Шрифт:
Закладка:
— Все всё помнят? — вполголоса уточнила хозяйка. — О смерти не спрашивать. Говорить шёпотом. Не сквернословить. Духа не оскорблять. Круг не разрывать.
Я быстро перевела мисс Мэннинг, после чего Соболева, убедившись, что все прониклись важностью мероприятия и касаются блюдца, нагрела донышко и, зловеще воззвала:
— Дух, приди.
Почему-то я была уверена, что она будет вызывать конкретного духа. Но, видно, поскольку предыдущие попытки завершились фиаско, Соболева решила, что, если придёт хоть кто-то, это уже будет хорошо.
Пока не приходил никто. Соболева воззвала ещё раз. Песцов подавил зевок, пальцы мисс Мэннинг начали ощутимо подрагивать. Мне же было скорее смешно, чем страшно. В бликующих тенях Соболева походила на облезлую ворону, открывающую рот в хриплом карканье:
— Дух, приди.
Внезапно словно порыв ветра прошёлся по комнате, чуть не задув свечи и взъерошив волосы. Мисс Мэннинг тоненько взвизгнула, а Соболева неуверенно сказала:
— Пришёл.
Блюдце, стоявшее ребром, она быстро опустила на стол, прикрывая неосторожно заглянувшего на огонёк духа.
— Дух, ты здесь? — подрагивающим от волнения голосом уточнила она.
Блюдце под нашими руками задвигалось, и мисс Мэннинг опять взвизгнула.
— Тише, — шикнула на неё Соболева. Кажется, она сама до конца не верила в успех. — Дух, кто ты?
Блюдце задвигалось, собрало буквы в слово «Царь» и остановилось.
— Спросите, какой царь, — оживился Песцов и поёрзал на стуле от нетерпения. — Царей было много, не хотелось бы вести дело с кем попало.
— Без вас знаю, — шёпотом огрызнулась Соболева. — Дух, какой именно ты царь?
«Просто царь», — ответило блюдце.
Соболева выглядела растерянной не то ответом, не то тем, что дух всё-таки ответил. Пока двигалось блюдце, я следила за её руками, подозревая, что это мистификация и я замечу, как Соболева жульничает. Но ничего подобного увидеть не удалось, сама же хозяйка салона выглядела поражённой едва ли не больше остальных. Она облизала губы и тихо сказала:
— Он не хочет раскрывать инкогнито. Не надо настаивать, а то он обидится и не будет отвечать. Что будем спрашивать? Мисс Мэннинг?
Я перевела, и мисс Мэннинг прошептала:
— Спросите, удачно ли пройдут мои гастроли с мистером Песцовым.
На мой перевод Соболева кивнула, показывая, что всё поняла, и важно спросила:
— Царь, просто Царь, удачно ли пройдут гастроли господина Песцова и мисс Мэннинг?
Блюдце метнулось сначала к «да», чуть задержалось, потом метнулось к «нет» и застыло между ними, словно не зная, что выбрать.
— И что это значит? — после короткого молчания прошептала мисс Мэннинг.
Соболева поняла её без перевода и тихо пояснила:
— Иногда духи не могут сказать точно, потому что результат зависит от слишком многих факторов. Наверное, мисс Мэннинг предстоит какой-то выбор, чем и определится успешность её гастролей.
Она выглядела столь уверенной, словно это был не первый случай, когда к ней на вызов приходил дух. Конечно, она могла быть наблюдателем на многих успешных спиритических сеансах, но, сдаётся мне, сейчас она просто набивала себе цену как медиуму. Впрочем, мисс Мэннинг её слова я перевела в точности.
Блюдце заёрзало по столу, хотя никто ни о чём духа не спрашивал. Наверное, тому просто скучно показалось только слушать, а не участвовать в беседе.
— А нельзя уточнить момент выбора?
Услышав мой перевод, Соболева в ответ зашипела:
— Нет, духи никогда не уточняют. Спрашивайте что-нибудь другое.
— А как мы вообще можем быть уверены в том, что это правда? — скептически спросил Песцов. — Пусть скажет что-нибудь уже прояснившееся, но нам неизвестное.
Соболева кивнула и ответственно спросила:
— Царь, что ты можешь сказать о нас?
— Почему о нас? — удивился Песцов, которому вопрос явно не понравился.
Но блюдце уже задвигалось, и Соболева, шикнув, чтобы не мешали, сосредоточенно зашевелила губами, складывая буквы в слова, а слова в предложение: «Двое из вас не те, за кого себя выдают».
— Вот так вот, — удивлённо сказала Соболева и пристально посмотрела почему-то на меня.
Я ответила ей столь же пристальным подозрительным взглядом. В конце концов, говорилось про двоих и второй пока мне не известен, а двум присутствующим неизвестны оба.
— Что он сказал? — прошептала мисс Мэннинг.
Я перевела.
— Ничего интересного, — фыркнула она, тем не менее сделав это необычайно тихо. — Все мы постоянно играем чужие роли, выдавая себя не за тех. Миссис Соболева сейчас выдаёт себя за медиума, вы — за переводчицу.
— Что она говорит? — забеспокоилась Соболева, услышав своё имя.
— Мисс Мэннинг сначала сказала, что мы все играем чужие роли, и привела в пример вас, как медиума, и меня как переводчицу.
— Вы плохо переводите? — заинтересовалась Соболева.
— Вовсе нет, — оскорбилась я. — Просто я не занималась раньше этим профессионально. Не было необходимости.
И Анной Дмитриевной тоже не называлась. Ох, кажется мне, дух имеет в виду что-то другое, а не наши нынешние роли с Соболевой. Она-то себя за другого человека не выдаёт?
— Мне кажется, дух о другом, — не согласился и Песцов. — Ксения Андреевна, уточните, пожалуйста.
— Вы что? — возмутилась она так громко, как это было возможно сделать шёпотом. — Этого ни в коем случае нельзя спрашивать.
— Боитесь, что выплывут шокирующие подробности про вас? — довольно противным тоном уточнил Песцов.
— Духов не спрашивают дважды об одном и том же, — оскорблённо прошипела Соболева. — Если бы вы хоть чуть-чуть интересовались столь серьёзным делом, как спиритизм, вы бы это непременно знали.
Блюдце чуть пошевелилось под рукой, показывая нетерпение визитёра, который хотел как можно быстрее осчастливить нас предсказаниями и удрать.
— Ой, что бы спросить этакого? — забеспокоилась Соболева.
— Спросите, что вы там хотели узнать про свою племянницу, и заканчиваем, — предложил Песцов.
— Нужно ещё что-нибудь важное спросить, — не согласилась Соболева. — Государственной значимости.
— Спрашивайте, — ехидно разрешил Песцов. — Мы все столь значимые особы, что непременно отразимся в истории и в предсказании духа по имени Царь.
— Дух, совершит ли кто-нибудь из нас что-нибудь важное для Российской империи? — зло спросила Соболева, явно в пику Песцову.
«Да», — качнул блюдце дух.
