Шрифт:
Закладка:
Также в марте 1942 г. на Западном фронте у убитого немецкого офицера был найден документ, озаглавленный «Программные пункты национальной церкви Германии». В нем указывалось, что эта «церковь» должна распространить свое влияние на все покоренные Германией страны. Она претендовала на безраздельное право и власть над всеми религиозными организациями в пределах Германской империи и декларировала их объединение в своем составе. «Национальная церковь Германии» должна была служить только одной доктрине — «народа и расы» и не могла «терпеть другие церкви, церковные союзы и объединения». Предполагалось, что в этой «церкви» не будет священнослужителей, «в ней должны произносить свои речи только национальные государственные ораторы», которые «исполняют свои обязанности как государственные служащие». Отвергались покаяние, причастие, венчание и крещение, которые заменялись другими обрядами. «Национальная церковь Германии» отрицала также библию, распятие и иконы, требуя «немедленного прекращения печатания библии и христианских религиозных сочинений, листов и лекций церковного содержания», «чтобы не было возможным импортирование в Германию библии и христианской церковной литературы». Предписывалось, что «празднования национальной церкви Германии должны всегда проводиться не по утрам, а по вечерам, и именно в субботние дни» и т. п.106
В свете этих документов можно говорить о религиозном антисемитизме нацистских создателей «новой религии», как одной из главных причин Холокоста. Не случайно нацисты, помимо секулярных, а также расовых аргументов, приписывали евреям демонические, сверхъестественные черты. В этом, как и в антихристианстве вождей Третьего рейха, было явно видно стремление придать исключительный характер ценностям создаваемой «новой религии» за счет отвержения или умаления доминировавших прежде в стране чужих религиозных ценностей.
В период разработки планов создания «новой религии» Третьего рейха усилились антисемитские акции. Начиная с 1938 г. антиеврейская политика была активизирована с целью добиться эмиграции евреев с территории Германии. Эта политика включала в себя средства психологического давления в виде открытого преследования и разделения евреев и неевреев, экономической дискриминации и полицейского давления. 23 июля 1938 г. вышел указ, по которому каждый еврей был обязан зарегистрироваться в полиции и получить специальное удостоверение с отметкой «J» («Jude», то есть «еврей») и предъявлять его по первому требованию властей. Распоряжение от 17 августа 1938 г. обязывало мужчин еврейской национальности добавлять имя Израэль, а женщин — Сара к своему настоящему, нееврейскому имени. 5 октября 1938 г. стала обязательной отметка «еврей» в заграничных паспортах, что вызвало волну возмущений во всем мире.
Своего апогея антисемитская кампания достигла в ноябре 1938 г., когда в ответ на убийство в Париже польским евреем Гершелем Грюншпаном германского посла Эрнста фон Рата по всей Германии прокатилась волна организованных еврейских погромов — так называемая «Хрустальная ночь» с 9 на 10 ноября (получившая название из-за осколков стекла, которыми были усыпаны улицы немецких городов). Были убиты 36 человек, около 20 тысяч евреев арестованы, разрушены и сожжены 267 синагог и сотни магазинов. Эти погромы не являлись спонтанной реакцией на убийство фон Рата, они были спланированы заранее, а когда представился случай, проведены под руководством СС. Следует упомянуть, что кардинал Михаэль Фаульхабер во время еврейских погромов в «Хрустальную ночь», 9 ноября, выразил сочувствие пострадавшим евреям и поддержал призыв главного раввина Мюнхена о спасении синагог от разрушения107.
Правда, среди католических иерархов Германии это было скорее исключением. Большинство из них последовательно подчеркивали ценность расы и расовой чистоты, а также признавали «растлевающее» влияние евреев на немецкий национальный характер и требовали очищения литературы, науки и искусства от «еврейского духа». Епархиальные канцелярии предоставляли в распоряжение властей сведения о вероисповедании предков своих прихожан. Во время антисемитских преследований немецкий епископат выступал в защиту лишь тех, кто принял христианство, а протесты против массовых истреблений евреев сводились к туманным заявлениям, в которых слово «еврей» даже не упоминалось. Так в совместном пастырском послании католических немецких епископов, сделанном в августе 1943 г., говорилось, что не следует отказывать в праве на жизнь и свободу даже «людям чужих рас и происхождения»108.
С 1939 г. евреям запрещалось наниматься на любую работу, многие молодые люди были отправлены в трудовые лагеря, а на еврейскую общину наложена контрибуция за ущерб, причиненный «Хрустальной ночью». Эти меры поставили немецких евреев на грань голодного вымирания. Рейхсмаршал Герман Геринг заявил об «окончательном расчете с евреями». 30 января 1939 г., в шестую годовщину прихода к власти, Гитлер выступил в рейхстаге с первой публичной угрозой физического истребления евреев: «Если при международной финансовой поддержке евреям в Европе и за ее пределами снова удастся ввергнуть народы в новую мировую войну, то результатом этого будет не установление большевистского мирового правления и еврейского триумфа, а уничтожение евреев в Европе»109. Эта речь прозвучала прямой угрозой еврейскому народу.
В начале того же года Гитлер поручил «ответственному за четырехлетний план» Г. Герингу подготовить меры по выселению евреев Германии. 24 января 1939 г. в Берлине была создана «Центральная имперская служба по делам еврейской эмиграции». 21 февраля 1939 г. Геринг издал декрет, требовавший от немецких евреев в течение двух недель сдать властям по фиксированной цене все предметы из драгоценных металлов. 25 февраля еврейские организации в Германии получили указание предоставлять полиции ежедневные списки ста человек, которые должны были покинуть Германию в течение двух недель. Всего в 1933–1939 гг. из Германии и Австрии бежало 330 тысяч евреев, около 110 тысяч еврейских беженцев эмигрировали в соседние страны, но подвергались преследованиям уже во время войны110.
С началом 1 сентября 1939 г. Второй мировой войны Гитлер, руководствуясь прагматическими соображениями сохранения в критический период «гражданского мира» в германском обществе, посчитал необходимым временно ослабить давление на Церковь и не поддерживать открыто неоязыческое Германское движение за веру. Через несколько дней после нападения на Польшу фюрер заявил, что «всякая акция против Католической и Протестантской Церквей на время войны запрещается», а в июле 1940 г. это указание было повторено еще раз. 24 июля министр внутренних дел разослал наместникам провинций конфиденциальное сообщение, в котором говорилось: «Господин рейхсминистр
