никогда не покидавшим территорий Феоара. Впрочем, то же самое можно сказать почти обо всех остальных: после закрытия границ мало какой феникс решался сделать вылазку хотя бы на нейтральные земли.

– Алаана – лучик света, – я тепло улыбнулась. – Такая жизнерадостная, непосредственная, любопытная, искренняя. Думая о ней… думая обо всех них, я понимаю, что не должна обманывать. Это нечестно. Фениксы верят, что к ним вернулась Алоэна. Но это не так.

– Если ты хочешь услышать мое мнение… Считаю, что ты не сможешь так жить: врать им и каждую секунду знать, что врешь. Если ты чувствуешь, что хранить тайну неправильно – твои ощущения не изменятся. И будут терзать, пока не расскажешь.

– Да. Но я понимаю, что если расскажу им правду – все может измениться. Тело – это просто тело. Во мне нет души их Алоэны. Значит, для них я никто. Это откровение может всерьез навредить установлению связи между империей и Феоаром.

– Помнишь, я обещал, что не стану использовать тебя? – Эроан не спускал с меня внимательного взгляда.

– Помню.

– Я не собираюсь забирать свои слова назад. Если фениксам хватит ума – они не станут рвать все связи только из-за того, что ты – не Алоэна. Не берусь предсказать, как твое откровение скажется на ваших отношениях, но когда будешь принимать решение – не думай о политике. Думай о себе, о них, о справедливости. Только не о политике.

– Спасибо, Эроан, – я улыбнулась.

– Какое бы решение ты ни приняла, ты имеешь на него право. На любое. Я поддержу тебя в любом случае, – добавил Эроан и потянулся к моим губам.

Глава 4

Утром ко мне приехала Димала. Ей переслали весточку от меня с просьбой явиться пораньше. Учитывая, что Эроан наметил официальную помолвку на ближайшие дни, времени на то, чтобы в полной мере освоиться с крыльями мне не хватало. Даже после инициации нужно будет еще потренироваться, прежде чем я буду уверена: без моего желания крылья не прорежутся. А значит, следует подстраховаться.

– О, Вив, милая моя… ты потрясающе устроилась! – восхитилась Димала, когда я приняла ее в своей гостиной. – Я знала! С самого начала знала, что ты далеко пойдешь. Ну что… свадебное платье? – она подмигнула.

– Зришь в корень, – я рассмеялась. – Но пока не свадебное. Платье для официальной помолвки. И не только его. У меня будет несколько пожеланий.

– Рассказывай!

Закончив давать инструкции, я попросила Дималу никому не рассказывать о столь странных особенностях новых фасонов, по крайней мере, до тех пор, пока я не появлюсь в одном из них на помолвке.

Во время моего общения с Дималой Фьёр не высовывался, вняв просьбе подождать совсем немного до нашей с Эроаном официальной помолвки и явления великолепного рааха народу. А когда модистка ушла, радостный Фьёр влетел в комнату.

– Смотри, что у меня получилось! Смотри, какая красота!

В клюве он держал лист бумаги, чем-то заляпанный. При ближайшем рассмотрении оказалось, что лист не заляпан – на нем рисунок акварелью!

Пока Фьёр не успел обидеться на неподобающие мысли, я поспешила рассмотреть творение и найти в нем что-нибудь положительное. Хм…

– Подскажи, пожалуйста, что именно ты нарисовал?

– Закат! В горах… во время дождя.

– О…

Оранжево-красные пятна причудливо сочетались с синими и серыми мазками, а по низу листа тянулась коричневая маз… э… горы, в общем.

– Маз?.. – уточнил Фьёр.

– Мазки, говорю, у тебя причудливой формы. Такие удивительные